И унесет тебя ветер - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Марк Сувира cтр.№ 75

— Без десяти одиннадцать.

— А когда мы вошли в дом?

— Без двадцати одиннадцать.

Мистраль поглядел прямо на Одиль Бриаль. Та слышала, о чем говорят полицейские, но не понимала, к чему это.

— Госпожа Бриаль, — Мистраль заговорил сдержанно, не повышая голоса, — вы задержаны на двадцать четыре часа, считая с десяти часов сорока минут сегодняшнего дня, с возможностью продления задержания еще на двадцать четыре часа с санкции судебного следователя.

Ингрид Сент-Роз разъяснила ошеломленной Одиль ее права.

— Это я-то задержана! Как воровка! Пускай все смотрят!

— Закон дает вам возможность уведомить любого члена семьи о вашем задержании. Кому бы вы просили нас позвонить?

— Позвоните… — Одиль Бриаль осеклась и посмотрела прямо в глаза Мистралю: — Никому не звоните! А теперь вы чем займетесь?

— Обыском, — ответил Поль Дальмат.

— Чего? И семинарист туда же? Вот что, мальчик, послушай меня: я знать не знаю, кто ты такой, только послушай: беги поскорей из этого дурдома!

— Он не семинарист, — повысил голос Мистраль. — Он полицейский.

Раньше Одиль Бриаль не понимала, как она попалась, теперь поняла.

Мистраль вышел в сад позвонить. Прежде всего он рассказал Кальдрону обо всем, что у них тут случилось, и велел задержать и доставить в криминальную полицию Вивиану Бриаль, сестру Одиль. Затем поговорил с двумя судебными следователями: понтуазским и парижским. Кристиан Бодуэн обрадовался больше, чем сам Мистраль. Долго длился разговор с Бернаром Бальмом, который хотел знать обо всех оперативных действиях раньше, чем они состоялись.

Старик с собачкой Раки на поводке прошелся перед домом, но ничего не услышал. Он повернулся и двинулся на деревенскую площадь рассказать, как ему пришлось пообщаться с полицией.

Одиль Бриаль смотрела на обыск в своем доме. От кофе и переживаний она немного протрезвела. Дом был совсем маленький. Крошечная прихожая, узкий коридор, налево одна спальня без двери, другая за дверью, в конце коридора ванная и туалет, направо столовая и кухня. Все грязное и обшарпанное.

Дальмат в латексных перчатках перебирал все предметы в комнате без двери, оклеенной рваными бумажными обоями, обставленной кое-как дрянной мебелью. Односпальная койка, стул, стол, полки с десятком рваных книжек, пустой платяной шкаф с погнутыми вешалками.

Офицер спросил Одиль Бриаль:

— Кто живет в этой комнате?

— Сын жил. Только он уже много лет не приезжал.

— Как зовут вашего сына?

Одиль сверлила Дальмата взглядом, но его лицо оставалось непроницаемым.

— Франсуа.

Дальмат полистал книжки, поставил их на место, приподнял одеяло, матрас — все это совершенно бесстрастно. Он открыл чемоданчик, достал оттуда электрический фонарик и посветил. Засунув руку под кровать, вытащил бумажный носовой платок с запекшейся кровью.

— А это что такое, госпожа Бриаль?

— Мне почем знать.

— Это кровь. И не говорите, что платок провалялся тут много лет. А с анализом ДНК сейчас, знаете ли, чудеса делают.

Одиль Бриаль сочла за благо промолчать и обойтись без лишних вопросов.

Дальмат положил окровавленную бумажку в пакет.

В комнате Одиль Бриаль воздух был спертый, пахло спиртным и, как описывала потом этот обыск Себастьену Морену Ингрид Сент-Роз, «уж так воняло нечистым телом! Хорошо еще, мы перчатки захватили».

Кровать здесь была двуспальная, продавленная и смятая, шкаф двухстворчатый, причем одна дверца неумело починена. Еще из мебели стояли комод с треснувшей мраморной столешницей, на которой горой высилась наваленная всякая всячина, и ветхий стул.

Дальмат и Сент-Роз осмотрели шкаф и комод.

— Вот только не пойму никак, чего вы тут ищете! Нет у меня ничего! Оружия нет, наркотиков нет, денег тоже нет. Ничего нет. Только время теряете с бедной женщиной. Нет бы настоящих преступников ловить!

Мистраль, опершись о дверной косяк, внимательно смотрел на черно-белую фотографию в рамке над кроватью. На снимке хорошенькая черненькая молодая женщина, очень стройная и с озабоченным лицом, держала за руку паренька лет шести-семи, тоже черного и худого.

Одиль Бриаль, глядя на Мистраля, смутно заподозрила неладное.

— А фотография вам на что сдалась? — накинулась она на комиссара. — С ней-то что не так?

— Это вы и ваш сын, — сказал Мистраль.

— А вы почему спрашиваете?

— Я не спрашиваю.

Одиль Бриаль стало совсем не по себе.

От созерцания и размышлений Мистраля оторвало жужжание мобильника. Пришла эсэмэска от Кальдрона: «Жан-Пьер Бриаль приехал домой вместе с адвокатом, адвокат только что укатил. Жандармы продолжают наблюдение».

Ингрид Сент-Роз заметила в одном из ящиков комода семейную книжку ^[19] в запечатанном прозрачном пластиковом конверте. Под мрачным взглядом хозяйки дома она вскрыла конверт и прочла документ.

— Итак, в 1965 году у вас от неизвестного отца родился сын по имени Франсуа. Что с ним теперь?

— Знать не знаю.

— Как это отец может быть неизвестен? — спросил Поль Дальмат.

— Отстаньте вы наконец со своими вопросами! Вы сюда вообще что делать приехали? Так ведь и не сказали!

Мистраль, стоя у двери, прервал молчание:

— Мы расследуем убийство. Не одно, а по меньшей мере три. Возможно, больше.

— Я тут при чем? Я никого не убивала!

— Нам нужно видеть вашего сына.

— Да я сто лет уже не знаю, что с ним!

— Как вы с ним связываетесь?

— Никак не связываюсь.

— Он вам звонит?

— Не звонит.

— Где-то работает?

— Почем мне знать.

— Маловато вы знаете.

Пытаясь отвести беду, Одиль Бриаль отвечала грубо. Она курила сигарету за сигаретой и не могла унять дрожь в руках. Сейчас ее подкрепила бы рюмка коньяка.

Из другого ящика комода Ингрид Сент-Роз достала большой семейный альбом, обернутый в тряпицу.

Одиль Бриаль взвилась:

— Вы не имеете права трогать эти вещи! Это моя собственность, а не сына моего! Вы его ищете, а не мое добро! — Она закашлялась.

Ингрид подала альбом Мистралю, тот пролистал его. Около сотни фотографий — цветных. На всех один и тот же мальчик в возрасте от полугода до пятнадцати, все сняты на улице. После 1980 года фотографий не было.