Застолья со звездами - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Баюканский cтр.№ 18

Вскоре из Риги пришла бандероль. Вскрываю конверт, а там роман Валентина Саввича с автографом и короткое письмо с благодарностью за предложенную помощь, от которой он горделиво отказался. Забегая вперед, скажу: зря он это сделал, прочел бы документы, не наделал бы столько курьезных ошибок и не написал бы столько несуразиц.

Само собой разумеется, я не думал, что у этой «колючей» истории будет продолжение.

* * *

В 1990 году я неожиданно получаю письмо из Киева. Главный редактор центрального украинского издательства «Художественная литература» любезно предложила к юбилею Антона Павловича Чехова перевести и издать на Украине мой роман «Соколиные ратники». Юбилея намечалось два: сто лет со времени посещения Чеховым Сахалина и 140 лет со дня рождения Антона Павловича. Еще в письме говорилось, что издательство планирует «выдать на гора» два романа о каторге, мой и… Валентина Пикуля.

Боже мой! Впервые мое произведение предложили перевести на иной язык в таком солидном издательстве, хотя прежде, давным-давно, мою детскую книжку о животных Тихого океана также неожиданно перевели на корейский язык. Кстати, я тогда был молодым, любил попижонить. Бывало, заходил с девушкой или другом в книжный магазин и небрежно говорил продавщице: «Покажите мне книжку «Нерпа-музыкант». — «Она же на корейском, вы что читаете на их языке?» — «Запросто, — продолжал дурить я, — вот, видите, чуть ниже, под заголовком фамилия автора «Анатолий Баюканский».

Примерно через неделю в квартире раздался телефонный звонок. Главный редактор из киевского издательства интересовалась, получил ли я их предложение и каков будет мой ответ.

— Да, письмо ваше получил, — настороженно произнес я, почему-то думал, меня хотят разыграть. — С удовольствием принимаю, однако хотелось бы знать…

— Понимаю. Готовим праздничное, подарочное издание, два исторических романа под одной «крышей».

— Под какой крышей?

— Под одной обложкой два ваших романа. — Чуть раздраженно ответила редакторша.

— А Пикуль, — поинтересовался я, — он согласен?..

— Согласен, согласен, — засмеялась редакторша, — тут целая история вышла.

Позже мне стали известны детали. Издатели прекрасно понимали, что Пикуль вряд ли с ходу согласится, у него масштабы не те. И решили чуточку схитрить. Одна из редакторов — очень красивая украинка, была направлена в Ригу для переговоров. Она нашла Пикуля, но… чары ее не подействовали. Услышав о втором авторе книги, Пикуль в свойственной для него резкой манере решительно отказался, заявив, что никогда не будет печататься с кем-либо под одной обложкой. Красавица-редактор, понурив голову, направилась к двери. Еще бы, ехать в такую даль, из Киева в Ригу, чтобы получить от ворот поворот. И тут ее неожиданно остановил голос Валентина Саввича:

— Интересно, кто это захотел печататься вместе со мной без моего согласия?

Редактор возвратилась к столу, охотно рассказала о будущем сотоварище по юбилейной книге. Валентин Саввич, к его чести, сразу вспомнил и первую нашу стычку, и мое письмо в Ригу, краткую переписку. И, видимо, что-то в нем дрогнуло:

— Ну, если с этим сахалинским нахалом, — с полуулыбкой изрек он, — печатайте, я согласен.

После такой истории и вышел в центральном киевском издательстве «Худлита» толстенный подарочный том тиражом 200000 экземпляров, в нем на украинском языке были напечатаны мой роман «Соколиные ратники» и исторический роман В. Пикуля «Каторга».

Польша, Варшава

Как прекрасна жизнь, когда ты полностью раскован и весел, когда вокруг доброжелательные люди, которые, раскрыв рот, слушают тебя. Такое ощущение было у нас, когда мы оказались в доме наших новых польских друзей в Варшаве. В столовой воцарилась полная тишина. Еще бы, наверное, каждый Малишевский и Шмаус представлял себе далекого предка в цепях, скованного по рукам и ногам, там, на страшном острове, о котором писатель Чехов сказал, что «там могут жить либо каторжане, либо глубоко испорченные люди».

Потом были вопросы, множество вопросов. И, наконец, заговорила престарелая пани Луция, заговорила на… русском языке, хотя, честно говоря, я и до этого интуитивно понимал почти все, о чем говорили собеседники-поляки.

Пани Луция рассказала, что сейчас в разных городах Польши живут ее четыре подруги-сахалинки, они поддерживают между собой тесную связь. Все пятеро — потомки каторжан, перенесшие много тягот не только на далеком Сахалине, но и на родине. Их притесняли власти, презрительно называли «русскими шпионами». Однако после Великой Отечественной войны, когда в Польше к власти пришли коммунисты, сахалинские «выгнанцы» стали едва ли не героями.

Польки-сахалинки по-прежнему интересуются всем, что происходит в России, читают русскую литературу, особенно все, что касается Сахалина. Так, пани Луция прочла перевод из журнала романа Валентина Пикуля «Каторга», была буквально шокирована вольным обращением автора с фактами. Все в романе было надумано, точнее говоря, выдумано.

Я скромно умолчал о том, что был морально убит по прочтении «Каторги». Да, Валентин Саввич, автор исторических романов, был превосходным писателем, однако его фантазия почти всегда превосходила разумные пределы. Это многократно подчеркивали историки.

Мне, сахалинцу, дико было читать эпизод о том, как два пьяных каторжанина пытались протиснуть в дверь трактира огромную камбалу, чтобы там ее пропить. В Охотском море камбала не больше средней сковороды. Или такой эпизод: русские солдаты, сидя в окопах северного Сахалина, якобы рассматривали далекий материк. Чушь! Материка с Сахалина и в бинокль не разглядишь. Без смеха невозможно было читать о том, что во время плавания один отъявленный бандюга, которого везли в клетке, сумел произвести замену — посадить вместо себя студента, сам же взял его имя и фамилию. Опять нелепость! Каждый каторжанин прибывал на Сахалин со своим статейным списком. Каждого встречала и проверяла специальная команда. Таких чудо-нелепостей в романе «Каторга» было не счесть.

Пани Луция тоже не могла сдержать смеха, читая о том, как каторжная администрация, видя приближение японских войск, вооружила русских заключенных и каторжан-поляков, и они стали геройски защищать Сахалин от японцев. Не было такого! Большей нелепости выдумать было просто невозможно. Когда японские войска оккупировали Северный Сахалин, первым делом они освободили поляков, помня, что именно Польша в 1903 году оказала материальную помощь Японии, пострадавшей от жестокого наводнения. Японские генералы постоянно благоволили польским ссыльным. Они оказали помощь в строительстве католического храма, школы, японцы вместе с поляками встречали Новый Год, все католические и японские праздники, а всех, кто желал, они отправляли на родину, в Польшу.

Если поверить Пикулю, — сказала пани Луция, — поляки и русские каторжане сражались против японских войск. Бред! Где логика? Нужно было не фантазировать, а хотя бы приблизительно знать обстановку. Разве могли каторжане защищать своих угнетателей? Да им и ружья нельзя было доверить, они мгновенно перебили бы охрану и начали переправляться на материк, на Большую землю, как тогда говорили, хоть на арбузной корке. Однако уважаемому писателю подобные мелочи не мешали фантазировать на радость непосвященным.