Миллион причин умереть - читать онлайн книгу. Автор: Галина Владимировна Романова cтр.№ 58

– Прошу вас, сударыня. Извольте почивать...

Издевается, да?.. В подобном состоянии – со щемящим чувством холода, сковавшим все внутри, уснуть?.. Тут сна на неделю лишишься. Тем более что с раннего детства Ольга, то бишь Марина, не могла спать днем. Все воспитатели детского сада всплескивали недоуменно руками на предмет этой ее особенности. Как бы ее ни изматывала прогулка, какими бы сильными ни были впечатления после нее, уложить ее спать после обеда было невозможно. Маленькая девочка покорно закрывала глазки, подкладывала ладошки под щеку, следуя настоятельным просьбам воспитателей, но сон не шел...

Вот и сейчас, сколько бы она ни ворочалась, сколько бы ни считала до тысячи и обратно, уснуть не получалось. К тому же, из упрямства отказавшись съесть в постели приготовленный Артемом бутерброд, она вдруг испытала жуткое чувство голода.

Прислушавшись к ровному дыханию за своей спиной и убедившись, что ее мучитель почивает крепким сном, она опустила голые ступни с дивана и на цыпочках пошла в кухню. Очень ей не хотелось будить его и пускаться опять в пространные диалоги на тему: каким будет ее наказание и как она к этому должна отнестись.

Да никак, черти бы все сразу его побрали! Никак! Потому что все равно она надеется (как любой русский) на пресловутое «авось». Не могут ее руки, усиленно подталкиваемые наемным убийцей, совершить подобный грех. Не это ей предназначено судьбой. Пусть не читала она никаких предсказаний, написанных кровью богом или дьяволом. Пусть не видела судьбоносных грамот, но уверенность в душе была, и крепла она час от часу.

Убить она не сможет!..

Якин Святослав Иванович накачивался водкой который час кряду. Периодически он трезвел, подставляя голову и лицо под ледяные струи воды в ванной. Затем выпивал двухсотграммовый стакан минеральной воды без газа. Отправлял в рот большой кусок вареной говядины, тщательно его прожевывал. И снова тянулся к бутылке «Столичной».

Петро, сидевший истуканом напротив хозяина, мрачно поглядывал на него, все никак не решаясь выхватить у того из рук очередной стакан с горячительным и попытаться вразумить не в меру разошедшегося работодателя. Выглядел последний, к слову сказать, полнейшей развалиной.

В застиранных, непонятно откуда извлеченных тренировочных штанах. В стоптанных тапочках (на помойке, что ли, он их нашел). В линялой майке, происхождение которой также держалось в тайне, Святослав Иванович то принимался плакать, размазывая сопли по обросшему щетиной лицу, то вдруг укорял кого-то, бессвязно бормоча упреки, а то вдруг стервенел прямо на глазах и, сотрясая стол ударами своего кулака, смотрел на Петро остекленевшими глазами и шипел по-змеиному:

– Все воздастся им, все!!! Ты мне веришь, Петруха?! Ты мне веришь?! Смотри, гад, если и ты меня предашь! Смотри!

Так продолжалось с самого утра до восьми часов вечера. До тех самых пор, пока несчастный Якин не упал-таки на коленки и не захрипел испуганно:

– Петруха, сердце!!!

Вот тут телохранитель по-настоящему перепугался и переполошил весь дом. Экстренно был вызван на дом лечащий врач Якина. Привезенная им медицинская сестра уложила хозяина дома на диван. Оперативно установила штатив. Вставила туда перевернутую бутылку с лекарством и, проткнув вздувшуюся вену, принялась возвращать упившегося Якина к жизни. На последнее ушло часа два.

По истечении этого времени, когда дом покинули все посторонние, Якин призвал к своему изголовью верных охранников и слабеющим с каждой минутой голосом приказал им послушать его повнимательнее.

– Петруха, тот нож, что вы привезли от этой бабы, помнишь?

– Ну, – согласно кивнул тот головой на бычьей шее. – Помню, как не помнить.

– Возьмете его. Я сейчас встану и открою сейф.

– А зачем брать-то? – Васька тупо посмотрел на Петра, затем на хозяина и снова на Петра. – Ты что-нибудь понимаешь?

– А мне не надо понимать, – процедил тот сквозь зубы и вновь напряг слух – уж слишком невнятно говорил хозяин, еле-еле сумевший пробудиться от пьяного угара.

– Этот нож вернете на ту квартиру, откуда и взяли... – Он пожевал губами, словно собираясь с мыслями, и тут выдал такое, от чего даже невозмутимый Петро едва не присел. – Зальете там все кровью. Ну, может, не зальете, а вымажете.

– Откуда возьмем? – по-деловому осведомился Петро, постепенно справившись с замешательством.

– У меня есть в пробирке. Так, не перебивайте, пока я чего-нибудь не упустил. – Якин неодобрительно покосился на свои руки, безвольно возлежащие поверх одеяла. – Короче, вымажете этой самой кровью что-нибудь. Ну, чтобы позаметнее было. Оставите там нож с пальчиками этой телки. Так, так, так... Что же дальше?.. Ага, вот! Оставляете там записку, я дам вам ее. Оставите так, чтобы вроде... Ну, черт, как бы это выразиться-то! Ну вроде Танька моя ее незаметно сунула куда-нибудь. Чтобы менты ее сразу нашли, записку эту гребаную. Черт!

Парни переглянулись непонимающе и почти одновременно выдохнули:

– Танька?!

– Да, да, Танька! Вы не ослышались! Записка от Таньки. Кровь разольете Танькину. У нее, кстати, та же группа, что и у бабы этой, но ножичек-то тоже не поленитесь кровушкой ополоснуть. Так, затем записку оставляете для ментов.

– А что в ней? – подал голос Василий.

– То, что надо! – Якин мгновенно окрысился. – Затем звоните Таньке, вызываете ее к дому этой болтливой сучки. Она приходит. Сразу ее не хватайте. Сделайте так, чтобы ее видел кто-то из жильцов. Ну, что она в этот дом заходила. Потом ее аккуратненько снимаете и вывозите за город...

Якин обессиленно смолк. На лбу выступила испарина. Глаза закрылись. А губы вдруг ни с того ни с сего начали подрагивать, то ли от плохо сдерживаемых эмоций, то ли вследствие двенадцатичасового алкогольного марафона.

Охранники не знали, что и думать. Указания, только что полученные от шефа, обсуждаться не должны, а с другой стороны... Все как-то непонятно, сбивчиво. Что, к примеру, означает: аккуратненько снимаете? Трактовать ведь это можно по-разному. А уж тем более наводят на размышления следующие слова, выданные хозяином: вывозите за город...

– И как, спрашивается, нам ее вывозить? – все же решился на уточнение Петро. – Живую или труп?

– Ты, парень, охренел с горя?! – Похмельный синдром как рукой сняло. Якин пружиной подскочил на диване. Отшвырнул одеяло и заходил кругами по комнате. – Труп!!! Я тебе дам труп!!! Хотя... Хотя, если честно, первым моим желанием было убить ее. Но не могу! Не могу я, елки-зеленые! Дочь ведь она мне! Невзирая ни на что, ни на деньги эти, ни на мать ее паскудную, дочь она мне! Плоть от плоти... Ведь никого больше нет.

– Я че-то не пойму, – Василий присел в углу на корточках и принялся взглядом исподлобья сопровождать метания своего босса. – Если ты ее убивать не хочешь, то на кой черт вся эта херня с ножом и кровью? Нет, я понял, что бабу хочешь подставить. Понял, не дурак.