Все оттенки роз - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Крафт, Шейла Олсен cтр.№ 36

Мне нужно больше.

Он отрывается от моих губ, покрывает поцелуями мой подбородок, шею. Я чувствую прикосновения его горячего рта, влажного языка, чувствую, как он мягко покусывает мою кожу. Когда он поднимает голову и смотрит на меня, я вижу сокрытое в его взгляде желание. Целуясь, мы не сводим друг с друга глаз. Простой поцелуй, легкое касание губ. Снова.

И снова.

А потом мы одновременно закрываем глаза, и наши языки встречаются, а он крепко сжимает мои бедра. Я берусь за молнию его толстовки и расстегиваю ее. Он издает стон, и меня охватывает возбуждение.

В это ужасное, удивительное, умопомрачительное мгновение я готова позволить ему сделать все, что угодно.

Абсолютно все.

Тэйт снова стонет, не отрываясь от моего рта, а потом отстраняется и измученно произносит:

– Что ты со мной делаешь?

Черты его лица суровы и серьезны, а губы кажутся припухлыми и влажными от поцелуев.

– Это ты со мной что-то делаешь, – шепчу я в ответ, глубоко дыша. В голове не укладывается, что Тэйт вызывает во мне такие чувства – как будто меня влечет к нему невидимой рукой. Я всегда видела себя с трудом взбирающейся на крутую гору, принуждающей себя идти вперед под грузом учебы, работы и собственных нереальных планов на будущее. С Тэйтом я ощущаю легкость. Я чувствую себя свободной.

Он больше ничего не говорит, просто ведет меня к рядам елок – бескрайнее море вариантов. Мы вытаскиваем несколько деревьев, изучаем их вблизи.

– Почему ты уехал из Колорадо? – спрашиваю я, в конечном итоге нарушая молчание. Тэйт пробирается между елками в задний ряд, убежденный, что наконец нашел идеальную.

– Я всегда знал, что уеду. Я с детства хотел заниматься музыкой.

– Но ты уехал без родителей?

– Типа того. Когда мне было пятнадцать, я победил в вокальном конкурсе в Денвере. Меня отправили в Лос-Анджелес, чтобы я спел для руководителя звукозаписывающей компании. Он сразу подписал со мной контракт.

– И? – допытываюсь я.

– И… все изменилось. Я отправился в турне, записал две пластинки, которые меньше чем через год стали платиновыми. Все произошло так быстро, что у меня не было времени о чем-то задумываться.

– И родители не переехали с тобой в Лос-Анджелес?

– Сначала переехали. Мотались между Лос-Анджелесом и Колорадо. Но когда началось безумие, когда я стал более… популярным, они принялись учить меня жить. Возможно, они были правы, но я не хотел их слушаться.

– Мне жаль, – говорю я.

Тэйт продирается обратно через массу елочных веток и снова оказывается рядом со мной, окутанный терпким ароматом свежей хвои.

– Я многое хотел бы исправить в прошлом, – произносит он серьезно. – Но я уже не тот, кем был раньше, Шарлотта. Ты должна это знать.

Я не совсем уверена, что он имеет в виду, – у меня такое ощущение, что о чем-то Тэйт по-прежнему умалчивает, о чем-то важном, но на его лице снова появляется маска сдержанности. Я решаю, что не стану спрашивать, по крайней мере не сейчас.

Вместо этого подаюсь вперед и чмокаю его в губы.

– Шарлотта, – шепчет он, а потом целует меня в ответ. Губы у него такие теплые, и наше дыхание в холодном воздухе превращается в пар. Я не хочу отпускать его. Хочу, чтобы он целовал меня до тех пор, пока зима не растает, сменившись весной. Хочу остаться здесь, прячась среди этих рождественских елок, пока ночь не окутает небо мглой и все не разойдутся домой. Но Тэйт отрывается от моего рта, тяжело дыша, мы оба – облако тепла среди заснеженной зимы. И тогда я чувствую хлопья, которые, кружась в своем собственном ритме, падают с серого тусклого неба. Идет снег. Мягкие снежинки приземляются на мои волосы, ложатся Тэйту на плечи.

И в этот момент, в его объятиях, у меня есть все, чего я могу пожелать.

* * *

Мы с Тэйтом выбираем худосочное дерево с обвисшими ветвями. Оно совершенно не похоже на то, что я рисовала в своем воображении. Немного провисает с одной стороны, а верхушка странным образом загибается, но отчего-то именно оно кажется нам идеальным. Тэйт взваливает его на плечо и несет к выходу, где из динамиков над головой продолжает рваться музыка, смешиваясь с падающим снегом.

К моему великому удивлению, оказывается, что родители Тэйта выбрали такую же невзрачную на вид елку. Его отец осматривает наше дерево, с серьезным видом ощупывая ветки, а потом поворачивается к Тэйту и говорит:

– Похоже, у нас обоих прекрасный вкус.

С этими словами мужчина искренне улыбается и хлопает Тэйта по плечу. Хелен смеется и подносит руку ко рту, словно вот-вот расплачется, наблюдая, как рассеивается напряжение в отношениях отца и сына.

Тэйт не сразу оценивает этот комплимент, но когда осознает, что отец пытается сделать сказать, его лицо смягчается. Он смотрит на меня, и у него на щеке появляется ямочка.

Мы решаем купить обе елки. Однако когда Тэйт достает бумажник, его папа отмахивается.

– Ты можешь сколько угодно быть мистером Денежный Мешок, но я все еще твой отец.

Его мама фотографирует нас рядом с нашим деревом. Одной рукой Тэйт обнимает меня за талию, другой поддерживает кособокую елку. Вокруг нас медленно падают снежные хлопья и мерцают рождественские огоньки – все это кажется каким-то волшебным сном.

Я вообще не хочу просыпаться.

Мы ужинаем у камина – едим молодую картошку, зеленую фасоль и суп из цветной капусты, у которого такой потрясающий вкус, что, отправляя очередную ложку в рот, я зажмуриваюсь, смакуя его. А потом Тэйт обращает внимание на то, что я постоянно закрываю глаза, и все начинают смеяться.

Мы перемещаемся в гостиную, и я украдкой отправляю Карлосу сообщение с фотографией, на которой мы с Тэйтом стоим рядом с елкой в ореоле падающего снега. После непродолжительных дебатов с самой собой, я отправляю фотографию и бабушке тоже. Возможно, это все равно что сыпать соль на рану, учитывая, на чем мы с ней вчера расстались, но вдруг она увидит, какими счастливыми мы выглядим, и перестанет так беспокоиться.

Хелен с Биллом пьют вино и даже рассказывают пару историй из детства сына. Тэйт смотрит на них с каменным лицом, но мне так весело, что я не спешу их останавливать. Именно такой я всегда и представляла полноценную семью. Рождество с бабушкой и сестрой обычно событие непримечательное, а Мия зачастую предпочитает провести этот день с друзьями или очередным бойфрендом. А когда была жива мама, в канун Рождества частенько приходилось спать на диване того парня, с которым она в то время встречалась. Эта мысль меня отрезвляет, и в продолжение разговора я смотрю на огонь в камине, гадая, не повторяю ли сейчас ее ошибки. Но у меня все иначе, говорю я себе. Тэйт не такой, как другие.

– Что ж, Билл, – наконец произносит Хелен, ставя свой недопитый бокал на кофейный столик и поднимаясь. – Тэйт с Шарлоттой, наверное, привыкли ложиться далеко за полночь, но мы-то с тобой нет. Не пора ли нам на боковую?