Правда о первой ночи - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 40

– Это я, Марго, – сказал задушевным голосом Сергей. – Твой муж.

И она открыла. Как сомнамбула. Увидела его и ахнула, прикрыв белой ладошкой рот.

Субботин взглядом приказал ей вернуться в спальню. Она послушно засеменила. Профессиональный убийца Фикри, стоящий в дверях, тупо улыбался, Александр спал, раскинувшись на простынях. Спокойный, уверенный в том, что он всю жизнь будет спать с чужими бабами и тратить чужие деньги.

– Ложись, – приказал Сергей своей теперь уже бывшей, зажравшейся и обнаглевшей жене. – Раздевайся и ложись.

И она легла. Голая. Рядом со своим голым любовником. Глаза вытаращила, того и гляди выкатятся… Розовая спальня. Розовая баба. Уже чужая баба, которую не жалко. Розовый раскормленный самец с розовыми яйцами.

– Не надо, Сережа, – прошептала Марго уже чужими для него губами. – Я брошу его и вернусь к тебе… И сама не знаю, как все получилось… Хотела ради бизнеса, он знает канал, по которому она, Ева, переправляла камни… Да, он нехорошо поступил с ней, но сейчас ведь как? Каждый сам за себя… Ты же сам меня так учил, помнишь? Когда мы кредиты не погашали? Долги не отдавали… Ну же, ты тоже не такой чистенький, каким хочешь казаться, ты и в тень-то ушел, чтобы я за все отвечала… Мало кто знал, что я вообще замужем, так ты отдалился от меня…

– Давай, Фикри… – Он не мог больше смотреть на свою жену, блеющую на шелковых простынях турецкого отеля рядом с голым парнем, словно нарочно демонстрирующим свой налитый кровью спелый член. – Как договаривались. А ты, сучка, в следующий раз… Хотя что я такое говорю, следующего раза уже не будет…

Он отвернулся.

Раздались сухие резкие щелчки, по щеке Субботина стрельнули теплые капли крови… Все произошло слишком быстро, чтобы он успел передумать. Оба, и Марго и Александр, уже были необратимо мертвы. Пахло чем-то горелым и еще духами. Духами его уже мертвой жены. В глазах рябило от кровавых пятен, застывших в его глазах…

Спустя вечность он звонил в полицию и, захлебываясь, откровенно и зло, словно она и впрямь была в чем-то виновата, подставлял Еву…

Я не знала, сколько ее продержали в камере, пока шло следствие. К тому времени, как я созрела для того, чтобы вернуться домой, Ева меня уже не интересовала. И если бы мне тогда кто-нибудь сказал, что жизнь моя круто повернется после одного-единственного звонка в Россию, я бы захохотала тому в лицо или же у меня началась бы истерика…

Оставаться в доме парня, в которого я влюблялась все больше и больше и перед которым я чувствовала свою вину из-за пошлого знакомства с офицером и тем, что за этим последовало, я больше не могла. Я сбежала от него, остановила такси и поехала в аэропорт, решив для себя, что на этом мои стамбульские приключения подошли к концу. У Наима я жить не могла, потому что он, во-первых, являлся братом Мюстеджепа, которому я не хотела осложнять жизнь, во-вторых, он был связан с Евой. Вот и получалось, что я должна была забыть о них обо всех, просто вычеркнуть из своей жизни и начать жить заново, в своем родном городе, даже если бы мне пришлось отвечать за совершенное мною убийство.

Убийство. От ночных кошмаров мне все равно не удавалось спрятаться. Они сводили меня с ума. И тогда я решила позвонить Мише. Если меня ищут, об этом известно в интернате. Миша непременно узнает об этом одним из первых. И я позвонила. Из автомата. Незнакомая девчонка на интернатовском телефоне сказала, что Миша был там вчера вечером, спрашивал, не звонила ли я, не появлялась ли, и напомнил, куда ему звонить в случае, если я объявлюсь. Он такой, мой Мишка. Я продиктовала девчонке номер своего мобильного телефона, вышла из кабины и устроилась в прохладном холле аэропорта. И примерно через час мне позвонили. Дрожащими руками я держала свой телефон и смотрела на его мигающий розовым светом экран. Мне не верилось, что Миша так быстро разыскал меня.

– Слушаю, – опомнилась я. – Кто это?

– Валя? Это я, Миша. Ты где?

– Миша, со мной все в порядке, собираюсь вот домой… Что у нас нового в интернате?

– Валя, с какой стати тебя интересуют интернатские дела? Тебе уже кто-то звонил из наших? – Голос его как-то странно вибрировал, словно он дрожал от холода. – Скажи, ты ничего не знаешь или просто хочешь услышать от меня?

– Хочу услышать от тебя, – проговорила я, давясь слезами, понимая, что все то, чего я так боялась и что не давало мне спать и превратило мою жизнь в ад, свершилось. Меня ищут. – Говори, Миша. Я еще ни с кем не разговаривала… Я очень далеко от Саратова…

– Значит, ты позвонила просто так?

– Да, просто так, – горько усмехнулась я. – Вот взяла просто и позвонила… Ну не томи же! Говори, у меня нет сил больше ждать…

– Валя, твоя мать нашлась.

Меня прошиб пот. Колени ослабли, мне стало дурно.

– Миша, мне не до шуток.

– А я и не шучу. Я видел ее, нарочно приезжал сюда, чтобы встретиться, вернее, просто увидеть ее.

– Она была в интернате? И что она там делала?

– Тебя искала. Ходила по коридорам, плакала и говорила, что до сих пор не может поверить, что нашла интернат, где ты училась…

– Ты серьезно? И как она выглядит? Сколько ей лет на вид? – Теперь уже мой голос звучал звонче, силы возвращались ко мне. Хотя я так ничего и не поняла. Какая мать? Откуда?

– Ей лет под сорок, приятная на вид женщина, хорошо одета, мне даже показалось, что ты похожа на нее… Черноволосая, черноглазая, интеллигентная, голос очень приятный… Я сказал ей, что постараюсь тебя найти. Знаешь, я так рад за тебя…

– И где она теперь? Ты взял ее адрес?

– Нет, она не дала мне адреса, сказала, что хочет сама увидеть тебя, что не собирается действовать через посредников, что ее уже хотели обмануть…

– А как ее зовут?

– Тоже не сказала. Просто сказала, что она ищет Валентину Дунаеву, что она ее мать, вот и все… Она страшно нервничала, была сама не своя… Мы с ней договорились, что, как только ты дашь о себе знать, я сразу же постараюсь вас свести… Она оставила номер своего телефона у заведующей… Ты хочешь видеть ее?

– Да кто же не хочет увидеть свою мать? – пожала я плечами. Голова моя кружилась. Я даже не уверена была, что нахожусь в Стамбуле. Словно ничего и не было: ни Евы, ни Наима, ни Мюстеджепа… Хотя, нет, Мюстеджеп был, у меня до сих пор саднили губы и подбородок. Я провела языком по губам – они казались обветренными, зацелованными. – Я перезвоню тебе завтра или сегодня вечером, – сказала я и, чтобы не слышать ничего больше о своей неизвестно откуда взявшейся матери, отключила телефон.

Ева. Обманщица. Заманила меня в Стамбул. Зачем? Кто такой Наим? Они все подстроили. Хотели сделать из меня проститутку… Чертовщина какая-то.

Я на удивление быстро, без проблем, купила билет до Москвы на ближайший рейс. Долго ждала, пока начнется посадка. Ходила по аэропорту, купила хорошие сигареты для Миши, шоколад для себя и постоянно думала, все ли со мной в порядке. Меня мутило, а перед самой посадкой на самолет в туалете меня вырвало. Словом, нервы мои стали ни к черту. В самолете я не смогла проглотить ни кусочка горячего завтрака, зато долго спала. Почти весь полет. Теперь, когда меня никто не опекал и я была предоставлена сама себе, мне стало почему-то легче. И встреча с матерью, моей настоящей, нормальной матерью меня больше не пугала. Подумаешь, мать. Она мне никто. Но, если окажется, что она хороший человек и готова признать меня своей дочерью, почему бы не попробовать?.. А как же Ева? Чем дальше я становилась от нее, тем больнее мне было вспоминать все, что было связано с ней. Бедняжка, как же тяжело ей было скрывать от меня, что она моя мать… И тут же я ловила себя на мысли, что все еще думаю о ней как о матери… Я окончательно запуталась. Я ничего не понимала. У меня не могло быть сразу две матери. Разве что мама Маша после нашего визита развила бурную деятельность и решила свести меня наконец-то с моей настоящей матерью? Но кто же такая Ева? Просто случайная знакомая, которая подцепила меня… Стоп. Еще неизвестно, кто кого подцепил. Разве не я хотела этого знакомства? Разве не я первая обратила на нее внимание и притащилась в кафе, чтобы только она увидела меня и заговорила? Я сама захотела попасть в ее мир. И попала… Нет, это не может быть совпадением. А встреча в «Золушке» с этой вульгарной теткой, Ольгой Адамовой, которая, собственно, и рассказала мне, что Наталья Юркун и Ева – одно и то же лицо… Это невозможно было подстроить хотя бы по той причине, что никто не мог знать, в какой именно русский ресторан я зайду. Хотя меня же туда кто-то направил… Ха! Девчонки, просто случайные русские девчонки, смахивающие на проституток, которых я встретила возле моста, когда переплыла Босфор: «Поезжай в Лялели, Байазыт и Аксарай, там все наши ошиваются… найдешь ресторан «Золушка», спросишь у бармена, может, он и подскажет…» Значит, никто не собирался меня никуда втравливать. Все шло как шло. Само собой. И Ева действительно может быть моей матерью. Да и Мюстеджеп говорил об этом и так хотел, чтобы мы с ней помирились. Он не мог мне солгать. Но кто же тогда та женщина, что выдает себя за мою мать? А что, если Ева – это ошибка, что мама Маша ошиблась и дала мне неправильный московский адрес, а та, которую видел Миша, – и есть моя настоящая мать?!