Заговор в Уайтчепеле - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 2

Суперинтендант неоднократно мысленно проговаривал все это – не для суда, а для себя. Он тщательно изучил каждую деталь, прежде чем предъявить обвинение.

– Во-первых, книги на полу, – начал он.

Томас вспомнил, как наклонился, поднял их и рассердился, увидев, что они повреждены.

– Одна из них представляла собой английский перевод «Илиады» Гомера, вторая – историю Османской империи, а третья была посвящена торговым маршрутам Ближнего Востока.

Джастер изобразил удивление.

– Я не понимаю, почему это вызвало у вас сомнения. Соблаговолите объяснить.

– Потому, что остальные книги на полке принадлежали к художественной литературе, – сказал Питт. – Это были романы сэра Вальтера Скотта, Диккенса и Теккерея.

– А «Илиада», по-вашему, не принадлежит к художественной литературе?

– Книги на средней полке были посвящены различным темам, связанным с Древней Грецией, – пояснил полицейский. – В частности, Трое, раскопкам, предпринятым мистером Шлиманом, произведениям искусства и предметам, представляющим исторический интерес… Все, кроме трех томов Джейн Остин, место которым было скорее на верхней полке.

– Я хранил бы романы, особенно Джейн Остин, в более доступном месте, – заметил Джастер, слегка улыбнувшись и пожав плечами.

– Вряд ли, если вы уже прочитали их, – возразил Томас без тени улыбки, поскольку испытывал слишком сильное напряжение. – И если вы антиквар, проявляющий особый интерес к Древней Греции, то наверняка не станете хранить основную часть книг по этой тематике на средней полке, а три из них – среди романов.

– Не стану, – согласился прокурор. – Это представляется по меньшей мере странным, так как создает излишнее неудобство. Что же вы сделали, когда увидели эти книги?

– Более внимательно осмотрел тело мистера Феттерса и попросил дворецкого, который был одним из тех, кто обнаружил его, подробно рассказать о том, что произошло.

Питт взглянул на судью, словно спрашивая, должен ли он повторить рассказ дворецкого.

Председатель суда кивнул. Ричард Глив ссутулился и поджал губы, приготовившись слушать.

– Расскажите, если это относится к делу, – сказал судья.

– Дворецкий сообщил мне, что мистер Эдинетт вышел через входную дверь и отсутствовал десять минут или около того, а потом он услышал звонок в библиотеке, после чего направился туда. Подойдя к двери, дворецкий услышал крик и глухой удар, после чего, встревожившись, поспешил войти внутрь и увидел ноги мистера Феттерса, торчавшие из-за стоявшего в углу большого кожаного кресла. Он тут же бросился к нему, чтобы посмотреть, не получил ли тот травму. Я спросил его, перемещал ли он тело. Дворецкий ответил отрицательно, но сказал, что ему пришлось слегка отодвинуть кресло, чтобы добраться до него.

Присутствующие беспокойно зашевелились, и по залу пронесся шорох. Все это казалось крайне малозначительным. Ничто не свидетельствовало о насилии, тем более об убийстве.

Эдинетт пристально смотрел на Томаса, сдвинув брови и поджав губы.

Джастер колебался. Он чувствовал, что теряет поддержку жюри присяжных. Это было написано у него на лице. Факты имели значение, но еще более важное значение имела убежденность.

– Слегка, мистер Питт? – резко произнес он. – Что вы имеете в виду под «слегка»?

– Он был весьма точен: до края ковра – примерно одиннадцать дюймов. – Суперинтендант сделал паузу и продолжил, не дожидаясь нового вопроса Джастера: – Следовательно, оно находилось под неудобным для освещения углом – как со стороны окна, так и со стороны газового рожка – и слишком близко к стене, что тоже представляло неудобство. Это кресло преграждало доступ к значительной части книжных полок, где хранились туристические путеводители и книги по искусству, которыми, по словам дворецкого, мистер Феттерс часто пользовался.

С этими словами Томас посмотрел Эрдалу прямо в глаза.

– На этом основании я заключил, что кресло обычно стояло в другом месте, и, осмотрев ковер, обнаружил отпечатки его ножек, – закончил он и перевел дыхание. – Кроме того, на ворсе имелись слабые следы потертости, и когда я вновь взглянул на туфли мистера Феттерса, то увидел ворсинки в трещине на каблуке одной из них. Судя по всему, это были ворсинки ковра.

На этот раз ропот донесся со стороны скамьи присяжных. Реджинальд Глив еще больше поджал губы, но сейчас его лицо выражало скорее гнев и решимость, нежели страх.

Питт снова продолжил, не дожидаясь вопроса:

– По мнению доктора Иббса, мистер Феттерс слишком далеко наклонился, стоя на лестнице, потерял равновесие и упал, ударившись головой о книжные полки в углу. Удар оказался достаточно сильным, чтобы вызвать не только образование гематомы, но и перелом шейных позвонков, что и послужило причиной смерти. Я высказал предположение, что ему нанесли удар, после чего он потерял сознание, а его падение с лестницы было инсценировано.

В первом ряду послышался шум. Прозвучал сдавленный женский возглас, а один из присяжных, нахмурившись, подался вперед.

Томас продолжал говорить с тем же выражением лица, однако он чувствовал, как внутри у него нарастает напряжение, а ладони все больше потеют.

– Книги, которыми он чаще всего пользовался, были сняты с полки и брошены на пол. На их место были поставлены книги с верхней полки, чтобы объяснить использование лестницы. Кресло было придвинуто ближе к углу, и тело оказалось наполовину скрытым за ним.

На лице Глива появилось саркастическое выражение. Он посмотрел на Питта, затем на Джастера и, наконец, перевел взгляд на присяжных. В нем пропадал великий актер. Естественно, он заранее знал, что именно будет говорить суперинтендант полиции.

Прокурор пожал плечами.

– Кто же передвинул кресло? – спросил он. – Мистер Эдинетт уже ушел, и когда дворецкий вошел в комнату, там не было никого, кроме мистера Феттерса. Вы считаете, что дворецкий говорит неправду?

Отвечая на этот вопрос, свидетель старался еще тщательнее подбирать слова:

– Я считаю, что он говорит правду, не зная, что произошло в действительности.

Глив поднялся на ноги. Это был широкоплечий мужчина плотного телосложения.

– Милорд, мнение суперинтенданта по поводу правдивости дворецкого не имеет никакого отношения к делу и совершенно неуместно. Жюри имело возможность само заслушать показания дворецкого и решить, правдивы они или нет, является ли он честным человеком и может ли выступать в качестве свидетеля.

Джастер сдерживался с видимым трудом. Его щеки заливал румянец.

– Мистер Питт, не соблаговолите ли рассказать нам, что вы сделали после того, как у вас сформировалась столь необычная версия, не упоминая о причинах, поскольку это, похоже, раздражает моего достопочтенного друга? – обратился он к Томасу.

– Я осмотрел комнату в поисках каких-либо других свидетельств того, что могло произойти там, – ответил тот, воспроизведя в памяти картину увиденного в библиотеке. – На маленьком столике в дальнем углу лежал поднос и стоял бокал, наполовину наполненный портвейном. Я спросил дворецкого, когда ушел мистер Эдинетт, и тот ответил. Затем я попросил его переставить кресло в то положение, в котором оно находилось, когда он вошел, и как можно более точно воспроизвести все предпринятые им действия.