Иду на Вы! - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Зайцев cтр.№ 33

– Стало ведомо нам будущее наше, будущее тех славян, что останутся жить в Прикамье, – зазвенел голос Судислава, вызывая дрожь у подростков, слушавших с открытым ртом. Ещё никто так откровенно не говорил им о цели пребывания на Выселках, обрывки разговоров взрослых лишь усиливали любопытство. Впервые им откровенно говорили, что верят в них, считают недорослей надеждой общества, такие слова верховного волхва окрыляли подростков. Тем временем над поляной продолжалась речь. – Те селения и общины славянские, что останутся здесь, исчезнут во тьме веков. Даже имени их не останется в памяти людской, через две сотни лет одни христиане да мусульмане будут жить в этих местах. Только те, что уйдут с нами в дальние земли, смогут сохранить веру предков и души пращуров, продолжить их в своих детях и внуках.

– Кто мог подумать, – после недолгого молчания продолжил волхв, – что среди нас есть община, не уважающая своих пращуров, приславшая к нам двух недорослей, забывших о памяти предков, плюющих на работу во имя спасения нашей веры и общества. Сегодня мы прощаемся с ними навсегда, они умерли для нас, Вуйко, отведи их за пределы выселковских земель. Никогда они не смогут вернуться назад на Выселки, пусть возвращаются в свою общину, опозорившую себя такими подростками. Они изгои для нас, для всех славян Прикамья. Всё, расходитесь.

Долго стояли ребята на месте, глядя на Вуйко, на коне сопровождавшего парнишек, уныло шагавших в сторону своей деревни. Никто из ребят не встречал в своей жизни изгоев, этим страшным словом пугали родители в минуты гнева, бабки рассказывали сказки, в которых изгои похищали детей и девушек. В понимании Ярьки изгой был страшный, как матёрый волк или медведь-шатун. Не вмещалось в голове, что изгоем может стать обычный парень, такой же как все.

– Такой, да не как все, – отрезала Ива на вопрос младшего брата, – они лентяи, плюют на свою общину, предадут и нас в трудное время. Им даже буквы лень выучить, подумай об этом? Они не обычные парни, они наш позор, пусть живут в лесу, как дикари. Самое место там таким глупцам. И община у них такая же, раз воспитали таких лентяев. Нечего их жалеть, покажи лучше, как вторую задачу решил, что нам задали на дом.

А через две недели все выселковцы наблюдали жуткую картину, как староста общины, из которой были изгои, стоял на коленях перед волхвом Судиславом, умоляя того помиловать общину. Взамен двух выгнанных отроков староста привёл десять парней и восемь девушек, уговаривая взять их на обучение, хоть на год. Вместе с ребятами староста привёз три воза продуктов, задабривая князя и капитана. После того как Судислав простил общину, прибывшие подростки рассказали страшную историю о наказании двух изгоев. Узнав, что парни отказывались выполнять указания капитана и были прокляты верховным волхвом, общество хотело принести их в жертву, во искупление совершённого проступка. Лишь вмешательство сельского волхва, строго соблюдавшего запрет на жертвоприношения, спасло изгоев от смерти. Тогда обозлённые и напуганные селяне выгнали двух парней из общины, приказав поселиться на отшибе, с запретом появления в селе. С тех пор парни живут бирюками, за счёт охоты и рыбалки, которую так любили когда-то. И, как пояснили их односельчане, шансов жениться у них практически не осталось, разве где угорку посватают.

Ива с первых дней стала старостой всех жильцов избушки, потому смотрела за порядком строго, заставляла всех умываться, стирать одежду и в бане мыться всех приучила мылом, эти брусочки с непривычным запахом все девушки сразу оценили, пользуясь щёлоком лишь при стирке одежды. Некоторые говорили, что лучшего приданого, чем мыло, им не надо, разве стеклянной посуды к нему добавить. Но стеклянная посуда, в отличие от мыла, вся шла на продажу, вместе с бусами и стеклянными фигурками. Ярька уже отвозил на лодке торговцев стеклянной утварью в Соколовку, весь обратный путь против течения поднимался под парусом. К концу лета брат Ивы мог похвастаться своими успехами, за пару месяцев он стал лучшим среди всех выселковцев по управлению парусом. Никто не мог быстрее и удачнее Ярилы, как уважительно стали звать подростка сначала мастера, затем и ровесники, поймать ветер, развернуть лодку в узкой протоке. Даже против течения его лодка умудрялась двигаться быстрее прочих.

Парень с первого раза запомнил все повороты, перекаты и мели на окрестных реках, умудрялся проходить под косым парусом по тем речушкам, что не намного шире самой лодки. Умение выбрать правильное направление, вовремя развернуть парус, чтобы поймать лёгкое дуновение ветра, Ярька почувствовал неожиданно для себя. То, что другие ребята запоминали и пробовали по нескольку раз, у него получалось спонтанно, он просто знал, что нужно делать. Почти всегда он мог определить, когда ветер закончится или изменит направление, когда пойдёт дождь и сколько он продлится. За такие предчувствия, подросток их не скрывал, мастера и сравнивали его с богом, в шутку, конечно. Но в каждой шутке есть доля правды. Опрокинувшись при крутом повороте, Ярила догадался уложить на дно своей лодки тяжёлые камни, придавшие судёнышку остойчивость. Это слово придумал сам Сергей, когда узнал о выдумке подростка. Он предложил утяжелить днища всех парусных лодок, к тому времени выселковцы наготовили таких лодок восемь штук.

Каждая вмещала до пятнадцати человек с грузом, при снятом парусе могли поместиться и два десятка. Но работа с косым парусом требовала свободного места, за счёт этого можно было взять больше груза. Именно на лодку Ярьки установили первую пушку, когда стали испытывать, можно ли стрелять из пушек в лодке. Ох, и намучился за две недели испытаний парень с пушкарями, когда устанавливали пушку в лодке. Сперва они едва не проломили борт, когда крепили пушку, потом им оказалось неудобно её заряжать. Два дня ушли только на установку и крепление орудия, на расположение снарядов, ради них пришлось выбросить почти весь балласт. Затем, по указанию капитана, проверявшего работу пушкарей, несколько раз выстрелили из лодки, стоявшей на мели. Едва не сломали борт откатившимся орудием, сорвавшим все крепления.

Ярька вовремя заметил, что при выстреле мачта может сломаться, стали думать, как её укрепить. Такая морока длилась всю неделю, не успеют исправить одно замечание, как возникает другое. А Сергей и его помощники требовали, чтобы изменения в лодке и крепежах не мешали сидеть людям и были незначительными. Едва справились с крепежами, стали испытывать на реке, где пришлось не так трудно, но опасно. Сразу обнаружили перекос в креплении груза, с этим справились легко, переместив часть снарядов назад. Количество снарядов в два десятка определил сам капитан, это даже не обсуждали. При испытании первого выстрела на ходу лодка так резко остановилась, что все пушкари улетели за борт. Упал бы и Ярька, да помешала мачта, о которую он приложился основательно, плечо и грудь болели неделю. Едва не сломалась мачта, как её ни укрепляли, на будущее Сергей посоветовал опускать парус перед выстрелом.

К испытателям добавились две пары гребцов, иначе навести пушку на цель в реке не получалось. Пока парус опускался, лодка теряла направление на цель, удержать нужное направление смогли с помощью гребцов. Добившись первого попадания из пушки на плывущей лодке по цели, ребята одновременно обрадовались достигнутому результату, но стало обидно, что лодка теряла ход. Впрочем, неожиданно для испытателей такой результат обрадовал капитана. Он сразу приказал устанавливать на всех остальных восьми парусниках пушки и обучать стрельбе из лодок. Причём главным над всеми назначил неожиданно для многих Ярьку, самого младшего.