Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Кемп cтр.№ 99

Такого варианта Келлетт-Лонг не мог представить.

Штаб-квартира Штази, Норманненштрассе, Восточный Берлин

Вторая половина пятницы, 11 августа 1961 года

Во время первого инструктажа заместителей относительно предстоящей работы в выходные дни начальник Штази Эрих Мильке присвоил историческому моменту кодовое название. «Эта операция будет носить название «Роза», – объявил Мильке. Он не объяснил, почему было выбрано такое название, но высказывалось предположение, что десятки тысяч шипов колючей проволоки вызывали ассоциацию с этим красивым цветком.

Мильке источал уверенность в себе. Хотя его рост был всего сто шестьдесят пять сантиметров – такого же роста были Ульбрихт и Хонеккер, – он был более крепкого телосложения, более спортивный и выглядел солиднее, чем они. У него всегда были мешки под темными глазами и легкая щетина.

В 1931 году Мильке, которому на тот момент было двадцать четыре года, начал свою коммунистическую карьеру с убийства двоих берлинских полицейских во время коммунистического митинга перед входом в кинотеатр «Вавилон». После убийства в местном пабе Мильке с гордостью заявил товарищам: «Сегодня мы отмечаем поступок, который я совершил!» Партийные товарищи тайно вывезли Мильке из Германии, где он был признан виновным в совершении преступления. Затем Мильке перебрался в Москву, где проходил учебу и подготовку в качестве советского офицера разведки.

С 1957 года Мильке возглавлял министерство государственной безопасности, но приближалось время решающей проверки его сложного аппарата, состоявшего из восьмидесяти пяти тысяч штатных сотрудников и ста семидесяти тысяч осведомителей. Большая часть его высокопоставленных офицеров, собравшихся в столовой в штаб-квартире тайной полиции, до этого момента ничего не знали о предстоящей операции.

«Сегодня мы начинаем новую главу в нашей чекистской работе, – сказал он своим сотрудникам; он часто ссылался на ЧК, «карающий меч» большевистской революции. – Эта новая глава нуждается в мобилизации каждого члена сил государственной безопасности. Период, в который мы вступаем, покажет, все ли понимаем и занимаем ли твердую позицию. Теперь мы должны доказать, что понимаем политику партии и способны выполнять ее приказы».

Мильке поддерживал форму, почти не употреблял спиртное, не курил, но у него было три слабости: страсть к прусской маршевой музыке, к охоте, которую он устраивал в заповедниках для высших коммунистических чиновников, и футболу – его любимой командой была команда спортивного общества «Динамо», которая регулярно выигрывала чемпионаты благодаря его махинациям. Однако то, что он намеревался делать сейчас, ни шло ни в какое сравнение с игрой.

Он объяснил своим офицерам, что работа, которую им предстоит выполнить, «продемонстрирует силу нашей республики… Главное, что следует помнить: быть внимательными, предельно собранными, активными и ликвидировать любые проявления недовольства. Нельзя позволить врагу активизироваться; не позволять врагам скапливаться в одном месте».

Мильке издал распоряжение относительно предстоящих выходных, начиная от того, как контролировать частные предприятия, до точной оценки «вражеских сил» на уровне каждого участка. Он хотел, чтобы тайная полиция обеспечила боевую готовность и верность политическим идеалам путем по возможности тесного контакта с офицерами. «Пресекать любые враждебные действия. Врагов арестовывать на месте. Наша цель состоит в том, чтобы пресекать все негативные явления. Вражеские силы должны быть немедленно арестованы… если они начнут проявлять активность».

Мильке принял на себя руководство после того, как в июне 1953 года его наставник Вильгельм Цайссер не смог подавить «рабочее восстание». Во многих случаях к восставшим рабочим присоединялись солдаты и полицейские. Волна забастовок прокатилась по всей стране; порядок был восстановлен с помощью советских танков и солдат.

Мильке был настроен устранять подобные проблемы, не дожидаясь критической ситуации и в корне пресекая любые проявления неповиновения.

Восточный и Западный Берлин

Суббота, 12 августа 1961 года

Для большинства берлинцев этот день ничем не отличался от других летних выходных дней.

Погода стояла хорошая. В этот день воздух прогрелся до 75 градусов (24 градуса по Цельсию), и время от времени находившие на солнце облака давали возможность отдохнуть от горячих августовских лучей. Всю прошлую неделю шли дожди, и берлинцы, обрадовавшись сухой и теплой погоде, сидели за столиками уличных кафе, гуляли в парках и загорали и купались, расположившись на берегах озер.

Один район на границе Западного и Восточного Берлина был закрыт для движения, но это было сделано из-за проводимой ежегодно детской ярмарки в Кройцберге, на Циммерштрассе. Узкая улица была украшена флагами и транспарантами, и пришедшие из всех секторов Берлина дети смеялись, играли и просили родителей купить мороженое и пирожные.

Большинство офицеров западных союзников проводили этот день с семьями. Некоторые ходили под парусом по озеру Ванзее и реке Хафель. Генерал-майор Альберт Уотсон II, комендант Берлина, играл в гольф в клубе, членство в котором было частью оккупационных прав.

У туристической компании «Северин + Кюн» выдался небывалый день. Туристические автобусы компании привозили туристов в эпицентр холодной войны и даже делали остановки в советском секторе. Туристам показывали, какие общественные здания нельзя фотографировать, но объясняли, что они могут сколько угодно снимать советский мемориал в Трептов-парке, гигантскую фигуру советского солдата, стоящего на обломках свастики; в одной руке солдат держит опущенный меч, а другой поддерживает спасенную им немецкую девочку.

В этот день в западноберлинских газетах была опубликована огромная статья о небывалом наплыве беженцев. В лагере Мариенфельде из громкоговорителей монотонным гнусавым голосом сообщались номера стоявших в очереди на регистрацию – «семьсот шестьдесят пятый, семьсот шестьдесят шестой, семьсот шестьдесят седьмой…»; к концу дня беженцев насчитывалось более двух тысяч.

Церковные служители, члены городских клубов и другие добровольцы, включая жен солдат союзнических войск, собрались, чтобы помочь накормить голодных беженцев и успокоить плачущих детей. Лагерь не мог вместить всех вновь прибывших, и людей устраивали на ночлег в классных комнатах, больницах и церквях. Генрих Альбертц, помощник бургомистра Брандта, позвонил в американскую миссию Джорджу Мюллеру, помощнику политического советника, с просьбой помочь с продуктами, поскольку в Мариенфельде закончились все продукты. «Так дальше продолжаться не может», – сказал он.

Мюллер выделил для этой цели несколько тысяч пайков из гарнизонных запасов. Их должно было хватить всего на несколько дней, но Альбертц был рад и этому.

С 1953 года Западный Берлин еще ни разу не наблюдал столь панического бегства. Переполнены были двадцать пять трехэтажных многоквартирных домов в Мариенфельде и двадцать девять временных лагерей, наскоро сооруженных для приема потока беженцев. Тысячи новых беженцев переправлялись из Западного Берлина в другие части Западной Германии, туда, где было много рабочих мест; ежедневно из Западного Берлина отправлялся двадцать один чартерный рейс.