Сказания Меекханского пограничья. Восток – Запад - читать онлайн книгу. Автор: Роберт М. Вегнер cтр.№ 94

– Не понимаю.

– Конечно. – Кресло скрипнуло, Цетрон снова пустился в путешествие по комнате. – Порой я удивляюсь, что ты вообще в курсе, в каком городе живешь.

Альтсин услышал, как мужчина наливает себе что-то в кубок.

– Десять дней тому назад освободились два места в Совете Города. Старый гин-Кадерель умер в возрасте восьмидесяти шести лет, хотя некоторые говорили, что этого никогда не случится, поскольку такого сукина сына даже смерть предпочитает обходить стороной. А Гарденн Морес исчез где-то на море. Два места из тринадцати. Лакомый кусочек.

Шаги приблизились, и Альтсин почувствовал, как кто-то приподнимает его голову и прикладывает что-то к губам.

– Выпей, – на миг ему показалось, что он слышит в голосе Цетрона заботу. Усмехнулся про себя: видать, настигла его лихорадка. – Оно снимет боль, но не позволит тебе уснуть. После лекарств, которые ты принял, тебе нельзя спать, как минимум, до вечера.

Напиток был холодным, с несколько горьковатым вкусом.

– Советом вертят три дворянских рода, стоящие во главе трех партий. – Цетрон снова принялся вышагивать по комнате. – Виссерины, Терлехи и Херкер-гур-Дорес со своими родственниками и приближенными. У каждого – по три голоса. Остальные четыре – это так называемые голоса народа, или представители купеческих гильдий, арматоров и ремесленных цехов Нижнего города, выбираемые собранием их мастеров. Эти два их места, собственно, нынче освободились. Ты слушаешь меня? Не спи.

– Не сплю, – Альтсин открыл глаза.

– Все они из-за тех мест пустились в лихорадочную гонку, поскольку они дали бы преимущество в Совете. Раньше, когда правила империя, Совет зависел от губернатора, и хоть бы и все представители Нижнего города вместе постучались в ворота Дома Сна, это не имело бы ни малейшего значения. Но теперь-то такой расклад сил в истории города существует впервые, три раза по три плюс два и отсутствие кого-то, кто сдержал бы поползновения Виссеринов или гур-Доресов, чтобы получить два оставшихся голоса. Если бы два главных рода объединили силы, у них было бы шесть голосов против пяти – и они могли бы посадить на эти места своих людей против воли купеческих и цеховых гильдий. То есть гильдии продолжали бы выбирать, но именно Совет Города мог бы указывать им кандидатов. Ты слушаешь?

– Слушаю… – У Альтсина снова опустились веки.

– Не спи, а то получишь в лоб. Когда бы два любых рода соединили силы и усадили на те два недостающих места своих людей, они бы на самом деле стали править Понкее-Лаа. Было бы у них шесть собственных голосов плюс два, а это дает восемь против пяти. Власть, какой не имел никто со времен имперских губернаторов. Но Херкер-гур-Дорес и Виссерины искренне ненавидят друг друга. Ненавидят настолько сильно, что запри их в темной комнате – и через сто ударов сердца вынесешь их оттуда по кускам. Они никогда не соединят силы. Потому оба рода пытаются подкупить графа Терлеха, обещая ему боги ведают что, однако тот все еще колеблется. Его власть в большинстве своем коренится в уважении, каким он пользуется у дворян средней руки и достатка, и в репутации независимого и беспристрастного советника, для которого наиболее важно благо города. Ну и конечно, он не доверяет ни Херкеру, ни Виссеринам.

Что-то стукнуло вора по лицу. Он дернулся и заморгал.

– Я же говорил тебе – не спи. Подозреваю, что граф ведет собственную игру. – Цетрон говорил теперь негромко и быстро, заставляя Альтсина концентрироваться: – Рассылает гонцов к менее значимым родам, принимает от них подарки, ездит на тайные встречи. Я приказал повнимательней приглядывать за тем, что происходит в Высоком городе, поскольку чую приближающуюся грозу. В каждой резиденции утроили стражу, а чародеи наложили столько охранных заклинаний, что аж воздух искрится. Именно потому я и запретил вам там показываться.

Альтсин снова закрыл глаза. Когда поднял веки, Цетрон сидел на стуле и внимательно к нему приглядывался.

– Что случилось у графа? – спросил он наконец у лежащего.

Молодой вор сглотнул. Горло внезапно пересохло.

– Мы прошли крышами, со стороны старых казарм. Резиденция была всего лишь в пятидесяти шагах. Ночь светлая, но до полнолуния еще долго. Я остался наверху, а Санвес перелез через стену, взобрался на балкон и отворил окно кабинета графа. Не было никаких заклинаний, стражи – ничего. Он влез внутрь и подошел к шкафчику в стене.

Альтсин замолчал, снова вспоминая то, что встало теперь у него перед глазами.

– Внезапно на стенах комнаты загорелись все канделябры, раздался звук, словно взвыла сотня собак, а внутрь ворвался какой-то разряженный франт с мечом в руке. А Санвес… Санвес замер на месте, словно его чарами сковали. И тогда тот сукин сын улыбнулся, подошел к нему, воткнул меч Санвесу в брюхо – я видел острие, выходящее из спины, – и столкнул его с балкона. Внизу появились стражники и… принялись бить его палками, били не прекращая, когда он шевелился, били, когда он сделался недвижим, били, когда он уже перестал выглядеть как человек. Закончили только тогда, когда тот молодой в обществе какого-то седоватого мужчины сошел вниз и их остановил.

– А твоя рана?

– Я не знаю, каким чудом они меня заметили. Внезапно поднялся крик, и они принялись на меня показывать.

– Ты поднялся на крыше. – Цетрон скорее утверждал, чем спрашивал.

– Не помню, – соврал Альтсин.

– Я бы наверняка вскочил. Чем ты получил?

– Стрелой из арбалета.

Брови предводителя Лиги поползли вверх:

– Из арбалета? Сынок, если бы ты получил из арбалета с пятидесяти шагов…

– Рикошет. Стрела отрикошетила и ударила меня в бок. Я упал, они наверняка думали, что я мертв, потому что не поспешили подняться на крышу. Я помню, что я внезапно почувствовал слабость, едва добрался до края, там внизу есть канал, я упал в воду… плыл… едва-едва… дал увлечь себя течению реки, а потом вылез на берег.

– И там тебя нашли и принесли ко мне. Я ведь говорил, что мы присматриваем за Высоким городом. Едва только началась суматоха, я поставил людей на ноги. Тебе повезло куда больше, чем ты полагаешь, та стрела была отравленной, ударила боком, сломала тебе ребра и содрала кожу до крови, но яда в тело попало немного. А вода в канале вымыла бо́льшую его часть. Но это была и вправду серьезная штука. Когда бы не купель, ты бы ослеп и сделался парализован еще до того, как помер. Ты лежал без сознания весь день. Если сейчас уснешь, остатки яда могут подействовать. Так что есть риск проснуться слепым, парализованным или не проснуться вообще. – Цетрон вдруг сменил тему: – Знаешь, кто убил Санвеса?

– Нет, я видел его убийцу первый раз в жизни.

– Ничего странного, он появился в городе всего-то четыре месяца назад. Барон Эвеннет-сек-Грес, четвертый сын барона сек-Греса, неизвестно, может ли он вообще пользоваться титулом, но как-то уж так вышло, что никто о том не спрашивает слишком громко. Тот франтик, как ты его назвал, имеет репутацию лучшего фехтовальщика в городе, и поверь мне, что в этом нет преувеличения. Он быстро пролез к Виссеринам. Сказать по правде, после того как он вызвал на поединок и искалечил нескольких последователей гур-Доресов, он сделался правой рукою Арольха Виссерина. И от его имени пытался получить поддержку графа Терлеха – до вчерашнего дня совершенно безрезультатно.