Пепел и страховой бес - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Черкизов, Игорь Чубаха cтр.№ 62

– В сторону!

Пепел застыл на полусогнутых. Слепая ярость стекла с полушарий Серегиного мозга горячим шоколадом и просочилась сквозь плиты пола, словно мертвая вода, в никуда. Нитроглициринившая грудь злость ушла в песок.

– Руки!

Боковым зрением Пепел насчитал трех молодцев, двое в таких же, как у Терминатора, хирургических салатно-кушеточных спецовках. Они появились с черного входа, проворные будто пузыри в кока-коле. Один целился в Сергея из «Глока» тридцать восьмого калибра, второй держал на перевес пистолет-пулемет незнакомой модели; третий, вдруг одетый в больничный халат и клеенчатый передник, строил из себя наблюдателя, типа штурман-наводчик.

– Грабли поджал, кому сказали!?

– Ты ошибся, амиго, я никогда не хожу один, – болезненно, но победно улыбнулся Терминатор и отступил от источающей жар и рыбно-жирные миазмы плиты.

В голливудском боевике хороший парень выбил бы стволы ногой из рук двух плохих дядек одновременно; как он при этом не схлопотал бы пулю в лобешник – загадка. Попробовать можно, правда, если обломишься – противник уже не будет колебаться и шлепнет на месте.

– Старшой, – обратился тот, который с «Глоком», к фальшивому Пеплу, – что с ним делать?

Терминатор не ответил, может, потому, что не смог разжать от злобы зубы. Кожа на его щеке вздувалась уродливым красно-синим волдырем, в вытаращенных глазах пучились шаровые молнии. Взгляд двойника остановился на залапанной бутылке подсолнечного масла.

– Понятно, – отозвался самый любопытный.

Пользуясь чужой болтовней, Пепел огляделся. Прикрыться Терминатором, как живым щитом, возможности не светило, даже если бы тот не успел отскочить на безопасное расстояние: на безропотного заложника оппонент не тянул. Лейтенант же валялся далековато.

– Климыч, кинь пушку, – обратился Терминатор к штурману, – я сам.

Штурман недовольно покачал головой, дескать, «ребята, вы мне создаете лишние проблемы», но потянулся за пазуху. Пепел резко обернулся, схватил за обжигающие ручки чан с собачьей бурдой, оказавшийся значительно тяжелее, чем надеялось – чугунок. Но жажда уцелеть, возведенная в матюкратную степень ненавистью, удесятерила жилы, и Сергей плеснул варево на пособников. Самый любопытный, на которого попало особенно от души, взвыл козлиным тенором.

– Пушку! – крикнул Терминатор штурману, которому тоже досталось.

Пепел, не шибко надеясь на пуленепробиваемость котла, но, понимая, что другого выхода не корячится, выставил чугун вперед, и по-спецназовски, делая быстрые зигзагообразные скачки вправо и влево, двинул к выходу с кухни. «Гости» успели опомниться, открыли пальбу, большинство пуль засвистело мимо, наводя набатный переполох в дебрях посуды и приправ. Только несколько чиркнули по касательной, а одна отрикошетила. Тот, что с «Глоком», оказавшийся особо рьяным, кинулся к Пеплу. С поворота Пепел размахнулся и наградил смельчака чаном по кумполу. Наглец закачался и раскоординировался. Пепел отбросил котел, пленил бренное тело и прижал к себе, впрочем, не очень рассчитывая на честь и достоинство соратников заложника. Так оно и оказалось: оставшиеся пропороли товарища огнем вкривь и вкось, будто петеушница швейной машинкой, стараясь достать Пепла.

А Пепел на пару со жмуром в темпе вальса почесал вперед по узкому коридору. В конце маячил выход на улицу, но соваться туда было почти самоубийством, если не знаешь, как натаскана и вооружена здешняя охрана. Прикрываясь уже не живым провисшим щитом, Пепел толкнул боковую дверь и оказался в следующем коридоре, отличавшемся от предыдущего разве еще большей длиной. Дверь дешево закрывалась лишь на хлипкий шпингалет, и Пепел цинично, не забыв изъять запасную обойму, забаррикадировал вход вялым телом. Завоеванный «Глок» грел ладонь.

Коридор оказался галереей, предусмотрительно соединявшей кухню с питомником. Где-то на середине, когда в заблокированную дверь уже вовсю ломились, Ожогов споткнулся и еле удержал равновесие: какой-то урод посеял собачий поводок, и нога Пепла попала, словно в удавку. Пока он отбрыкивался, коридор осветился тусклым светом из наконец распечатанной двери. Экстрим подхлестнул, в несколько прыжков Пепел достиг входа в питомник и захлопнул за собой дверь, будто специально, такую же несерьезную. Пущенная вслед очередь прошила тонкую деревяшку, и Пепел не первый раз в жизни порадовался кошачьей реакции.

При виде Пепла упакованные в клетки собаки завыли оглушительно. Эта какофония была на руку: выстрелы останутся не замечены вахтой. Проектировщик питомника задумал так, что ряды собачьих камер-одиночек заканчивались довольно широким пятачком, периметр которого также ребрился клетками. Отсюда было можно просочиться либо на улицу, либо тем же ходом в кухню. Пепел вжался за последнее собачье стойло и головой слегка коцнулся об железо. Обернувшись, увидел, что стоит под нехитрым пультом.

Терминатор с подручными оказались людьми вежливыми и не заставили себя ждать, отстав на каких-то несколько собачьих тявков. Спутник вскинул пистолет-пулемет, и Пепел не мог не удивиться болезненности, с которой наводчик-штурман в заплямканом халате прикрикнул:

– Осторожней, здесь же собаки! Вы мне все оплатите!!!

Пепел столь нежных чувств по отношению к братьям меньшим не испытывал, и без зазрения совести пальнул. Судя по крайне экспрессивному воплю, он заставил обделаться одного из преследователей.

– Мы на это не договаривались! – истерично запричитали во вражьих рядах.

– Цыц, пся крев! – Приструнил слабака двойник и, судя по звуку шлепка, отвесил оплеуху. – Теперь ты вписан в мокруху, одна дорога – только с нами!

Бультерьер – порода, памятная Пеплу по совсем свежим событиям – парящийся как раз в последней клетке, отчаянно скребся, взбудораженный выстрелами. Когда мерзкая псина в очередной раз подпрыгнула, рискуя перевалить через борт стойла, Пепел с чистой совестью пожертвовал пулю, добавив к тигровой масти немного красного, и подхватил пса за шкирятник. Мужик с пистолетом-автоматом совершил последний рывок в сторону Пепла. Стоило дулу показаться из-за борта клетки, Пепел ловко ткнул в него труп бультерьера. «Не броник, но амортизатор», – подумал он, радуясь, что у архаровца импортная трещетка, а не укороченный калаш, пробивающий с приличной дистанции рельсу.

Стрелок среагировал мгновенно, и шкурку собаки уже стало невозможно пустить на воротник. Воспользовавшись запрограммированной ошибкой автоматчика, Пепел пальнул гонцу в выдвинувшуюся кисть. И когда тот, с раздробленным запястьем, потерял нюх и сам по-собачьи завыл от боли, Пепел двинул ребром ботинка в обнаружившееся колено. Удар он выучил на зоне: амбец связкам коленного сустава и звиздец хрящам. Автоматчик квакнулся на пол. Серега по-доброму прекратил его мучения, подарив еще одну пулю. «Экономно», – оценил он сам себя.

При всей насыщенности и результативности, действо заняло считанные секунды. Паре других охотников Пепел не оставил времени вмешаться.

Импортная трещотка упала достаточно близко, чтобы дотянуться руками, и достаточно далеко, чтобы при попытке ее подобрать не подстрелили самого Пепла. Тогда неунывающий Ожогов поддел бультерьера носком и голкиперски безупречным навесом заслал вверх и вперед. И пока зеваки пытались смекнуть, что бы сие значило, Серега наугад по-русски дернул первый попавшийся рычаг над головой. Помещение озарилось ярким, режущим светом люминесцентных ламп. Пепел прищурился и дернул рычаг обратно, полутьма, перемежаемая блеклым светом из окон, казалась более кстати. Но враги посчитали, что загнанный Ожогов из последних сил валяет Ваньку, дабы на авось потянуть время, и двинули в атаку. За три удара сердца Пепел не по-русски удосужился окинуть взглядом надписи на консоли. Один рычаг назывался «Все. Для уборщиков», и, продолжив ассоциативный ряд, получалось «Клетки – все – открыть/закрыть», Пепел дернул фартовый рычаг.