Черное платье на десерт - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 70

Следующая запись удивила меня еще больше: «Изольда, надо срочно заняться похоронами Розы и Кати. Иначе их похоронят по-скотски». Голос принадлежал молодой женщине, но тоже показался мне незнакомым.

И кто такие Роза и Катя?

«Катя и Роза прилетели еще три дня назад. Они хорошие девочки», – вспомнила я слова цыгана, и по спине у меня побежали мурашки. Катя и Роза могли быть связаны с этими деньгами и с Пунш, но теперь погибли.

Больше сообщений не было. Я отключила автоответчик, и тотчас раздался телефонный звонок. Схватив трубку дрожащей рукой, я услышала голос Смоленской:

– Это ты, Валентина?

– Я, Екатерина Ивановна.

– Вот и хорошо. Ты умница, что сообразила, куда я позвоню. Думаю, что ОНИ не догадаются, да и не успеют так быстро подключиться к этому телефону. Хотя… я, конечно, рискую.

– Что случилось?

– А то, что твою тетушку подставили. И крепко. Я уверена, что из ее квартиры вынесли некоторую часть посуды с отпечатками ее пальцев, чтобы привезти на места преступлений в Лазаревское, Туапсе, Голубую Дачу и Мамедову Щель…

Я поняла, что Смоленская говорила с такими подробностями, вполне допуская мысль, что нас уже подслушивают.

– Кроме того, у нее украли зажигалку, ту самую, золотую, которую я ей подарила.

– Я знаю, о какой зажигалке идет речь…

– Ее подкинули в дом, который снимала Лариса Васильева в Мамедовой Щели. Лариса Васильева – это двоюродная сестра московского бизнесмена Князева, понимаешь?

И тут до меня дошло, что Смоленская ДИКТУЕТ мне информацию, которую я должна буду передать Изольде!

Я схватила ручку, открыла первую же попавшуюся книгу и стала записывать за Смоленской на титульном белом листе.

– Да, я все понимаю.

– Нельзя допустить, чтобы ее схватили. Сделай все возможное и невозможное, чтобы найти ее и предупредить. Кроме того, у меня есть подозрения, что Сочинская прокуратура намеренно тормозит следствие и прибегает к таким неподобающим формам сотрудничества, чтобы скрыть свою причастность ко всем преступлениям, совершающимся у них под носом, потому что речь идет о крупной партии наркотиков, которая хранилась в подвале заброшенной библиотеки, соседствующей с ювелирным магазином Мисропяна. Там я и обнаружила его труп. Для того чтобы доказать наличие в подвале следов наркотиков, мной была запрошена экспертная группа из Сочи, но машина, на которой они выехали в Туапсе, якобы сломалась по дороге. В случае, если экспертная группа все же окажется на месте и мои предположения, касающиеся наличия следов наркотиков в подвале, оправдаются, это будет означать, что машина действительно сломалась, тогда я с удовольствием возьму ОБРАТНО свои слова о причастности Сочинской прокуратуры к совершенным преступлениям.

Смоленская чеканила каждое слово, словно выступала с трибуны. Я даже подумала, уж не собирается ли она в конце своей тирады попросить меня отпечатать этот забойный текст на машинке и отправить в Москву, в Генпрокуратуру.

– Теперь о лилипутах. Паша Баженов только что позвонил и передал мне, что две женщины-лилипутки, Екатерина Мухина и Роза Германова, вылетели из Адлера третьего мая в С.! Их запомнили работники аэропорта, потому что одна из женщин, Мухина, была сильно пьяна и устроила скандал в ресторане, ей стало плохо, ее вырвало, после этого их вообще не хотели пускать в самолет…

Как же мне хотелось ответить Смоленской, что здесь на автоответчике записано сообщение о Кате и Розе, которые находятся в морге, и что это сообщение адресовано Изольде, но, помня о том, что нас могли подслушивать, я промолчала, дав себе слово уговорить Екатерину Ивановну срочно прилететь сюда, в С., и попытаться спасти мою тетку.

– Еще, как ты знаешь, есть лилипут по имени Юра. Фамилия его Лебедев, – продолжала чеканить Смоленская. – Необходимо срочно собрать информацию, касающуюся его связей с С. Ты и сама знаешь, о чем идет речь… Все это может оказаться очень важным для Изольды. Далее. Все жертвы – я имею в виду преступления в вышеназванных населенных пунктах – задушены, за исключением хозяина кафе «Ветерок» и оптового склада «Парнас» из Голубой Дачи Шахназарова, который был зарезан. Орудия преступления на месте не оказалось. Незадолго до смерти в доме, где и произошло убийство, его видели с девушкой, похожей на Елену Пунш, ту самую девушку, у могилы которой на тебя было совершено покушение. Мой сотрудник Миша Левин высказал предположение, что на побережье работает преступная группа, состоящая из нескольких девушек, которые одеваясь определенным образом, «в стиле Пунш» (назовем это так), убивают и грабят состоятельных граждан. Возможно, что это сложная психологическая игра, основывающаяся на том, чтобы сбить с толку следствие и сделать эту самую, как мне кажется, несуществующую Пунш неуловимой, либо цель другая – свалить все преступления на настоящую Пунш, которая жива и вокруг которой теперь разыгрывается страшный спектакль. Кто-то хочет подставить Пунш таким чудовищным образом. Это может быть основано на мести, либо речь идет о тяжелом психическом заболевании организатора всех этих преступлений, что только осложнит ведение следствия… Как бы то ни было, все нити с Черноморского побережья Кавказа ведут в ваш город, поскольку Варнава Мещанинов – одна из жертв Пунш. Возможно, она не убила его из каких-то личных побуждений…

Я понимала, что Смоленская советует использовать Варнаву в качестве приманки. Но его же не было в С.!

«Как жаль, – подумала я тогда, – что никому и никогда я не смогу рассказать о своей встрече с настоящей Пунш, потому что и сама-то до сих пор не поняла, где была и с кем и что вообще происходило со мной: сумасшествие или разыгранный кем-то спектакль из жизни привидений…»

Я понимала лишь одно: Смоленская передает мне всю информацию ДЛЯ ИЗОЛЬДЫ, которую мне предстояло разыскать во что бы то ни стало.

– Приезжайте, Екатерина Ивановна, пожалуйста. Мне страшно, – прошептала я, потому что при воспоминании о том, что было со мной на кладбище в Адлере, у меня закружилась голова.

Если учесть еще и то, что я была голодна и истощена физически и меня всю колотило от слабости или нервного перевозбуждения, подобное состояние было вполне оправданно.

– Я приеду. Вот только закончу одно дело… или нет, два, и приеду. Отправлю Мишу Левина в Москву с материалами и с заданием все разузнать о Елене Пунш, поскольку он считает это артистическим псевдонимом или даже кличкой… Ну посуди сама, – тон ее внезапно изменился, словно, закончив сухую передачу информации и немного успокоившись, она вновь стала прежней Екатериной Ивановной, подругой моей Изольды, – если работает банда такого масштаба, то, вполне вероятно, о ней могут знать и в Москве… Кроме того, именно там убит Князев… Все, Валентина. Я позвоню тебе, как только соберусь к вам. Целую. Ты все поняла?..

– Поняла.

И она повесила трубку.

* * *

…После первого фужера шампанского Ирина Скворцова осмелела и теперь рассматривала набившуюся в «Чайку» публику так, как если бы она была зрителем, а все окружающее ее действо – хорошо отрежиссированным спектаклем… Громкая, закладывающая уши музыка, толпа нарядных отдыхающих, запахи горячей пищи, табака, духов, пота и моря – все это действовало расслабляюще и заставляло забыть все дневные страхи и сомнения. Люди пришли в ресторан выпить, отдохнуть, расслабиться, послушать музыку, но никак не убивать или грабить.