Завоеватель сердец - читать онлайн книгу. Автор: Джорджетт Хейер cтр.№ 19

Прозвучала резкая команда «В атаку!», и юноша, заметив, как рванулся вперед Мале, последовал за ним, стараясь не отставать. Вдруг его охватило возбуждение; Рауль понял, что страх куда-то исчез и он больше не задыхается.

Уши у него заложило от грохота копыт; с ним поравнялась голова огромного чалого жеребца; Рауль заметил, как взвихрилась голубая мантия и блеснул сталью щит, но все его внимание было приковано к человеку, яростно гнавшему Мале в самую гущу боя. Впереди армия противника, пустив коней галопом, приближалась к ним. Рауль мельком подумал о том, что будет, когда две лавины схлестнутся. В ушах зазвенел многоголосый крик; юноша обнаружил, что тоже кричит во все горло «С нами Бог! ^[14]».

Грохот копыт стал громче; противники сближались. Ветер донес до него крик людей Бессена: «Сен-Совер! Сен-Совер!» и боевой клич воинов Зубастого Хамона: «Сен-Аман! Сен-Аман!»

Обе армии, с оглушительным грохотом столкнувшись, остановились. Щиты врезались в щиты; в тесной давке рыцари рубили с плеча и кололи; обезумевшие кони молотили друг друга подкованными стальными копытами. Вот кто-то упал с седла; Рауль расслышал его вопль и стиснул зубы. Ладонь, сжимавшая древко знамени, вспотела; другой рукой он крепко держал энармс ^[15] своего треугольного щита. Юноша направил Версерея вслед за герцогом, продираясь сквозь давку. Кто-то крикнул, что король погиб; впереди возникла жестокая свалка; герцог изо всех сил ударил копьем, и чья-то лошадь упала. Рауль увидел ее красные раздувающиеся ноздри, когда она опускалась на колени, и ужас в расширенных зрачках. А потом видение померкло, и оказалось, что он отражает прямой удар чужого копья своим щитом. Версерей попятился от мужчины, который, стоя среди трупов, отчаянно орудовал копьем. Рауль рванул своего огромного коня в сторону, и ударил мечом сверху вниз. На ногу ему брызнула кровь; он послал жеребца вперед, перепрыгивая через упавшего рыцаря, и, орудуя мечом, принялся пробиваться к герцогу.

– Сен-Совер! Сен-Совер! – С яростным воплем мужчина, только что выкрикнувший этот клич, нанес удар по знамени, которое Рауль столь старательно оберегал. Меч юноши взлетел над головой, и голубая сталь зашипела, рассекая воздух. Древко уцелело, а мятежник лишился руки. Рауль, смахнув пот с глаз, крикнул:

– Смерть! Смерть! Le bon temps viendra!

Вот на него в ярости устремился другой мятежник; юноша подставил щит и увидел потемневшее лицо Гримбо дю Плесси, щека которого была измазана кровью. Но тут в бок врага неожиданно ударило копье Хуберта де Харкорта, и Гримбо вылетел из седла. Хуберт закричал: «С нами Господь! Сдавайся, сдавайся, вероломный рыцарь!». Рауль, увидев, что к ним пробивается его брат Эйдес, взмахнул знаменем и устремился вслед за герцогом.

А Вильгельм дрался так, словно не ведал усталости. Пена, летевшая с губ Мале, забрызгала ему ноги; на шлеме его красовалась вмятина от скользящего удара, но глаза герцога под козырьком сверкали неукротимым огнем. Он отбросил копье и теперь сражался мечом, вступив в рукопашный бой с Ардрезом, лучшим воином Байе. Клинок ветерана с лязгом столкнулся с его собственным; Ардрез выкрикнул боевой клич своих сюзеренов «Сен-Аман!», и в следующий миг герцог парировал его выпад, вонзив кончик меча в его незащищенное горло. Кровь из раны хлынула рыцарю на тунику; издав жуткий хлюпающий звук, он опрокинулся с седла, а лошадь, оставшаяся без всадника, понеслась и вломилась в самую гущу схватки.

Сколько еще продолжалось сражение, Рауль не знал. Он держался рядом с герцогом с кровожадной цепкостью, рыча сквозь зубы и отбивая многочисленные попытки завладеть его знаменем. Забрызганное кровью и пеной древко скользило у него в руке, но полотнище по-прежнему развевалось над головой герцога.

А в ушах Рауля гремели дурацкие в своей абсурдности слова: «Даст Бог, еще покраснеет! Еще покраснеет!» Перед его глазами колыхалось сплошное месиво лошадей и всадников. Иногда какой-нибудь воин, казавшийся юноше призраком, сближался с ним, и он машинально наносил удар. В определенный момент юноше показалось, будто ряды сражающихся редеют, и в просвете перед ним мелькнуло лицо Ги Бургундского; побагровевшее, с выпученными глазами, оно вдруг исчезло, и его место заняли другие лица, постоянно меняющиеся, словно в кошмарном сне. Время от времени треск и лязг боя заглушало пронзительное ржание лошади или чей-то отчаянный боевой клич.

Воины Сингуэлица, по-прежнему державшиеся в стороне до тех пор, пока не угас запал первой стычки, в нужный момент устремились вперед и атаковали фланг мятежников. Они смешались с войсками герцога; вновь и вновь их яростный боевой клич «Тюри!» заглушал крики «С нами Бог!» вкупе с оглушительным ревом «Монжуа!», доносившимся из рядов французов.

Первым поле боя покинул Ранульф, виконт Бессен. Завалы из тел убитых становились все выше, войска герцога напирали, тесня мятежников, и он, дрогнув, пал духом. Похоже, смуглое лицо Вильгельма являлось ему в кошмарных снах, не давая покоя. Ранульф сражался отчаянно, однако, когда от руки герцога пал Ардрез, его любимый вассал, виконта охватил ужас. Издав душераздирающий вопль, он отшвырнул щит с копьем и, словно безумный, поскакал верхом прочь, низко пригнувшись к шее лошади, пришпоривая ее все сильнее и сильнее, пока не скрылся из глаз.

Герцог, гарцевавший на коне рядом с Раулем и выбравшийся из гущи утихающего сражения, вдруг рассмеялся. Рауль непроизвольно вздрогнул: звук смеха сюзерена привел его в чувство. Он со всхлипом втянул в себя воздух, и красная пелена спала с его глаз; юноша с ужасом взглянул на человека, способного смеяться в разгар кровавого пиршества.

А герцог клинком своего окровавленного меча указывал на удаляющуюся фигурку Ранульфа.

– Клянусь распятием! Он похож на гуся с вытянутой шеей! – сказал Вильгельм, бросив на Рауля веселый взгляд.

Юноша, наконец расслабившись, зашелся истерическим смехом. Рауль смеялся и не мог остановиться, пока конь герцога не двинулся вперед, и только тогда он взял себя в руки и, покусывая губы, поехал следом за ним. Оказалось, Рауль весь дрожит, как в лихорадке. Лишь сейчас, когда бой для него закончился, юноша впервые почувствовал запах крови, и его едва не стошнило.

Вслед за Ранульфом в окружении остатков своих людей последовал и Ги Бургундский, который на ходу пытался замотать шарфом окровавленную руку.

Из всех вождей мятежников лишь один Неель де Сен-Совер дрался с каким-то угрюмым ожесточением. Зубастый Хамон остался лежать бездыханным на поле брани, раскинув в стороны руки и ноги там же, где и упал. Это он убил вторую лошадь под королем, но, едва Генрих успел спрыгнуть с седла, как уже сам Хамон рухнул оземь, пронзенный копьем нормандского рыцаря.

– Страсть господня, рядом со мной найдется местечко для такого человека! – воскликнул герцог, горящим взглядом наблюдая за непобедимой фигурой, упорно сражающейся под небесно-голубым стягом.