Тень секретарши Гамлета - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Степнова cтр.№ 26

Фокин продиктовал банкиру телефон папани и сообщил таксу – три водяры и батон колбасы.

– Разорите вы меня, – буркнул Говорухин и отключился.

Фокин вернулся в кабинет, решив для поднятия духа пересчитать деньги, которые теперь по праву принадлежали ему. Едва он коснулся сейфа, как в кабинет без стука ввалилась Фокина.

– К вам Василий Петрович Лаврухин, – доложила она. – Вы сможете его сейчас принять?

– Вон! – заорал Севка, указывая на дверь. – Вон из моего кабинета!

– Вас просят вон! – сообщила старушенция Лаврухину, топтавшемуся у порога.

– Да не он, а вы вон! – затопал ногами Севка.

– Да не вы, а я вон! – улыбнулась Фокина Васе. – Проходите, пожалуйста. Чай? Кофе?

– Какао-порошок, – пробормотал Лаврухин, бочком протискиваясь к столу и усаживаясь на стул.

– Значит, чай с лимоном и сахаром, – опять улыбнулась Фокина и скрылась за дверью.

– Ну, ты понтов тут развел! – восхитился Лаврухин. – Она что, правда чай с лимоном принесет? Слушай, а зачем ты такую чучелу взял? Секретаршу должно хотеться шлепнуть по попе, а эту хочется затолкать в шкаф и присыпать нафталином.

– Землей ее охота присыпать. На кладбище.

– Так отца подключи своего.

– Не берет. Пусть, говорит, сначала помрет…

– А мне кажется… она уже давно померла, – зловещим шепотом произнес Лаврухин. – Ты на нее посмотри хорошенько… Она ж еще у Гамлета, того… секретарила!

– Тьфу, не пугай, я и так… – Севка, поморщившись, потер виски.

– Точно тебе говорю. Гамлета-то того, грохнули… Вот ее тень по свету и шляется, работу ищет. Ты, кстати, на принца датского очень похож. – Васька захохотал. – Издалека.

– Да пошел ты! – Севка плюхнулся в кресло и закинул ноги на стол. – Что тебе надо? – без обиняков спросил он Лаврухина. – Чего приперся?

– Трусы и бюстгальтер опять сперли, – потупился Вася.

– Чего?! – подскочил Фокин. – Какие трусы?! Какой бюстгальтер?!

– Девчонки с первого этажа повесили белье Говорухиной обратно на веревку. А его опять сперли! На этот раз по-настоящему! Девки рыдают, говорят, Ксения Сергеевна из больницы вернется, на них кражу в особо крупных размерах повесит. Найди, Севка, вора, будь другом.

Севка побарабанил пальцами по столу.

– Ты в отпуске или где? – ласково спросил он Лаврухина.

– Где! – огрызнулся Вася. – Сегодня утром из отпуска вышел. Меня после ночных гонок жена из дома выгнала, я у мамы живу.

– Вот и живи у своей мамы! – Фокин швырнул в Лаврухина зажигалкой. – А ко мне с трусами не лезь! Не лезь! Не лезь! – За зажигалкой в цель полетели карандашница, пепельница, ножницы, блокнот и ботинок, который Севка в порыве гнева сорвал с ноги.

Прикрыв руками лицо, Вася бросился вон из кабинета. В спину ему полетел второй ботинок и чахлый цветок в горшке.

– А как же наша взаимовыручка?! – заорал Вася, едва не сбив в дверях Фокину с подносиком в руках. – Как же взаимопомощь?!

– Ваш… какао-порошок, Василий Петрович, – пробормотала самозванка.

От этого можно было сойти с ума. Севка в бешенстве захлопнул дверь и, прижавшись к ней спиной, минут пять приходил в себя.

– Когда, говоришь, белье сперли? – громко спросил он, когда дыхание восстановилось.

– Я все записала, – пропела Фокина из-за двери.

– Все данные о происшествии у твоей секретарши! – рявкнул Лаврухин.

– Вот пусть она трусы и разыскивает! – вконец разозлился Севка.

– Уже! Уже ищу! – радостно отозвалась мисс Пицунда черт-те какого года.

Севка крепко выругался, открыл сейф и начал пересчитывать деньги.

Папаня не взял трубку утром, не ответил в обед, а вечером телефон сообщил, что абонент недоступен.

Бывало, конечно, что папаня оставлял аппарат в сторожке или забывал зарядить – никакого криминала тут не было, ведь папаня же не премьер-министр, – но Севка все равно вдруг забеспокоился.

Однажды Фокин-старший и вовсе обронил мобильник в могиле, которую рыл, и пришлось покупать новый, потому что покойника уже похоронили, так что, может быть, и сейчас…

Севка в третий раз заказал сто грамм виски со льдом и стакан сока манго, хотя больше всего на свете не любил мешать виски с соком и льдом. Он пытал себя этой смесью уже часа два или три в ресторанчике «Санчо Панса».

Почему «Санчо Панса»?

Почему не «Дульсинея», например, или «Ветряные мельницы»?

Понятно, что «Дон Кихот» – банально, скучно и с намеком на испанскую кухню, о которой тут никто понятия не имел. Впрочем, суп «гаспачо» в меню все-таки был, значит, что-то испанское в этом заведении все же присутствовало.

– Принесите, пожалуйста, мне гаспачо, карпаччо и басмаччо ^[1], – попросил Севка официанта.

– Гаспачо закончилось, карпаччо не держим, а басмаччо вообще не по нашей части, – поклонился официант.

– Слышь, Санчо, – схватил его за рукав Севка, уже порядком поднабравшийся, – ну если у вас даже басмаччо нет, то принеси хотя бы канапе из желтоперого тунца с шафрановым блином.

– Какой вы гурман, однако, – удивился официант и, наклонившись, доверительно сообщил Севке на ухо: – Должен вас огорчить, все желтоперые блины улетели на юг. Не сезон! Может, картошечку фри закажете?

– А у нее сезон? Она не улетела на юг?

– Часть улетела, но часть осталась. Специально для вас.

– Тащите.

Официант ушел за картошечкой, а Севке вдруг сильно взгрустнулось.

Время уходило бессмысленно и бездарно, говорухинские деньги проедались и пропивались, а из работы была только слежка за двумя блудливыми мужьями и одной неверной женой. Ни одного тебе интересного дела. Ни одной собаки Баскервилей или хотя бы убийства на улице Морг ^[2].

Не дождавшись картошки, Севка встал и, пошатываясь, пошел к выходу.

На улице шел мелкий, противный дождь, но Фокин с удовольствием подставил ему лицо, чтобы освежиться после виски со льдом и омерзительного сока манго. Можно сказать, что с Севкой приключилась хандра – мелкая, пакостная хандра, такая же, как этот противный дождь.