Имидж напрокат - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 24

– Звали меня, Валерий Борисович? Я Анна Колпакова.

– Это вы общались с матерью пациентки Зайчевской? – сухо поинтересовался Милов.

– Да, – кивнула сотрудница, – мне Валентина Григорьевна велела. Но соединиться получилось не сразу, телефон не отвечал. В карточке был указан номер для связи с родственниками, мы всегда об этом просим. Елена Михайловна сообщила, что дает контакт своего брата Бориса. Я стала ему звонить, однако он не отзывался. Сегодня утром я попросила компьютерщика Юру попытаться найти кого-нибудь из других родственников. Парень обнаружил домашний номер, там сразу отозвалась женщина, сказала, что ее зовут Ксю.

– Это моя мать Ксения Кирилловна, – процедила сквозь зубы ожившая покойница, – ей не сегодня-завтра восемьдесят стукнет. И вы сообщили пожилому человеку про смерть единственной дочери?

Анна сильно покраснела.

– Не знала, что говорю с пенсионеркой, голос был молодой, звонкий. Я спросила: «Елена Зайчевская здесь живет? Можно с кем-то из ее родственников поговорить?» Она ответила: «Слушаю». Потом засмеялась и добавила: «Я ее сестра младшая, мне недавно двадцать исполнилось».

Зайчевская смутилась.

– Ну… мама любит пошутить. И на самом деле голос у нее, как у девочки.

– Только поэтому я сказала ей о кончине Елены, – оправдывалась Анна. – Матери бы никогда про смерть дочери по телефону не брякнула. Я же не дура.

– Документы Елены Михайловны где? – уже другим тоном спросил Валерий Борисович.

– Все бумаги у Валентины Григорьевны, – отрапортовала девушка.

– Хорошо, Анна, вы свободны, – кивнул владелец клиники. Проводил глазами убежавшую сотрудницу и посмотрел на разгневанную даму: – С одной проблемой мы разобрались. К сожалению, ваша мать представилась Анне как…

– И что? – взвилась ракетой Зайчевская. – Почему я у вас покойницей числюсь? Вот главный вопрос.

Милов открыл ноутбук.

– Извините, минуточку терпения. Вот копия паспорта. – Валерий Борисович развернул компьютер экраном к посетительнице. – Ваш документ?

– Да, – кивнула Зайчевская. – Ничего не понимаю…

– Мы пока тоже, – отозвался Костин.

– У вас на ресепшен идиоты или слепые? – закричала пациентка. – Не видели, что на фото один человек, а перед ними стоит другой?

– Маска и очки! – подпрыгнула я. – Вот зачем спектакль!

– Что? – не поняла настоящая Зайчевская.

– Женщина взяла у какого-то из родственников врача Кричевской печать с бланком и сама накатала справку про аллергию на все. Не хотела, чтобы ее узнали, – тараторила я. – Она была с кем-то знакома в клинике, прятала свою внешность.

– Кричевская? Тамара Леонидовна? Но она же умерла. Год назад или чуть больше. – Елена Михайловна удивленно приподняла бровь. А потом вдруг зачастила: – Черт, черт, черт… Мой паспорт! Эдик! Вот дура! Да, полная дура!

– Кто? – резко спросил Костин.

– Верка! – застучала кулаком по столу Зайчевская. – Это моя двоюродная сестра. Идиотка полная! Сошла с ума на почве мужа. А Эдуард негодяй, дундук, спит со всеми. Верка то поджог устроит, то потоп, то петарду в окно бросит. Надоело ее из полиции выручать.

Милов поднял руки.

– Елена Михайловна, я сдаюсь. Ничего не понимаю.

Зайчевская схватилась за щеки.

– Если моя мама из-за этой свихнувшейся идиотки инсульт заработает, я Верку удавлю. Мамочка с высоким давлением слегла.

– Необходимости душить двоюродную сестру нет, – мрачно перебил ее Костин, – она уже умерла.

– Умерла… – эхом повторила Елена. – Ну да, дурочка наша скончалась… То-то Эдьке счастье – теперь все деньги деда его. Вот он загудит…

Я, сидевшая около Елены, погладила ее по плечу.

– Давайте выпьем чаю или кофе, а вы нам подробно расскажете про Веру.

Валерий Борисович нажал на кнопку селектора:

– Оля, нам сюда поднос. Неси все.

Елена Михайловна зашмыгала носом.

– Глупая Вера! Я, как только этого Эдика увидела, сразу ей сказала: «Верка, парню только деньги нужны». Нашла себе мужа – танцовщик из эротического шоу. Представляете?

– Профессия еще ни о чем не говорит, – не к месту высказался Вовка, – порядочным человеком можно оставаться в любой ситуации.

Елена шлепнула ладонью по столу.

– Нет! Голые танцоры продажные. Да я…

Из уст дамы полился рассказ, который она не прервала, даже когда помощница Милова притащила в кабинет поднос с закусками. История Зайчевской не показалась мне оригинальной, я уже слышала подобные.

Кирилл Мефодьевич, дедушка Елены, недолюбливал старшую внучку. Как Лена ни старалась, угодить старику не могла. В детстве она не понимала, почему дед никогда не делает ей подарков, зато охотно сыплет замечания. Леночка училась на одни пятерки, помогала по дому, а став студенткой, служила у капризного Кирилла Мефодьевича бесплатной домработницей. Он никогда ее не благодарил, наоборот, ругал за плохо отглаженные рубашки, за нерадиво помытые окна, за… В общем, за все.

Почему Лена, несмотря на злобный характер деда, продолжала к нему ходить? Ей было жалко маму. Если она, Лена, сбежит, так сказать, с подводной лодки, то помощницей старика по хозяйству должна будет стать Ксения Кирилловна.

У мамы Елены была сестра Надежда. Вот ее дочь Веру дедуля обожал. Троечница Верочка всегда получала от него замечательные презенты и деньги на осуществление своих желаний. Лена считала, что любовь доказывается не словами, а делами, поэтому не произносила вслух сладких слов. Поведение же Верочки было кардинально иным. Она целовала, обнимала дедулю, говорила старику, как его обожает, но когда он сломал лодыжку, в больницу к нему с домашней, собственноручно приготовленной едой бегала Лена, не умевшая петь соловьем про любовь. А Вера только один раз заглянула в клинику и, пробормотав: «Дедусик, обожаю тебя. Извини, у меня насморк, боюсь тебя заразить», исчезла.

Дед тогда сказал Лене:

– Видишь, какая Верушка заботливая. А ты! Глаза вон красные, а у меня в палате толчешься.

Кирилл Мефодьевич, известный ювелир, был небедным человеком. Лена никогда чужие деньги не считала, однако понимала, что у дедушки есть копеечка на черный день. Но внучка и предположить не могла, каким богатством обладает вздорный старик, ни разу не отдавший Ксении ни гроша за купленные ею для него продукты и вещи. После его смерти семья ювелира узнала о шести квартирах, двух дачах и нескольких машинах, о солидных счетах. Но основной доход Кириллу приносила созданная им сеть мастерских по ремонту и изготовлению украшений по эскизам заказчиков. И все это унаследовала Вера. Ксении Кирилловне и Лене в голову не пришло отсуживать свою законную долю, они молча ушли от адвоката.

Заполучив состояние, Вера стала швыряться деньгами, продала две квартиры и вышла замуж за Эдика, знакомство с которым состоялось в клубе для женщин, где парень отплясывал на сцене голым.