Но он не должен оказаться перед выбором…
– Ты прав, Стас. – Предательская слеза снова скатывается по левой щеке, но у меня нет ни времени, ни желания скрывать ее. Пусть катится. Ничто уже не имеет значения. – Ты не сможешь помочь мне, даже если бы очень этого захотел. А я знаю, что ты этого хочешь. Я не дура… Я вижу. И я еще не разучилась чувствовать. Не до конца еще…
– Опусти пистолет! – требовательно приказывает он.
Еще один шаг. Сначала его. Затем мой. Не меньше двух метров. И никакого промедления. Долгие проводы ни к чему…
– Опусти, я сказал!
Он кидается ко мне. Стремительно, как пуля. Его реакция на высоком уровне. В этом ему никак не откажешь.
Но я быстрее… Разворачиваю его табельное оружие, вставляю холодное, как лед, дуло себе в рот и плавно спускаю курок.
– КАТЯ!!!
Его крик отчаяния тонет в грохоте выстрела, но я успеваю его услышать. Последнее, что я успеваю услышать… И мне очень жаль. Я вижу его глаза. Глаза, полные боли и уже бесполезной мольбы. И все… ТЬМА…
Так и должно быть. Это правильно, Стас. Виновные должны быть наказаны. В этом и заключается высшая справедливость.
Эпилог
Стук в дверь не прекращался. Более того, с каждой минутой он становился все более и более требовательным.
Крячко вырвался из состояния полудремы, неохотно отлепил голову от поверхности стола и тут же потянулся к распечатанной пачке сигарет. Зажигалка трижды щелкнула в непослушных пальцах, прежде чем Станиславу удалось прикурить. Его мутило. Он глубоко затянулся и провел языком по пересохшим губам. Стук в дверь болезненным эхом отдавался у него в голове.
– Проваливай! – гаркнул Крячко.
Подхватив со стола наполовину пустую бутылку водки, он сделал внушительный глоток прямо из горлышка. Его передернуло всем телом, но закусывать Станислав не стал. Да ему и нечем было закусывать. На круглом журнальном столике не было ничего, кроме бутылки, пепельницы, пачки сигарет, сдвинутого на самый край компактного ноутбука в раскрытом состоянии и небольшой бордовой коробочки с кольцом внутри.
– Стас, открой дверь! Ты ведь прекрасно знаешь, что я никуда не уйду.
– Проваливай, Лева! Я не хочу никого видеть. Даже тебя…
– Стас!
– Я хочу побыть один. Хотя бы какое-то время… Тебе сложно понять, полковник?
Но Гуров был неумолим.
– Открой дверь, или я ее вышибу. Клянусь!
– Это будет нарушением закона.
– А мне плевать!
Крячко тяжело вздохнул, сделал еще один глоток водки и, с трудом поднявшись на ноги, неспешно двинулся в сторону прихожей. Левая нога зацепила несколько пустых бутылок на полу, и те раскатились в стороны. Станислав выматерился. Добравшись до входной двери, он отомкнул замок и, чуть сместившись в сторону, привалился спиной к косяку.
Гуров переступил порог квартиры. Остановился и пристально смерил взглядом напарника с головы до ног. Осуждения в глазах полковника не было. Он протянул руку и слегка потрепал Крячко по плечу:
– Пора взять себя в руки, старик.
– Ты ради этого приперся? – пьяно хмыкнул Станислав. – Но мы это, кажется, уже обсуждали. Я хотел побыть один… Ты согласился. Сказал, что это разумно…
– Стас, ты сидишь тут уже четыре дня.
– И что? Кому я мешаю?
– Орлов тебя ищет. – Гуров обнял товарища за плечо, и они вместе вернулись в гостиную. Станислав плюхнулся на стул и запрокинул голову. – Я не могу больше прикрывать тебя. В версию о том, что ты все еще на обследовании у врачей после того ножевого ранения, он уже как-то не особо верит. И его можно понять, Стас…
– И принять, – буркнул Крячко.
– Что?
– Ничего. – Станислав потянулся к бутылке, но Гуров перехватил ее раньше и поставил на телевизор. Вместо очередного глотка Крячко сунул в рот новую сигарету. Прикуривать не спешил, а просто мрачно жевал фильтр. Кивнул в сторону погасшего экрана ноутбука: – Я тут почитал, Лева… В Интернете… Все статьи про Александрову. Разные статьи, разные мнения… Я прочел все.
– И?
– Ее действительно сломали, Лева… Подбили на самом взлете. – Он вновь ухмыльнулся. – И я подумал… Наверное, я и сам был бы не прочь пристрелить эту Зеленскую. Или можно пристрелить Шостикова. Как думаешь?
– Думаю, это не самая удачная идея, – серьезно ответил Гуров. – Дело Шостикова уже передано в суд. Он получит на полную катушку, не сомневайся.
– Но ее это не вернет…
– Нет. Не вернет. А вот тебе пора возвращаться, Стас. Я понимаю твое состояние, но…
Крячко не дал ему договорить. Отбросив так и не прикуренную сигарету, он взял со стола коробочку с обручальным кольцом и протянул ее напарнику:
– Возьми, Лева.
– Ну… – хмыкнул Гуров. – Я, конечно, очень люблю тебя, старичок, но не в этом смысле. Так что мой ответ: нет.
– Да иди ты! – Крячко позволил себе беззлобную улыбку. – Возьми и выкинь. Ладно? А то у меня у самого как-то рука не поднимается…
– Хорошо. – Гуров забрал коробочку. – Я выкину. А ты иди и прими душ, Стас. Услуга за услугу. Договорились?
Крячко согласно кивнул и поднялся на ноги. Посмотрел в глаза напарнику:
– Она не убивала себя, Лева. Она уже была мертва. Ее убили.
Гуров ответил молчанием.