В любви брода нет - читать онлайн книгу. Автор: Галина Владимировна Романова cтр.№ 4

— Сегодня наш Алексей, блестяще осветив тему и не менее блестяще ответив на все дополнительные вопросы, вдруг спросил, не собираюсь ли я на пенсию. Я растерялась и говорю, что это к теме нашего урока не относится. Он снова с этим же вопросом и потом интересуется, не мучают ли меня угрызения совести. Я опять растерялась, ну и не выдержала, спросила, с чего это они меня должны мучить. И что, вы думаете, он мне ответил?

— Что? — одновременно выдохнули Верочка с физруком.

— Сотни выпускников педагогических вузов якобы вынуждены слоняться без работы и терять квалификацию, тогда как я уже десять лет на пенсии и продолжаю работать. Вот что ответил мне наш лучший ученик и дьявол в одном лице, товарищи! У меня, говорит, троюродная сестра работает гувернанткой у богатых людей только из-за того, что кому-то мало заработанной пенсии и скучно сидеть на заслуженном отдыхе… Хам!

Верочке стало жаль Софью Павловну. Та была одинока и к тому же несчастлива в своем одиночестве. Школа — это все, чем она жила. Хотя, с другой стороны, и сестру Баловнева тоже жаль. Если, конечно, та не предпочла нищенскую зарплату простой учительницы солидной зарплате комнатной гувернантки.

Что-то сегодня ей преподнесет Алеша? Какую новую каверзу из разряда вежливых вопросов на засыпку изобретет…

Она вошла в десятый «А», спустив юбку как можно ниже. Чтобы глазастый Баловнев, не дай бог, не увидел ее рваные колготки и не сморозил какую-нибудь гадкую шутку, Верочка сразу присела к столу и начала урок.

Все прошло почти без эксцессов, если не считать трех двоек и одного прогула. Верочка отпустила класс на перемену и с облегчением склонилась над журналом, когда над самым ее ухом раздалось вкрадчивое:

— Вера Ивановна, а у вас все в порядке?

Не было нужды оглядываться. Это, конечно, Баловнев. Странно, что он вообще дождался звонка, а не выступил прямо посреди урока. Во всяком случае, глаз он с нее не спускал, отслеживая каждое движение. Будто готовился к прыжку. Паразит, а не ребенок…

— Да, Алеша, все хорошо, спасибо, — пробормотала Верочка, поглубже задвигая коленки под стол и все так же не поднимая глаз от классного журнала.

— А почему вы плакали? Я же заметил, вы плакали, — укоризненно пробормотал Баловнев.

Еще бы он не заметил! А сколько сочувствия в его вопросе, сколько сострадания, боже правый! Не знай она его как облупленного, непременно купилась бы на его внимание и точно хлюпнула бы носом. Но Алеша выдрессировал ее давно, класса, наверное, с пятого. Да, еще тогда она научилась держать руку на пульсе, когда имела дело с этим мальчиком.

— Соринка в глаз попала, — буркнула Верочка, переворачивая страницу.

— Мне что-то в глаз попало и больно гложет, мои страдания, быть может… — почти шепотом продекламировал несносный Баловнев и очень серьезно, без тени издевки, попросил: — Вера Ивановна, пообещайте мне, пожалуйста, одну вещь.

Ей пришлось поднять на него взгляд, слишком уж проникновенно звучал его голос. Парень явно желал привлечь ее внимание или просто переигрывал.

Верочка оглянулась и пытливо уставилась на Баловнева.

Он все тот же, что и всегда. Высокий, худощавый, с короткой стрижкой и аккуратными ушами, в одном из которых красовалось колечко. Мягкий пушок на щеках и подбородке. Наверное, еще ни разу не брился, зачем-то подумала Верочка и постаралась собраться.

Это мои трудности, сказала она себе и напустила в глаза строгости.

— Алеша, ты опоздаешь на третий урок. Что ты хотел? — жестко сказала она, ожидая непременной гадости. — О чем хотел попросить меня? Ну, говори же!

Странное дело, его угольно-черные глаза смотрели на нее абсолютно серьезно, без намека на подвох. И вроде даже он покраснел.

— Тут такое дело, Вера Ивановна. — Баловнев переступил с ноги на ногу, шурша пакетом с единственной общей тетрадкой, учебников он принципиально не носил в школу, считая, что ему достаточно своей головы. — Если вдруг у вас будут неприятности какие-нибудь, вы мне скажите?

— Алеша!!! — против воли Верочка заулыбалась.

Будь он другим человеком, она бы потрепала его по щеке и поблагодарила за заботу, но он был тем, кем был. С ним так нельзя. Поэтому она мгновенно скомкала свою улыбку и укоризненно покачала головой.

— Я постараюсь как-нибудь справиться со своими неприятностями сама, — проговорила она, так как Баловнев продолжал топтаться и все не уходил, хотя в класс начали заглядывать восьмиклассники. Их урок русского языка был следующим. — Но, в любом случае, спасибо тебе за заботу.

— Зря вы так, Вера Ивановна, — продолжил настырничать Баловнев, очевидно, припас, стервец, какой-нибудь козырь в рукаве и ждал удобной паузы или фразы, чтобы щелкнуть им ее по носу. Но он снова удивил Верочку, проговорив: — Если вдруг вам будут угрожать, вы мне скажете? Пообещайте!

— Угрожать?! Мне?! Да кто же, господи?! Уж не Самойлова ли за сегодняшнюю двойку? — забыв о порванных колготках, Верочка выбралась из-за стола и повнимательнее присмотрелась к злому гению. — Кто мне может угрожать? О чем ты?

— Я не могу вам ничего сказать, Вера Ивановна. — Баловнев совершенно по-мужски оглядел учительницу с головы до ног и, ничуть ее не удивив, заметил: — У вас колготки на коленке поползли.

— Я знаю, — спокойно парировала она, слегка зардевшись. — Ступай уже, Алеша, через три минуты будет звонок.

— Не уйду, пока не пообещаете, — упорствовал Баловнев, все так же оставаясь серьезным. — Я знаю, вам некому пожаловаться. Вот я и…

— Ну, хорошо, — сдалась она, поняв, что его упорство может сорвать ей следующий урок. — Хорошо, если мне будут угрожать неприятности, я тебе сообщу.

— Спасибо, — заявил Баловнев, отступая к двери. — Только не медлите, пожалуйста, потому что может быть поздно.

Этот диалог если и вывел ее из равновесия, то минут на десять, не больше. Она даже сочла, что обошлась сегодня малой кровью. Через минуту в кабинет вошли восьмиклассники, и еще через две Верочка начала урок.

День как день. Прошел быстро, без суеты и лишней головной боли. Даже дети вели себя достаточно сдержанно, что было странно, учитывая лихорадку грядущих каникул.

В половине четвертого Верочка попрощалась с коллегами и вышла на школьное крыльцо. Солнце тут же обласкало ее бледную кожу на щеках, чуть поиграло на блестящих пуговицах плаща и перепрыгнуло на металлический замок сумки. Было тепло, и приятно пахло набухшими почками.

Сейчас она сядет в «пятнадцатый» автобус. Доедет до своей остановки. Пройдется по магазинам и купит им с Данилкой чего-нибудь вкусненького. Сырокопченой колбаски, например. А что? Имеют полное право отметить наступившие каникулы. Сырокопченой колбасы и красной рыбы, вот! А еще апельсинов и яблок, большущих таких, нереально краснобоких и одуряюще пахнущих карамелью. Они вместе накроют на стол и сядут ужинать вдвоем. Ужинать и ни о чем дурном не думать. У нее завтра уроков не будет, в школу идти не надо. Свой класс — пятый «Б» — она навестила сегодня. Так что можно и разгуляться. Главное, было бы желание.