Он ее такой не знал!
Он вообще ее не знал, слишком мало времени они были вместе.
Он и не подозревал, что она такая сильная, такая настоящая, неистовая. Он не хотел чувствовать боль, вспоминая о Вике Шалой.
Нет! Пусть все останется так, как есть!
Прожили, пережили, и будет с нас!
Первым появился Денис. Вика открыла ему дверь и сразу почувствовала, что от него не исходит прежней неприязни.
– Добрый вечер, Денис. Егора пока нет.
– Работает док в поте лица, – весело сказал Денис.
– Дядя Денис! Привет! – выскочил как черт из табакерки Степка.
– Привет, герой!
– Я еще не герой! – честно признался мальчик.
– Так будешь! – пообещал Денис. – Вика, чаем угостите?
– А мне сока! – потребовал Степан.
Напившись сока, Степик занялся своими важными делами, он что-то строил в гостиной из «лего», которое днем купила ему Вика.
– Егор мне звонил и рассказал про обследование Степана. Очень рад, что парень здоров.
– У вас есть какие-нибудь новости? – спросила Вика.
– Кое-что есть, но пока немного. А у вас?
– Да, есть.
Вика налила чаю, поставила на стол тарелку с пирожными и села напротив Дениса.
– Я сегодня разговаривала с отчимом.
– С Олегом Николаевичем Левиным? – уточнил Денис.
Не удивляясь его осведомленности, Вика кивнула.
– Каким образом вы с ним разговаривали? – сухо поинтересовался Денис.
– Я не объяснила вам в прошлый раз, как мы договорились связываться, – и рассказала, как осуществляла звонок из автомата, по всем правилам конспирации.
– Молодец! – похвалил гость. – Вас бы к нам в контору, с таким оперативным мышлением!
– Нет уж, спасибо. Так вот, Олег Николаевич рассказал, что вчера к ним приходили двое мужчин. Утром появился Вениамин Андреевич, расспрашивал про меня и пугал их с мамой, что Степик может умереть, если вовремя не сделать операцию. А вечером заглянул совсем другой товарищ, представился оперативником из полиции, показал удостоверение, липовое скорее всего, на имя Станислава Александровича Егорова.
– У вас хорошая память, – еще раз похвалил Денис.
– Это у Олега Николаевича хорошая память, но и я не жалуюсь, я бухгалтером работаю много лет. Сейчас я главный бухгалтер, поэтому с логикой, памятью и цифрами у меня полный порядок.
– Знаю, – кивнул Денис. Относилось это к ее мыслительным способностям или к месту ее работы, Вика уточнять не стала, знает и знает, работа у него такая.
– Этот «полицейский» сказал, что от врачей больницы поступил сигнал в органы, и завтра, если я не объявлюсь, меня объявят во всероссийский розыск. Потому что это уголовное дело и есть такая статья: умышленное неоказание помощи больному, в данной ситуации Степану.
– Лихо! – порадовался Денис.
Загремел отпирающийся замок входной двери.
Степан резвым коником вылетел из гостиной и понесся по коридору навстречу Егору с громким криком восторга:
– Папа пришел!
– Встреча на Эльбе! – дала комментарий происходящему Вика.
– Весело тут у вас! – рассмеялся Денис.
– Обхохочешься, – без энтузиазма согласилась Вика.
Егор вошел в кухню, неся на плечах смеющегося Степку.
– Всем привет!
– Мама, я у папы на шее сидю! – только не орал от счастья Степка.
– Самое место! – Денис встал и пожал руку Егору. – Привет!
Вика в это время решала небольшую проблему. Как спросить: «Ужинать будешь?» или «Есть хочешь?» Оба варианта получались неправильные, слишком по-домашнему и попахивало семейной идиллией, а ей этого совсем не хотелось. Никакой идиллии с ним ни семейной, ни общественной ей не хотелось. А если быть до конца честной, то больше всего ей хотелось треснуть Егора чем-нибудь по башке умно-хирургической и спросить, почему он ее бросил, спаситель африканских туземцев фигов, и какого черта не поверил сразу, что Степан здоров! Так, ну, это лирика! Вика выбрала третий, нейтральный, скажем так, вариант без рукоприкладства и лишних выяснений:
– Есть чай, бутерброды или полноценный ужин. Что выберешь?
– Последнее. Устал и есть хочу.
– Степан, иди собирай свое «лего», Егору надо поесть, – стаскивая Степку с отцовских плеч, распорядилась Вика.
Она накрыла на стол, поставила большую тарелку с красиво разложенной едой, пока Егор ходил в ванную мыть руки. Денис отказался составить Егору компанию, сославшись на сытость.
– Ну, что? – спросил Егор, принимаясь за еду. – Беседа с Вениамином Андреевичем состоится?
– А то как же! – ответил веселеньким таким тоном Денис. – Его мои ребята часа два назад доставили в одно симпатичное уютное место, где он и сидит, ничего не понимая.
– Тогда почему мы не там? – спросила Вика.
– Пусть мальчик дозреет, – продолжал веселиться Денис, – его нежно взяли, ничего не объяснили, надели наручники и ушли. Нервная система у доктора слабая, сейчас он, наверное, уже плачет, а часа через полтора будет готов петь соловьем, признаваясь во всех своих грехах, по ходу сдавая всех сообщников.
– А куда Степку девать, пока мы будем с ним беседовать? – спохватилась Вика.
– Степан поедет ко мне в гости, – ответил Денис. – У меня двое сыновей, погодки, одному шесть, а второму пять. Думаю, скучать они не будут.
– Может, лучше к моим родителям? – предложил Егор.
Вика тут же напряглась. Вот уж нет! Ни к каким таким родителям Егора Дмитриевича она Степку не пустит! Бабушка, дедушка, ахи, охи, укоризненные взгляды на непонятную мамашу, расспросы. Да пошли они дружно, всем семейством Князевых куда подальше!
Нет уж, спасибо, обойдемся!
– К твоим нельзя. Вике со Степаном лучше уже завтра с утра поменять место пребывания. Как я и предполагал, организация эта серьезная, служба безопасности у них толковая, если не сказать больше. Уже сегодня они выяснят, кто отец Степана. То, что вы быстро сделали обследование, очень хорошо, но то, что вы нарисовались втроем у тебя в клинике, плохо. Теперь они будут знать, что Вика пришла к тебе. Кстати, результаты анализов получены?
– Не все, но некоторые уже есть. По ним полный порядок, – сказал Егор. – А в клинику наши нелегалы просто так не попадут, и им никто ничего не скажет.
Денис махнул рукой на Егора, как на неразумное дитя, и поморщился.
– Не обольщайся. У вас ведь не стратегический объект, придут как обычные пациенты, а задавать вопросы они умеют, в их службе безопасности половина бывших, конторских.