Вакханалия - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Соколовская cтр.№ 18

— Сколько времени? — бубнила я. — Рано еще…

— Да куда там рано, скоро пять, проснитесь же… И идите вы в баню!

— Это в каком же смысле? — Я открыла глаза.

— В буквальном, Лидия Сергеевна. Я согрел немного воды. Приведите себя в порядок и больше так не делайте. Ступайте же скорее, тропикана вы наша…

Это у них тропиканы, в южных морях. А у нас снежные бабы — круглогодично. Когда я примчалась из «вытрезвителя», у меня зуб на зуб не попадал. Голова трещала и взрывалась, как новогодняя шутиха. Тело просило покоя.

— Так что же не влезет в самую большую кастрюлю в мире? — встретил меня капитан с хитрой улыбкой лиса и чашкой пережженного кофе.

— Не скажу, — проурчала я. — Сами догадайтесь.

По мере поглощения целебного напитка голова возвращалась в нормальное состояние, но мерзость в организме оставалась.

— Это был протест? — задумчиво постукивая зажигалкой по столу, справился Верест. — Или вы алкоголичка?

Я пожала плечами. Это был протест. Я алкоголичка. Меньше всего мне хотелось распахивать душу, говорить о ночных страхах и обнажать перед малознакомыми людьми нюансы своей неоднозначной натуры.

— Забудьте, Олег Леонидович. Все мы срываемся и уподобляемся поросятам. Давайте говорить серьезно. Удалось что-нибудь узнать?

— Давайте. Мы работаем. Потихоньку проясняется расположение основных действующих лиц на момент совершения преступлений. Что происходило в ночь на седьмое октября, нам неясно. И неизвестно, происходило ли что-то вообще. Ваше утверждение о криках, стонах и двух подозрительных фигурах, несущих по переулку тяжелый предмет, достаточно туманно. Нет, молчите, лично я вам верю, но, согласитесь, на основании ваших наблюдений трудно представить конкретное злодеяние. Однако мы попытались. Пострадавшая Макарова Зоя Алексеевна, похоже, ночевала на даче одна — по крайней мере в этом убеждена ваша соседка Розенфельд: ее нашли в городе и сняли показания.

— Как? — изумилась я. — Серьезно?

— Это было трудно, — помявшись, признал Верест. — Очень тяжелая женщина. Даже с вами как-то м-м… легче, м-да… Кто был мужчина на сером «вольво», приезжавший к пострадавшей шестого октября, выясняется. К сожалению, номер его автомобиля не заметили ни казаки на воротах, ни упомянутая Розенфельд. Момент его отъезда с дачи она тоже проворонила, о чем горько сожалеет. Выезжала ли машина из кооператива, охрана сказать затрудняется…

— Его зовут Гена, — перебила я. — Возможно, начальник. Во всяком случае, содержит секретаршу.

— Замечательно. Его найдут. Не так уж много в городе Ген на серых «вольво». Итак, ночь на седьмое число. Ваш ближайший сосед Постоялов ночует в городе, приезжает утром. Этот факт проверяется. Сургачева с Марышевым напились какой-то отравы, пребывают в отключке. Маргарита Рябинина утверждает, что легла в одиннадцать, проснулась в восемь. Подтвердить некому, вот что значит женское одиночество… Красноперов уверен, что лег спать в половине первого, встал в девять с копейками. Весь вечер занимался программными работами…

— Это верно, — подтвердила я. — У него такой же ноутбук, но только помощнее, и, в отличие от меня, он занимается не глупостями.

— Уже выяснили. Раза два или три в неделю он совершает поездки на «Жигулях» десятой модели в офис фирмы «Сибкомп», расположенной на площадях машзавода имени Фрунзе, сдает задание, получает новое и возвращается. Жить в городе не любит. Пьет много пива. Друзей не жалует.

— Но баб любит. Хотя работу больше.

— Вот именно. Прикидывается примитивным шутом, но на деле серьезный, грамотный человек. За ним продолжают следить — на роль маньяка это по-прежнему первый кандидат. — «Не первый, а единственный», — подумала я, но не стала перебивать. — Теперь переходим к следующей ночи, ознаменованной двумя убийствами. Постоялов остается на даче — утверждает, что его хватил хондроз и сесть в автомобиль было просто невозможно. Все равно в понедельник он собирался приехать обратно — рубить капусту на Сергия, поэтому считает, что большой беды не произошло. Кстати, в данный момент он ее рубит — это довольно дико выглядит. У него действительно хондроз. Едем дальше. Сургачева с Марышевым остаются и на следующую ночь. Объяснения маловразумительные, но дружно уверяют, что проспали в одной кровати, ни разу не вставая. А теперь внимание, Лидия Сергеевна. — Верест высек пламя из зажигалки и загадочно уставился на меня поверх огня. — Угадайте, где провели эту темную ночь Рябинина с Красноперовым?

Я ахнула:

— Тю-ю… Неужто в одной кровати?

— Совершенно верно. Красноперов заявил об этом без утайки, он парень без комплексов, а Рябинина пыталась сей факт опровергнуть. Но ее выдали глаза, и в конце концов она призналась.

— Представляю, — пробормотала я. — Она бы охотнее призналась в убийстве…

— Красноперов заявился к ней около девяти вечера. Он был прилично одет, не балагурил, принес бутылку доброго французского вина, растопил камин… И, по словам замороченной Рябининой, заговорил ее до такой степени, что она сама не заметила, как они оказались в ее постели. Она проспала мертвым сном. А когда проснулась в девять, Красноперов лежал рядышком — счастливый от ерунды…

«А до прихода к Ритке, где-то в районе половины четвертого, он таскался к Зойке», — подумала я, вспоминая вихрастый Ромкин затылок, мелькнувший под моей мансардой. Он мог идти только к Зойке — куда еще? Не к мадам же Розенфельд… Интересно, интересно…

Я промолчала.

— А теперь у меня для вас есть две новости, Лидия Сергеевна, — не меняя серьезного тона, сообщил Верест. — Одна хорошая, другая плохая. С какой начнем?

Я пожала плечами:

— Как обычно. С плохой.

— Я вынужден уехать.

— Ну что вы, господин капитан, — я соорудила бодрую улыбку, — это не есть плохая новость. Мне совершенно безразлично, увижу ли я вас в обозримом будущем…

— И хорошая новость. В районе трех часов пополудни двое пенсионеров в «Янтарном» подверглись нападению нашего маньяка…

— Отличная новость…

— Не иронизируйте. Маньяку изменила удача: он сегодня никого не убил. Пенсионеры оказали сопротивление, хозяин дома — заслуженный тренер России по баскетболу, мужик крепкий. На помощь убиваемым прибежал сосед, бывший боцман торгового флота. Убийце пришлось удирать несолоно хлебавши. Три человека видели его лицо, а один запомнил номер машины, на которой он скрылся. Старая «тойота-капелла» — он оставил ее у кирпичного завода, за пределами кооператива. Есть мнение, что гулять на свободе маньяку осталось несколько часов. Он оказался вдобавок сущим идиотом — решил поиграть с правосудием, прекрасно понимая, что в деле есть его фоторобот. Теперь вы понимаете, куда я вынужден уехать?

Я задумалась. В сущности, правильно. Новость неплохая.

— Иначе говоря, убийцу опознали по портрету, а Красноперов из «Восхода» никуда не выезжал?