Александр Маккуин. Кровь под кожей - читать онлайн книгу. Автор: Эндрю Норман Уилсон cтр.№ 99

Друг Ли Мигель Адровер работал в Турции и только вернулся домой, когда включил канал CNN. «Я увидел, как его везут на носилках в черном мешке», – вспоминает он. ^[995] Меррей Артур ездил на родину, в Шотландию, навестить мать, которую положили в больницу с раком желудка. Он вышел из палаты, спустился в столовую и включил мобильный телефон. Увидел, что на нем масса пропущенных вызовов и сообщений. Он решил, что ему звонят, чтобы выразить поддержку в связи с болезнью матери. Потом послушал автоответчик; друзья просили перезвонить им. В вестибюле он увидел, что по телевизору показывают квартиру Маккуина. «Помню, я подошел к выходу из больницы, упал на колени и завыл, – говорит он. – До конца дня я молчал. Не мог думать о том, что случилось». ^[996] Себастьян Понс на Майорке вошел в Интернет и увидел новость; затем он позвонил в лондонскую студию Маккуина и поговорил с Кейт Джонс и Сарой Бертон; они подтвердили худшее. Он помнит, как бежал к дому своей матери, крича: «Он умер!» Через четыре дня Понс прилетел в Лондон и зашел в студию. Сара обняла его; ему показали стол Ли и предложили посидеть на его стуле. «А потом я увидел коллекцию, которую он оставил; мне она показалась своего рода чистилищем, и все встало на свои места», – сказал он. ^[997]

Некоторые винили в смерти Маккуина саму индустрию моды. Журналист Джордж Питчер из Daily Telegraph написал, что мода – всего лишь «химера реальной промышленности, отсутствие которой никому не причинит вреда, разве что самовлюбленным фатам и куртизанкам. Отвратительный способ зарабатывать себе на жизнь». ^[998] Дизайнер Бен де Лиси назвал моду «ужасной сферой, насыщенной страхом», ^[999] а Джон Мейбери заметил: «Успеха в моде я бы не пожелал и злейшему врагу – слишком велики требования, какие она предъявляет к людям, и слишком тяжело внимание, всеобщее внимание». ^[1000]

12 февраля, в день похорон, Джойс Маккуин, Наоми Кэмпбелл и Дафни Гиннесс выступили моделями на благотворительном показе, средства от которого шли на Гаити после недавнего землетрясения. До начала показа герцогиня Йоркская, Сара Фергюсон, отдала дань дизайнеру. «Александр Маккуин, спасибо», – сказала она. ^[1001] В то утро ей доставили один из пятнадцати прилегающих комбинезонов от Маккуина; она решила надеть его, вместо «розового платьица», которое предназначили для нее устроители. «Я много думала о том, что бы мне посоветовал Александр, и повязала голову тюлем… Я все время плакала, но решила: если я пройду достаточно быстро, тюль скроет мое лицо. И все получилось – никто не заметил потекшей туши». ^[1002]

25 февраля в соборе Святого Павла прошло прощание с Маккуином. Джанет, ее сын Гэри и Шон Лин подошли в последний раз взглянуть на Ли; Гэри положил в гроб фотографию, на которой они с братом Полом сняты в детстве, и осыпал дядю розовыми лепестками. «Я подошел к нему один, и зрелище было грустным, – вспоминает он. – Я думал, что справлюсь, но не выдержал». ^[1003] Речи зачитывали Джеки, ее сын Эллиот и Холли Чепмен, племянница Маккуина. В качестве музыкального сопровождения Джанет выбрала «Нимрод» Элгара, «вещь, которую особенно любили слушать мы с Ли – у Ли все время был включен канал Classic FM», – сказала она. ^[1004] На службе также исполнили «Иерусалим», гимн, который звучал на похоронах Джойс за две недели до того, а под конец Дайана Росс спела Remember Me.

28 апреля дознание, которое проводилось в коронерском суде Вестминстера, пришло к выводу, словами коронера доктора Пола Напмана, что Маккуин «покончил с собой в неуравновешенном состоянии рассудка». Суд назвал причину смерти – асфиксия и повешение – и заслушал показания домоправителя Сесара Гарсии и доктора Стивена Перейры. «Он испытывал большой стресс из-за работы, но это был обоюдоострый меч, – сказал психиатр. – Ему казалось, что это единственная сфера его жизни, в которой он чего-то достиг… Он был очень скрытным. В последние годы он разочаровался во многих друзьях; по его мнению, они пользовались им. Вот почему он стал таким осторожным. Он боялся завязывать с кем-либо близкие отношения. Он очень любил свою мать. После ее смерти ему показалось, что его жизнь потеряла смысл, что ему больше не для кого жить». ^[1005] Эти слова представили вариант правды, но ни в коем случае не цельную картину. Группа Gucci наняла Джонатана Коуда, тогдашнего главу юридического отдела в специализированной юридической фирме Swan Turton. С целью «защиты доброго имени» информацию о смерти Маккуина закрыли. «Gucci очень эффективно расставили все по местам; они не подпускали к нам представителей прессы, – вспоминает сестра Маккуина Джанет. – Правда, нас никто ни о чем не спрашивал. Джонатан Коуд предупредил, что в ходе дознания, возможно, всплывут неприятные вещи. Он старался подготовить нас к худшему. Но я всегда была на стороне брата». ^[1006] После дознания Джанет взяла пояс, на котором повесился Ли, а Джеки оставила себе кусок перекладины, к которой прикасался их брат. Полицейские и коронер считали, что Ли покончил с собой, но у семьи Маккуин имелись свои подозрения. «Уверены ли мы, что Ли покончил с собой?» – спросил Рон; и Джанет, и Джеки сомневались в обстоятельствах самоубийства брата. ^[1007] Учитывая доказательства – и давнишнее желание Маккуина умереть, – казалось крайне маловероятным, что смерть Маккуина не является самоубийством. Но семье казалось, что определенные люди могли бы сделать больше, чтобы поддержать Ли в трудное время; кроме того, они подозревали, что многое не делалось намеренно.

Маккуин умер богатым человеком. По официальному завещанию, его коллекцию произведений искусства оценили приблизительно в миллион фунтов. Его квартира на Данрейвен-стрит стоила 2,5 миллиона, а другие принадлежавшие ему здания и участки в целом оценили в 2 635 000 фунтов. Ему принадлежали акции на сумму в 11 614 625 фунтов. На одном банковском счете у него лежало 193 290 фунтов, на другом – 638 017; еще 26 282 фунта на счете в евро; 1 570 005 фунтов на срочном вкладе; 27 688 фунтов на именном накопительном счете и 30 тысяч фунтов были вложены в премиальные облигации. В за вещании Ли оставлял по 100 тысяч фунтов четырем благотворительным фондам: Фонду Терренса Хиггинса, Баттерсийскому приюту для собак и кошек, Лондонскому буддийскому центру и «Синему кресту». Ли завещал 50 тысяч фунтов опекунам, которые должны были заботиться о его трех собаках; Марлен Гарсия взяла Минтера, Джус попал к Аннабелл Нейлсон, а Джеки заботилась о Каллуме.