Вермахт у ворот Москвы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Мягков cтр.№ 30

Катастрофическим было положение 3-й армии генерала Крейзера, которая вела бои в районе Дмитровск – Орловский. Из окружения в районе северо-восточнее Поныри смогли пробиться лишь 3 тыс. чел. ^[227]

Соединения 13-й армии генерала Городнянского изначально пробивались на юго-восток, в общем направлении на Севск. Это было обусловлено как оперативной обстановкой, так и наличием за рекой Свапа частей из группы Ермакова, контратаковавших силы немецких 34-го армейского и 48-го моторизованного корпусов Гудериана.

9 октября для немецкого командования в этом районе создалась непростая обстановка. Генерал-полковник Гудериан требовал выступления всех частей 48-го корпуса на Севск. В полдень 11 октября в районе южнее Севск на восток прорвались крупные силы советской 13-й армии (около двух дивизий). Дальнейшее продвижения немецких 9-й танковой и 16-й моторизованной дивизий на Дмитровск – Льговский встало под вопрос. Документы штаба 48-го корпуса говорят о том, что прорыв соединений 13-й армии вызывал в то время наибольшее беспокойство у Гудериана.

13 октября генерал-полковник Гудериан отправился в расположение 48-го корпуса, чтобы лично руководить действиями его сил. Однако и на следующий день ситуация не улучшилась. 14 октября немцам пришлось даже оставить деревню Тепловка и бросить там две артиллерийские батареи. Прорыв советских войск приобретал угрожающие формы. С востока же, в направлении Студенок, навстречу 13-й армии все ближе подходили части группы Ермакова. Им удалось даже навести мост через реку Свапа северо-восточнее Злобино. Для немецкого командования дело осложнялось еще и тем, что войска 34-го корпуса, следовавшие за 48-м корпусом несколько отстали. В результате на дороге южнее Злобино образовалась брешь шириной в 4 км, которую командование 2-й танковой группы пока закрыть не могло. На восток стали уже просачиваться мелкие группы из 13-й армии. Однако во второй половине дня 16 октября немецкому мотоциклетному батальону, продвигавшемуся с юга, удалось установить связь с 3-м батальоном 156-го пехотного полка и таким образом закрыть брешь. Только отдельным советским частям удалось в ночь на 17 октября прорваться в направлении моста через р. Свапа ^[228].

Наступившая плохая погода чрезвычайно затрудняла действия обеих сторон. Однако, достигнув дорог с хорошим покрытием, идущих через Брянск, Орел и Курск немцы получили явное преимущество и смогли быстро продвинуться в обход оборонительных позиций советских войск. Путь отступления для частей Красной армии был прегражден. Из окружения смогли выйти лишь 10 тыс. чел. 13-й армии генерала Городнянского ^[229].

Итог «сражения на уничтожение» под Вязьмой и Брянском был тяжелейшим для советских войск. Согласно предварительным оценкам ОКХ от 14 октября 1941 г. в плену оказались свыше 500.000 советских войск, было захвачено 3 тыс. орудий, 800 танков и др. техника. Чуть позже, к 18 октября 2-я полевая армия доносила о пленении 55.105 чел. и захвате трофейного имущества: 477 орудий, 21 танка, 1066 автомашин и др. техники ^[230]. В сводке германского верховного командования вскоре появились сообщения о взятии в плен 663 тыс. красноармейцев и командиров, уничтожении или захвате 1.242 танков и 5.412 орудий. По недавно опубликованным данным за первые 2–3 недели боев под Москвой Красная армия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам) около 688 тыс. пленными ^[231].

Следует, однако, сказать, что действия окруженных под Вязьмой и Брянском советских частей сыграли важную роль в спасении столицы. Для ликвидации двух огромным котлов ГА «Центр» пришлось привлечь до 61 % своих дивизий (48 из 78) и затратить на это от 7 до 14 суток ^[232].

К середине октября люфтваффе снизили воздействие на советскую оборону на ближних подступах к Москве. Важнейшим направлением была признана борьба с окруженными под Вязьмой и Брянском советскими войсками. Таким образом, сопротивление отрезанных соединений Красной армии сковало значительные силы германской авиации. Так, эскадра пикировщиков «Иммельман» постоянно бомбила окруженные войска, не давая им организовать прорыв ^[233].

Однако, фактически, теперь все пути на Москву были открыты, а немецкие дивизии, продолжавшие наступление на восток, имели подавляющее превосходство в силах над советскими частями, тем или иным образом сумевших избежать окружения.

* * *

Спустя всего полмесяца после поражения под Киевом, Красную армию постигло под Вязьмой новое величайшее бедствие. В советской стратегической обороне на московском направлении образовалась брешь шириной около 500 км. Закрыть ее было нечем или почти нечем. 8 октября 1941 г. отдел по изучению иностранных армий Востока генштаба ОКХ констатировал, что противник не имеет в своем распоряжении крупных сил, чтобы остановить продвижение немецких войск восточнее Вязьмы ^[234].

Германское командование решило, что с Советами покончено и Москва в ближайшее время падет, но чтобы застраховать себя от неожиданностей руководство вермахта решило одновременно с продвижением к столице, сходу провести совершенно новую, незапланированную ранее операцию и разгромить советские войска, в районе Валдайской возвышенности. Этим, в частности, был бы обеспечен северный фланг ГА «Центр» в момент ее удара непосредственно на Москву.

Германские замыслы были поистине гигантскими и явно соответствовали той атмосфере эйфории, которая сложилась после завершения окружения под Вязьмой. Немецкие генералы переоценили свои силы, считая, что теперь им можно делать с Красной армией все что угодно. Территория, предназначавшаяся для наступления, простиралась практически через весь Валдай, захватывая часть Ленинградской области. Планировалось привести в движение значительные силы ГА «Север» в юго-восточном направлении, а навстречу ей бросить подвижные соединения 9-й армии и 3-й танковой группы. Такая операция как нельзя лучше увязывалась с намерениями командования ГА «Центр» и лично фон Бока. Уничтожением Северо-Западного фронта (командующий генерал-лейтенант П. А. Курочкин) устранялись последние препятствия к быстрейшему продвижению на Москву, захвату Ленинграда и создавались хорошие предпосылки к крушению всего советского государства.

Но инициатива проведения новой операции принадлежала отнюдь не Боку, а представителям ОКВ и ОКХ. Похоже, что в этот момент они вновь утвердились в безусловной правильности стратегии блицкрига и в абсолютной универсальности методов, применяемых войсками вермахта для достижения победы в войне. Превосходство германского военного искусства над военным искусством противника, как тогда казалось руководству генштаба ОКХ, получило новое и окончательное подтверждение. Документы ОКХ и ГА «Центр» проливают свет на цели германского командования во второй декаде октября 1941 г.