Визит дамы в черном - читать онлайн книгу. Автор: Елена Хорватова cтр.№ 51

— Наверное, решил, что так надежнее. И выстрел, раздавшийся в саду, был бы гораздо слышнее в округе. Теперь вопрос, кого мы будем считать подозреваемыми? Думаю, можно уверенно выдвинуть две версии. Первая — «жених» дочери, социалист-революционер Верховский, служащий электриком на консервном заводе Ведерникова. Этот монтер — самая подозрительная фигура. Верховский находится в Демьянове в административной ссылке под гласным надзором полиции, человек политически неблагонадежный… Подобные господа любят всяческий терроризм и легко идут на сделку с собственной совестью. Сам себе объяснил, что убил эксплуататора, капиталиста и угнетателя, а деньги прихватил на революционные нужды. Если дело с рук сойдет, их партия еще и наследством поживится. Варвара Ведерникова — девка непутевая, без царя в голове, сдуру сама социалистам батюшкино состояние отдаст. Предполагаю, что Верховский не случайно сблизился с Варварой, а именно потому, что планировал убийство Савелия Лукича. От нее Верховский и узнал, что ни самой Вари, ни Ольги Александровны, ни няньки в доме вечером не будет, влез в окно и убил хозяина дома. И, обратите внимание, окно ведь незапертым было оставлено, надо разобраться, не вступили ли Варвара и Верховский в сговор… Для Варвары Савельевны гибель батюшки — большая денежная выгода. Невероятно большая! С отцом она давно не ладила, Волгину не любила, свадьбе их противилась изо всех сил. Весь город знает, что у Ведерникова с дочерью, почитай, каждый день были скандалы. Могла, могла она с Верховским в сговор вступить! Вы, Дмитрий Степанович, с этой версией поработайте, голубчик. Тут дело нечисто… Аресту мадемуазель Ведерникову пока подвергать не будем, но глаз с нее не спускать! Где господин Задорожный? Тарас Григорьевич, поставьте человечка потолковее за Варварой последить. Только как-нибудь этак, без излишней суеты, понезаметнее. Ну с этим ясно.

Вторая версия: убийство — дело рук Егора Полушкина, крестника покойного. Он у Ведерникова служил, проворовался, был, как всем известно, изгнан из торговой конторы взашей и грозился отомстить, чему найдутся свидетели. Не исключено, что все-таки решился на месть… Допустим, Полушкин выбрал подходящий момент, убил крестного, а деньги из его рук прихватил, чтобы иметь средства скрыться впоследствии. Хотя не исключаю, что убийство — результат стечения случайных обстоятельств. Полушкин, раздраженный, обиженный, бродит возле дома Ведерникова в смутной надежде на встречу с крестным и выяснение отношений — другой возможности поговорить с Савелием Лукичом у него нет — и в доме Ведерниковых, и в конторе, и в управлении заводом всем служащим приказано не пускать парня на порог. Итак, Егор замечает, что окно приоткрыто, проникает в дом, бродит по комнатам, находит ружье… И у него неожиданно рождается план — выстрелить в Ведерникова и таким образом отомстить. С идеей мести крестному, как мы знаем, он носится давно.

— Так кого арестовать прикажете? — поинтересовался пристав Задорожный. — Верховского или Полушкина? Я сразу же пошлю людей для ареста и обыска, в долгий ящик откладывать незачем.

— А пожалуй что, Тарас Григорьевич, арестуем обоих, пока из города не сбежали. Хуже от этого не будет. После разберемся, как у них с алиби и с прочим. Мотив, как видим, и у одного, и у другого найдется.

— А как насчет Жоржа Райского, Викентий Полуэктович? — спросил Дмитрий Колычев. — И у него мотив найдется, да еще какой мотив — оскорбленная любовь… Он ведь тоже при свидетелях грозился убить и Ведерникова, и Волгину, и себя…

— Кто, Райский? Актер? Этот слизняк? Не смешите меня, Дмитрий Степанович! Он может кого-нибудь убить только в сценических постановках, да и то сперва будет долго без толку махать бутафорским мечом. А пока что, господин прогрессивный криминалист, к вам деликатная просьба — встретьте у театра Ольгу Александровну, спектакль вот-вот закончится. Объявите ей печальную новость, только деликатно, батенька, с подготовкой, с подходцами, чтобы беды с ней не случилось. А то сразу огорошите, а Волгина — дама нежного воспитания. А после проводите ее сюда. С ней тоже побеседовать не помешает. Бедняжка, только-только, в сентябре, обвенчалась с покойным — и вот вам какой поворот судьбы! Уже вдова…

— Петр, пойдешь со мной к театру? — окликнул Колычев друга. — Встретим Ольгу Александровну.

— Да, конечно. Господи, что с ней будет, когда она узнает?

Бурмин передал готовый протокол на подпись Хомутовскому. Тот был не слишком доволен, что к этому важному делу следователь Колычев привлек человека постороннего, не состоящего на службе в местном Окружном суде, но все-таки Петр Сергеевич — юрист с университетским дипломом, не так уж страшно, если и окажет помощь. Может быть, обживется в городе и тоже изъявит желание послужить в судебных органах. Людей со столичным образованием в уезде ой как не хватает!

— Одну минуточку, господин Бурмин, — Петю схватил за рукав фотограф Иогансон, — одну минуточку!

И жарко зашептал:

— Мне сегодня удалось сделать уникальные кадры! Это — настоящая сенсация! Я уже бегу проявлять пластинки и печатать фотографии. Конечно, снимки потребуются для нужд следствия, но с негативов можно отпечатать сколько угодно фотографий. Вы столичный журналист, у вас бойкое перо, и если вы сопроводите мои фотоснимки репортажем, так сказать, с места события, такой материал можно будет продать не только в наш «Демьяновский вестник», но и в губернские, и даже в столичные газеты. Клянусь, с руками оторвут! Все-таки Ведерников — это фигура! Только бы почтовые чиновники с их забастовками не подвели… Но я найду способ распространить репортаж по редакциям!

— Потом, потом, — отмахнулся Петя. — Об этом позже.

— Хорошо, только не затягивайте слишком! Такие сведения подают в горячем виде!

— Господин Фролов! — Колычев окликнул доктора. — У вас не найдется при себе скляночки нашатыря или чего-нибудь подобного? Мне придется объявить Ольге Александровне о постигшем ее несчастье, боюсь, ей может стать дурно. Выдайте мне что-нибудь для оказания первой помощи даме…

Доктор порылся в саквояже и протянул следователю маленький флакончик с плотно пригнанной пробкой.

Пора было идти в театр, чтобы объявить ничего не подозревающей женщине, что ее муж найден бездыханным в кровавой луже, а она отныне — вдова…

— Нет, а господин Иогансон хорош! Каков пройдоха этот фотограф! — говорил Петя по дороге к театру.

— Да пусть себе, — махнул рукой Дмитрий. — Нельзя же требовать, чтобы он все время помогал бескорыстно, за грошовое полицейское вознаграждение. Человека подняли с постели, он бегом кинулся к нам со всей аппаратурой, причем взял самую лучшую и дорогую. Ты заметил — он снимал «Кодаком», это очень дорогой заграничный аппарат, а в провинции — так просто бесценная редкость. Ночью будет печатать снимки… Пусть уж использует их не только для судебных нужд, а и по собственному разумению, и приобретет таким образом немного славы и денег. И ты можешь написать репортаж, если хочешь, я не возражаю. Ты хотя бы тактично подашь материал и не станешь извращать фактов…

— Я ведь пишу серьезные статьи по специальности, по теории права, а ты предлагаешь мне заняться криминальной хроникой из провинции?