Нас не существует - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Зингер cтр.№ 20

– Только ей не признавайся, что я тебе ее тайну открыл. Тина своего поступка стыдится. А дело простое: поддалась на уговоры Маринки, – и, не дожидаясь вопроса, объяснил: – Пришла поплакаться в лес, когда ее жених бросил. Села у озера, а там наша… красотка. Заболтала Тину, дескать, и жизнь человеческая бесполезна, и русалкой быть интереснее. Ну, та с горя и согласилась.

– Ой, ужас какой. Как Марине не стыдно?

– Каждый выживает, как может. Марине было скучно одной, а Тина ей понравилась. Да и ладно, живет себе, плескается. По-моему, ей нравится.

– Слушай, а то, что они меня приглашали… Если я приду… Меня не…

– Не, тебя им трогать незачем, – заверил Кир. – Раз позвали – значит, от чистого сердца. Главное – без меня не ходи, а то заблудишься.

Наташа горячо заверила, что одна никуда не пойдет. С Киром и интереснее, и безопаснее.

Лес кончился. Свет от фар промелькнувшего автомобиля на секунду ослепил Наташу. Показалось шоссе, длинной змеей разделившее лес на две половины. По нему и пошли к деревне. Девочка не замолкала, а Кир отвечал охотно и весело. Они незаметно сблизились, и если совсем недавно Наташа его стеснялась, то теперь сама хватала парня за руку, если чего-то боялась. И подтрунивала над ним изредка, какой-то он был непросвещенный. Блокбастеров не смотрел, нашумевших сериалов не видел. Ну да Кир и не обижался.

Наташа словно нашла «своего» человека. Таким раньше был Дима, но сейчас общение с ним давалось нелегко. Конечно, стыдно – заменила одного друга другим. Но разве сердцу прикажешь? Кир понятнее, живее, честнее, его не надо делить с Ирой Смеловой или кем-то другим. И он очень удачно подвернулся под руку.

Друзья – они такие. Сваливаются на голову, забыв спросить разрешения. С одноклассницами Наташа вела себя ровно, но без особого доверия. Ограничивалась общением в школе, секретами не делилась и гулять не ходила. В Камелево же у нее было аж два друга, да еще каких. Самых-самых.

В деревне практически все спали. Желтоватым приглушенным светом горело всего три-четыре окна на всю улицу. Попалась одна компания, которая сидела в беседке и слушала музыку. Наташа прошла мимо, сжавшись от страха. Боялась, что среди гомонящих мальчишек окажется Дима. И как ему объяснить, что она делает в половине одиннадцатого вечера с едва знакомым парнем? Это для Наташи Кир стал другом, а для Димы так и остался «ненормальным».

Но обошлось без неприятных встреч.

Прощание получилось скомканным и немногословным. Наташа закрыла за собой входную дверь и, аккуратно отодвинув от окна веранды занавеску, увидела стоящего у калитки друга. Почему же он не ушел?! Вдруг что-то забыл или хотел сказать?

Была – не была! Наташа выбежала к нему.

– Ты чего? – шепнула она.

Кир заулыбался. Словно знал, что она не выдержит и вернется, а теперь праздновал небольшую победу.

– Мы еще встретимся?

– Нехорошо отвечать вопросом на вопрос, – обиженно заявила Наташа. – Но я бы не отказалась.

– Тогда я как-нибудь зайду?

«Не как-нибудь, а как можно быстрее!» – молоточком застучало внутри, но сказать это Наташа не рискнула. Только кивнула.

– Отлично. Ну, доброй ночи тогда.

– Тебе тоже. Подожди. – Она схватила Кира за рукав. – Чего в такую темень домой идти? Может, останешься? Постелю на веранде, если хочешь. Бабушка ругаться не станет – поймет.

– Не бойся ты за меня, не потеряюсь.

– Тебе вообще далеко?

– Не слишком, – вывернулся Кир.

– Ладно. – Хоть совесть и глодала, но Наташа сдалась. – Тогда пока…

И она, покраснев до кончиков волос, неумело то ли поцеловала, то ли клюнула друга в щеку. Тот шутливо округлил глаза, приложив ладонь к месту поцелуя. А после расхохотался.

– До встречи.

– Надеюсь, скорой, – прошептала Наташа самой себе, когда силуэт Кира затерялся в густой тьме.

Живот тягостно заурчал. В холодильнике нашелся гуляш, и голодная Наташа ела холодное мясо прямо из кастрюльки. За этим занятием ее и застала бабушка.

– Ну и ребенок! – Она зевнула. – Что за моду взяла – ходить непонятно где до ночи? Раньше так хорошо было: сидите с Димой дома, в приставку играете. А теперь?

– А теперь я выросла, – повела плечами Наташа. – Ты чего не спишь?

– Да кое-кто так бренчит посудой, что мертвого разбудит. К тому же я тревожилась, все ли нормально. Итак, что за человек этот Кирилл?

Раиса Петровна достала из шкафчика тарелку и, отобрав у внучки кастрюлю, вывалила туда остатки мяса и пододвинула к Наташе. Та поковырялась вилкой и вздохнула.

– По-моему, вы с дедом ему допрос устроили и больше моего знаете.

– Он почти ничего не рассказал. Мальчик культурный, но малообщительный. Про родителей говорить не хочет, про свои увлечения молчит. Семья, наверное, бедная? – с сочувствием спросила бабушка. – Одежка-то не по размеру подобрана, латаная-перелатаная. А с каким аппетитом кушал! Ну а учится где? Спортом каким-нибудь занимается?

– Я не знаю…

Наташе стало невыносимо тоскливо. Что, в самом деле, она знала о новом друге и его проблемах? Мамы с папой нет, живет с какими-то родственниками. Чем занимается, что любит? Кто он вообще такой?

– Ох, не нравится мне ваша дружба. – Бабушка, заметив, как нахмурилась внучка, поправилась: – Нет-нет, он милый мальчик. Я от своих слов не отказываюсь. Добрый, улыбчивый, скромный. Но как можно дружить с человеком и не знать о нем ровным счетом ничего?

– Баб, он хороший…

– Наверное. – Раиса Петровна тяжело поднялась из-за стола. – Но вдруг нет?

– Он хороший! – громче повторила Наташа, до боли сжав кулаки. – Я спать.

Она вскочила со стула и понеслась к себе.

«С русалками я просчиталась, – писала Наташа в дневнике. – Никакой в них сказочной красоты не наблюдается. Утопленницы на утопленниц и похожи: губы синие, глаза подернуты пленкой, цвет кожи белесо-серый. Но девочки они неплохие. Кир пообещал, что мы как-нибудь сходим к ним еще.

Кир… Кир…»

Она написала имя в третий раз, но, опомнившись, зачеркнула. И прикусила ручку…

Вдохновение исчезло. Мысли спутались в клубок. Вместо связного текста получалась каша из обрывков воспоминаний. Слипались глаза, охватывала зевота.

Сон заботливо укрыл ее пуховым одеялом.

Всю ночь снилась всякая чертовщина: трехглавые драконы, ревущие от негодования при виде Наташи; русалки, зазывно манящие ее костлявыми пальцами; Лютый, прикуривающий папироску с себя ростом. И ухмыляющийся Кир, позже сменившийся понурым Димой.

Правда, небыль, выдумка смешались, словно побывав в мясорубке. Не осталось ничего однотонного: или хорошего, или плохого. Новый мир все глубже засасывал в себя, как в трясину. Для дыхания не хватало ни времени, ни сил, но Наташе нравилось тонуть и захлебываться от восхищения.