Дело чести генерала Грязнова - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 28

Отставив тарелку, Ирина Генриховна уважительно кивнула.

– По крайней мере, действительно логично… А что говорит Бойцов?

– Да ничего не говорит. Там делом крутит районный следак, а тот, насколько я догадываюсь, пошел по пути наиболее приемлемой версии. Ограбление с убийством.

– А ты, значит, думаешь, что здесь убийство с ограблением?

– Можно сказать и так, – согласился Александр Борисович. – Но если говорить точнее, то в данном случае – убийство, которое попытались закамуфлировать уличным ограблением случайного прохожего.

– Ну, а что тебе даст тот список по Москве?

– Пока что ничего конкретного сказать не могу, – Турецкий пожал плечами. – Но, как мне кажется, в данном случае это единственный выход на убийцу. Если он действительно профессионал и время от времени работает по заказу, то он в чем-то засветится.

– Точнее говоря, на ком-то?

– Да! Именно так! На ком-то.

* * *

Вот и не верь после этого заповеди кладоискателей, что кто ищет, тот всегда найдет.

Было уже далеко за полночь, когда Турецкий, отложив в сторону списки ограблений за последние полгода, взял в руки подборку листов с аналогичными ограблениями, которые уже целый год висели нераскрытыми, и на первой же странице наткнулся глазами на то, что искал.

И мысленно поблагодарил Бойцова, который приказал сделать ему подборку преступлений, начиная с июля прошлого года.

Скупые строки оперативной сводки сообщали, что девятого июля на Малой Бронной был ограблен некий гражданин Владов Т.Ч., убийца же скрылся. И далее уже более подробная расшифровка. Преступление было совершено в час ночи. Владова ударили кастетом по голове, в результате чего тот скончался, не приходя в сознание. Убийца не найден.

– Господи, неужто это он? – пробормотал Турецкий, уже не надеявшийся, что убийца Ходуса проявится где-то еще, и с силой помассировал онемевшие шейные позвонки.

Хотел было порадовать своей находкой Ирину, но она уже спала, отложив какой-то «долгоиграющий» современный роман на его подушку, и он аккуратно прикрыл дверь. Заварил на кухне очередную порцию кофе и с чашечкой в руке снова засел за списки. Однако, кроме убийства Владова, ничего более не нашел и, когда на Москву уже накатывался ранний летний рассвет, закончил работу.

И тот факт, что он более ничего не нашел, еще раз подтверждал его версию относительно убийства, закамуфлированного под ночное ограбление.

Если бы это был действительно уличный грабитель, работающий кастетом, он бы нарисовался еще и еще раз, – подобный успех обычно обнадеживал преступников, и они уже с большим азартом шли на грабеж. А здесь – два «выхода» в течение года. Этак и с голодухи можно помереть, даже несмотря на то, что эти выходы принесли умельцу немалый куш.

Это была удача.

Посмотрев в окно, за которым малиновым рассветом наливалась Москва, Александр Борисович пожалел, что не может прямо сейчас позвонить Бойцову. Понимая, что уже не сможет заснуть до утра, он вновь прошел на кухню, чтобы сварить еще кофе.

Получив «благословение» от Юнисова, Грязнов прошел в следственную комнату хабаровского СИЗО и вдруг почувствовал, насколько он стал далек от всего того, чему отдал практически всю свою жизнь. Оперативные разработки, многодневные засады и захват вооруженных до зубов бандитов, многочасовые допросы, очные ставки и следственные эксперименты. Господи, как давно все это было, и куда он, собственно говоря, сунулся, согласившись на негласное расследование гибели Евдокима Чуянова! В какой-то момент закралась предательская мыслишка отказаться, пока не поздно, однако он тут же отбросил ее, начиная злиться на себя. Слишком многое теперь было на нем завязано, к тому же ему верили как профессиональному оперу, как бывшему начальнику Московского уголовного розыска, который в свою бытность разматывал и не такие клубки.

Скрипнула тяжелая дверь, и в комнату ввели Грачева. И по тому, как тот с удивлением уставился на Грязнова и на его скулах заиграли желваки, Вячеслав Иванович вдруг осознал, что он действительно дал маху, понадеявшись на предстоящий разговор с Грачем, и ничего толкового из этого не выйдет.

В дверях стоял уверенный в себе, довольно плечистый, но поджарый блондин, на лоб которого падала упрямая челка, а синюшные от наколок пальцы правой руки сжимали в кулаке черный зэковский кенарь.

И по тому, как он докладывал о себе, спокойным ровным голосом уверенного в себе человека, который знает себе цену и не будет ползать перед кем-нибудь на коленях, в нем чувствовалась скрытая сила прирожденного лидера, которой раньше Паша Грач вроде бы не отличался.

И еще до Грязнова дошло, что не только он изучает стоявшего перед ним человека, но и тот делает относительно бывшего «крестного» свои собственные заключения.

Однако к каким выводам пришел этот заматеревший, набравшийся лагерного авторитета зэк, оставалось тайной, сокрытой за семью печатями.

– Ну что же, здравствуй, что ли, Паша! – постарался улыбнуться Грязнов, кивнув Грачеву на стул напротив стола и как бы давая понять, что разговор будет носить чисто человеческий характер. Как говорится, без протокола.

Видимо, еще не придя в себя от столь неожиданной встречи с его московским прошлым, Грачев откашлялся, будто у него запершило в горле, и кивнул. На его языке уже зависло привычное «гражданин начальник», но перед ним сидел «правильный мент» Грязнов, и он не знал, как себя вести.

Догадываясь о внутреннем состоянии Грачева, от которого могли закипеть мозги, а также о той сотне вопросов, которые крутились сейчас в голове Грачева, Грязнов выложил на стол пачку «Явы», привычным щелчком откинул ее Грачеву, но тот даже не шевельнулся, чтобы взять из пачки сигарету.

– Что, только свои смолишь, Паша? А моими вроде бы как брезгуешь?

И то ли этот спокойный тон муровского генерала подействовал на Грачева, то ли он успел сделать для себя выводы относительно «воскрешения» генерала Грязнова, но он словно бы успокоился и с ухмылкой негромко произнес:

– Отчего же брезгую? Вы же знаете, вашим куревом я никогда не брезговал.

– И на том спасибо, – облегченно усмехнулся Грязнов и вдруг почувствовал, как его отпускает ощущение собственной неполноценности, и вроде бы даже отлегло от души.

Грачев прикурил от зажигалки Грязнова, затянулся первой, самой сладкой затяжкой, поднял глаза. Теперь они, уже не таясь, откровенно и внимательно изучали друг друга прощупывающими взглядами. И молчали.

Первым не выдержал Грачев. Затянувшись последний раз и притушив сигарету о широченную ладонь, он убрал бычок в кармашек черной зековской куртки и негромко, с хрипотцой в голосе произнес:

– А я уже наслышан был, что вы в Боровск приехали. Наслышан. Но только даже предполагать не мог, что снова увижу вас.