Фатальное колесо - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Сиголаев cтр.№ 12

Вера Семеновна, вопреки своей комплекции, мотыльком выпорхнула из своего директорского кресла и отодвинула один из стульев у совещательного стола.

– Садись, Витя. Нет, подожди, давай сначала снимем ранец. Садись, не стесняйся.

«Чего они все дергаются?» – мелькнуло в голове.

Хотя… Чего тут неясного?

Я сел. Руки, как положено, по-школьному сложил на столе. Спину выпрямил, подбородок приподнял – хоть картину пиши. «Образцовый первоклассник» называется.

Дядечка полюбовался на меня с чуть заметной улыбкой, удовлетворенно кивнул и потянулся за папкой, которая лежала на стульях рядом. Покопавшись, достал какую-то газету и, ловко соскочив со стула, расправил ее на столе передо мной, не забыв перевернуть текстом в нужную сторону.

Так, вчерашняя «Правда». Старая добрая «Правда», два ордена Ленина слева, «Пролетарии всех стран соединяйтесь», «Газета основана…», «Орган Центрального Комитета…», номер, дата, «Цена 3 коп.». Недорого.

Я хрюкнул.

– Что, Витя? – Дядечка оживился.

Я показал пальцем на муравья, присохшего в левом верхнем углу газеты. Дядечка поморщился.

– Вот здесь, прочитай, пожалуйста. – Он ткнул пальцем-сарделькой в заголовок передовицы.

Я с шумом втянул воздух и начал представление:

– За-я-вле-ни-е, – шумный вдох, – Со-вет-ско-го…

Дядечка недоуменно посмотрел на директора. У Веры Семеновны кровь медленно отливала от застывшего лица. Глаза начинали превращаться в две зловещие щелочки – известная примета! Всей школе, между прочим, известная.

– Караваев!

– …Пра-ви…

– Вы ничего не напутали, Вера Семеновна?

Шлепок ладони по директорскому столу. Звякнула ни в чем не повинная чернильница.

– Караваев! Хватит валять дурака!

– …тель-ства! – бодро закончил я. – Фу-у!

Разве что пот рукой со лба не вытер.

Поднял глаза на пухлое создание в голубой рубашке.

Ну вот – лживого доброжелательства как не бывало. Растерянность, задумчивость, досада, какие-то догадки, предположения, оцепенение, опять растерянность – как в калейдоскопе. Что угодно, только не слащавое благодушие.

Теперь можно и пообщаться.

– Я готов говорить с вами, – медленно, с расстановкой произношу и с удовольствием наблюдаю, как лживый мужичок слегка вздрагивает. – Только один на один. Без посторонних.

В его глазах мелькает страх. Будто присохший к газете муравей заговорил человеческим голосом. Да, с выдержкой у вас, товарищ, не все в порядке.

Мы синхронно переводим взгляд на Веру Семеновну.

Соляной столб!

Красивая все-таки женщина. Величавая русская красота. Даже в оцепенении прекрасна. Она вдруг с шумом отодвигает кресло, встает и решительно выходит из кабинета. Без особого приглашения.

Вот так. Я поворачиваюсь к мужику:

– Вы не представились.

Он судорожно сглатывает.

– Мои данные вам известны. Мне ваши – нет. Я слушаю.

– Стар… Кх… Кх!.. – Ну откашляйся, откашляйся, прочисть горлышко. – Старший оперуполномоченный Комитета государственной безопасности СССР капитан Гришко Степан Андреевич.

Ни фига себе, «старший», какая честь!

– Степан Андреевич, присядьте.

Да что он на меня вылупился, как на говорящую мартышку? Хотя понять его можно. Глазами видит малявку-первоклассника. А ушами слышит что-то невообразимое. Наверное, мало кто из ныне живущих организмов так с ним разговаривает.

– Вам удобнее общаться стоя?

Плюхнулся на стул напротив. Жалобно скрипнули пружины.

– Так вот, товарищ капитан государственной безопасности, – специально называю его старинным званием времен Великой Отечественной, – я готов сообщить о каналах связи, по которым мне стала доступна информация о событиях в Чили. Вас ведь это интересует? – Я похлопываю рукой по газетной передовице. – Вот только прежде мне необходимо встретиться с вашим руководством. Негласно. Предлагаю продолжить беседу на улице Ленина. Непосредственно в вашей конторе.

Откидываюсь на стуле, складываю руки на груди и пристально смотрю ему в глаза.

– Только пешком я туда не пойду. Ребенок, знаете ли…

Несмотря на относительно солидный чин, Степан Андреевич прибыли-с в школу на троллейбусе.

Фи, какой моветон!

На тралике я могу и без него покататься. Вот хочу на машине с ветерком – так вынь да положь! Капитан даже быкануть попробовал. Типа «сопляк, с кем разговариваешь…». Шоу под названием «Гэбня показывает окровавлённые клыки свои».

Сопляк, говоришь? Ты даже не представляешь, насколько ты прав!

Прервав его гневную чекистскую тираду, я вдруг оглушительно, во весь голос заревел. Со вкусом, натурально, со слезами и соплями. Легко так получилось. Видимо, детскому организму тоже несладко приходится. Каково это – носить в себе взрослое изуверское сознание?

А когда услышал топот ног за дверью, свалился на пол и, указывая рукой на оторопевшего «злодея», стал отползать в дальний угол комнаты по директорской ковровой дорожке. При этом вставляя между плаксивыми руладами что-то вроде: «Не надо… Дяденька, не бей… Больше не буду…».

Вот такую картину и зафиксировал ворвавшийся в кабинет высший педагогический состав школы. Отвратительную, скажем прямо, картину. Скандал заминали долго. Успели и машину вызвать, которую я вожделел, и школьного медика, задолбавшую меня своей ваткой с нашатырем.

А когда в этой карусели мы с капитаном опять случайно остались один на один, я, резко прервав судорожные всхлипы, спокойным голосом спросил: «Еще вопросы есть?» И тут же захлюпал опять, так как надолго нас одних уже не оставляли.

Таким образом, на «Волге» зловещего черного цвета я все-таки прокатился.

Очередная мелкая и ненужная победа.

Но самолюбие потешила.

Мы внимательно рассматривали друг друга.

Я искал, к чему придраться. Хотя бы по внешним признакам – в плане возможной антипатии.

И не находил.

Стройный подтянутый мужчина лет сорока. Костюм, галстук, темно-серая рубашка, черные туфли – все обыденно, без вызова, но сидит как влитое. Невыразительное худое лицо. Чуть усталое, незагорелое. Красавцем не назовешь. Серые спокойные глаза. Умные. Смотрит не мигая. Эмоций – никаких. Просто смотрит. Как на табурет. Мне почему-то это нравится.

Упрямо молчу и не отвожу глаз.

– Что вы хотели нам рассказать?

Еще два плюса ему в кассу.