Прощай, генерал... Прости! - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 77

А как звали того следователя, какая теперь разница? Уж и забыли про него. Кажется, он и руководил той бригадой, которая прилетела позже, когда местные следователи, оказавшиеся первыми на месте катастрофы, свою работу закончили и все материалы передали этим, новым. Ну, поневоле пришлось исправлять некоторые свои показания, ссылаясь на плохое состояние здоровья. Да никто за это их и не ругал, все и так понятно. Считай, с того света вернулись…

Филя, естественно, эти объяснения записал, но, как сказано, обещал без крайней необходимости на них не ссылаться.

А еще ему удалось выяснить, кто конкретно занимался спасением людей из-под обломков. Хотел найти того человека, которому якобы что-то говорил Орлов, прежде чем его уложили в вертолет и отправили в Абаканский военный госпиталь — он был, по идее, ближе всех других лечебных заведений. А в общем, даже и тут, у смертного одра, проявилось наше извечное неискоренимое российское подобострастие. Это, мол, сам губернатор, а эти — кто?

Впрочем, может быть, врачи МЧС решили, что положение Орлова было гораздо хуже, чем у остальных.

Хотя, с другой стороны, вон и Катерина впала в кому. Поди теперь разберись, что справедливо, а что нет…

Короче говоря, узнать, кто участвовал в спасении, ему удалось. Но это же все не местный народ, а отсюда, из краевого центра, сотрудники Управления министерства по чрезвычайным обстоятельствам. Значит, здесь их и искать.

В самый разгар обсуждения зазвонил «секретный мобильник». Чистяков сам пригласил Турецкого подъехать в Главное управление, прямо к нему, по одному неотложному вопросу. Что делать, пришлось прерваться и ехать.

А дело оказалось до смешного простым. Генерал торжественно вручил Александру Борисовичу его бумажник, денег в котором, правда, не оказалось, но и черт с ними, зато все документы были на месте. Ну и в придачу — «Макарова» вместе с наплечной кобурой, которую мерзавцы сорвали-таки с него. А кобура была знатная, американские копы подарили!

Турецкий поблагодарил, улыбнулся и спросил, как движутся дела. На что генерал хитро ухмыльнулся и ответил лаконично:

— Колем…

Вернувшись к Агееву, Турецкий снова засел за материалы. Отправили Грязнову в МУР запрос на бурята Мишу, подробно описав его внешность и приметы. Скорый ответ просто поразил. Оказывается, этот тип, по паспорту Михаил Санжиевич Балданов, семидесятого года рождения, мастер спорта по восточным единоборствам, трижды судимый по сто седьмой и сто одиннадцатой статьям Уголовного кодекса, уже два года находится в федеральном розыске. Знаем мы эти дела — неосторожное убийство, причинение тяжкого вреда здоровью… Гораздо важнее оказалось другое: именно этот самый тип проходил в качестве «исполнителя» по делу об убийстве генерального директора металлургического комбината Андрея Ващенко. Это он, на что указывали ссылки на следственные материалы из досье Бугаева, заложил бомбу в самолет, в котором летел Ващенко. И был он хорошо известным в уголовных кругах Екатеринбурга киллером по кличке Бурят. Вот где и сошлись все концы. Его, понимаешь, усиленно разыскивают по всей стране, «ищут пожарные, ищет милиция», а он спокойно себе проживает рядом с Николаем Степановичем Бугаевым, летает, куда хочет, и творит, что пожелает его хозяин и «заказчик» Колян Бугай.

Это ли не жизнь? Да, и еще низкопробным фотомонтажом не брезгует. Впрочем, этим вполне мог заниматься и сам хозяин, готовя — ишь ты! — такую хитроумную операцию по устранению губернатора…

Между прочим, как подсказывала Александру Борисовичу его память, уголовное дело по убийству Ващенко до сих пор не закрыто. Значит, задержание «исполнителя» позволит краевой прокуратуре избавиться и от весьма неприятного для себя «висяка». А там, глядишь, и еще что-нибудь откроется. Поэтому и времени терять нельзя. Тем более что этот Бурят, вполне возможно, не выпускает из поля своего зрения градобоя-неудачника Генку Нестерова и, если, не дай бог, узнает о том, что тот прилетает сюда, чтобы дать следствию свои показания, немедленно уберет слишком серьезную для себя опасность. Ведь и в деле Ващенко в свое время тоже исчез единственный свидетель, видевший в аэропорту, возле взорвавшегося затем самолета, постороннего, которого и опознал по фотографии.

Значит, теперь надо обеспечить еще и безопасность Нестерова. А сделать это можно, лишь точно зная, когда тот собирается прилететь в город. Вот это поручение и взвалил снова Филипп на свою могучую шею. Но сперва он попросил все-таки дать ему хоть коротенькую передышку. Да и Александр Борисович тоже в душе понимал, что в принципе лучше всего, конечно, ковать железо, пока оно горячо, хотя горничная Оленька, ну, честно говоря, никак не походила на «железную» женщину… И он отпустил Филю. До утра. А сам продолжил работу.

Но не прошло и часа, как ему позвонил Фадеев и тоже, подобно генералу Чистякову, попросил подъехать. Этот звонок оказался очень кстати.

Турецкий немедленно отправился к Борису Сергеевичу, прихватив с собой материалы по Буряту. Тут уж за санкцией на задержание дело, как он понимал, не станет. И на фоне всех прочих зачисток, которые теперь проводит милицейское ведомство, может особых волнений, к примеру у того же Бугаева и его окружения, поначалу и не вызвать. Ведь если разыскиваемый преступник свободно передвигается, где он хочет, значит, уверен, что имеет на то полное право. А кто ему такое право дает? Обычно тот, кому он хорошо платит, чего ж непонятного?..

Борис Сергеевич, как скоро увидел Турецкий, не удержался-таки от некоего психологического эксперимента. А что в этом нужда уже сама по себе отпала, Александр Борисович сразу убедился, едва они завершили с прокурором необходимые формальности относительно задержания Балданова М. С. и Фадеев велел ввести Серова.

Юрия Матвеевича доставили в кабинет в наручниках — осунувшегося, растерявшего без остатка всю свою представительность, важность, внешнюю значительность. Был сутулый, почему-то худой и рано полысевший, этакий гриб-заморыш. А ведь каким крутым боровиком выглядел! Вот что значит забыть известный житейский принцип, особенно если тянешься к сомнительным предприятиям, — от сумы да от тюрьмы не зарекайся! А тут даже и не «сомнительное», а чистая уголовщина. Думал, пронесет?

Конвоир снял с него, по жесту прокурора, наручники. Серов неловко, как-то бочком пристроился на самый край указанного ему опять-таки жестом стула. Съежился, будто потолок сильно давил на него.

Турецкому не было его жалко. Он предупредил Серова, а умный человек, если у него рыльце в пушку, обязательно сделал бы вывод. Этот — не стал. И даже напротив — решил лично поучаствовать в преступлении. Мог ведь и не ехать с Александром Борисовичем, сославшись на любую причину. Но — поехал. И уж, во всяком случае, вовсе не для того, чтобы не дать бандитам окончательно расправиться с Турецким. Не мог им дать такого категорического указания Бугай, иначе Белкин прокололся бы. А этот, Серов, хорошо себе представлял, с кем он вместе проводит операцию по устрашению «важняка». Значит, все-таки мерзавец, а не оступившийся однажды человек, вынужденный потом жестоко расплачиваться за свои давние ошибки.