Дополнительный прибывает на второй путь - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Словин cтр.№ 32

«Антона бы сейчас! Его мощь!» — пронеслось в голове у Денисова. Он нырнул под руку парня, чтобы сзади захватить предплечье и рывком бросить через себя. Пол в тамбуре оказался скользким. Стоило Денисову секунду помедлить, он уже не смог рвануть парня с необходимой силой. Тот осел и теперь уже сам валил Денисова на себя.

Преступники помешали друг другу. Парень, навалившийся на Денисова, не дал другому спрыгнуть на путь, где Колыхалова громко звала по рации на помощь. Денисову удалось высвободиться.

— Беги! — крикнул он.

Сильный удар обрушился на Денисова, и все же он успел прикрыть голову. Ударивший охнул: Денисов ногой достал его пах. Второй удар, много сильнее, возможно кастетом, пришелся Денисову по ребрам. Он бросился вперед и опять поскользнулся. Встречное движение прибавилось к силе удара. Масса, помноженная на ускорение…

В тамбур вскочило несколько человек. Денисов почувствовал крепкие руки. Он тоже ухватил кого-то в темноте. Левый бок его горел, каждое движение причиняло боль.

Заработали компрессоры, стало светло. Денисов увидел сотрудников в гражданском, державших его и парней в полушубках.

— Денисов, выходи! — сказал Бахметьев. — Сможешь?

Кто-то помог Денисову.

— На задержанных надеть наручники! Обыскать, не дать ничего выбросить… — командовал Бахметьев.

Подошли еще сотрудники, в форме. Задержанных повели, тесно сбившись в кучу. По мере приближения к дежурке конвоиров становилось больше. Незнакомые инспектора, прикомандированные от других отделов присоединялись, приноравливали шаг к идущим:

— Отбой! — передавала Руза. — Внимание постам: отбой! Повторяю: внимание постам…

У здания отдела стояла Колыхалова.

— Наконец-то дождалась…

— Только не могу вздохнуть. Ты как?

— Не обращай внимания… — ККК всхлипнула, достала сигарету, пальцы дрожали. — Сейчас мой сынуля будет звонить… Температуру воздуха каждый день отмечает, ветер. Пасмурно или ясно. В школе поручили…

— Почему ты вспомнила?

— «Будь, — говорит, — мама, осторожнее при задержании. Прошу тебя!» — Она отвернулась.

— Привет ему, — сказал Денисов.

Стоявший у центрального зала младший инспектор окликнул:

— Бабичева видел? Всей Компанией прошли. Наверное, в «Приэльбрусье».

— Пожалуй, это теперь неважно, — сказал Денисов. Он еще не мог отойти от схватки.

Слова младшего инспектора все же застряли в сознании. Молодежное кафе «Приэльбрусье» было рядом.

«Может, пойти? А в медкомнату? — И сам себе ответил: — Сначала ужинать, потом в медкомнату, потом на рентген…»

Денисов шел через площадь. Собственная тень кралась за ним серой кошкой.

«Предположим, что Бахметьев прав, — думал он. — Горяинову казалось самым трудным прожить эти два дня после кражи икон… И ему и Анкудиновой. Но почему? Разве они знали, что их ждет? — Кругообразное движение собственных мыслей коробило. — Нет непрерывности! Даже верная гипотеза может затеряться как ключик, потому что не связана с предыдущей. — Раздумье причиняло не меньше боли, чем ребра. — „Все закрутилось после шестого февраля“, — писал Димка… Но что из этого?»

У входа в кафе садилась в такси шумная компания. Швейцар в форменной куртке, в очках, повторял:

— Полный порядок… Полный порядок…

В вестибюле гремела музыка. Гардеробщик — поджарый, на протезе, узнал Денисова, принял куртку без номерка.

— Иди, инспектор. Ужинай!

Гремела музыка. Однако эстрада была пуста.

«Четверг», — вспомнил Денисов.

Посетителей было мало. Зал уходил под прямым углом в сторону. Большинство гостей группировались ближе к эстраде.

Денисов нашел свободный столик недалеко от входа — вплотную к стене. С трудом сел. Малейшее движение вызывало боль.

«Как если бы я был деревом и повредил ствол, — подумал Денисов. — Не следовало приходить сюда…»

Компании Бабичева не было.

Он заказал гуляш, сметану, мясной салат. Подумав, прибавил еще ромштекс. Официантка оказалась знакомой.

— Спешите? Постараюсь не задержать…

Денисов огляделся. Сбоку за придвинутым к стене столом разговаривали несколько иностранцев в темных одеждах. Такими же темными, неулыбчивыми были их лица. Они не следили за танцующими, бутылка сухого вина стояла на их столе нетронутой. Касаясь друг друга головами, в отдалении сидели двое влюбленных, их медленная речь и касания были исполнены значения.

В другое время Денисов не уделил бы им внимания, следуя прагматическому правилу: люди смотрят, сыщики наблюдают. Но теперь, с завершением дела Анкудиновой и Горяинова, он часто думал о любви. Ведь именно любовь он положил было в основу разгадки происшедшего.

— Привет! — услышал Денисов.

Появившийся неожиданно Бабичев смотрел привычно-холодно. Рядом с ним стояла Лена Гераскина.

— Зашли поужинать? — спросил Бабичев.

Денисов кивнул.

Из-за угла зала показались Момот и Ольга Горяинова, величественная, со вздернутым носом.

— Давайте к нам, — предложил Бабичев Денисову. — Ольге поднимем настроение… К Димке на ночь никого из родственников не пустили: «Состояние тяжелое…»

То, что он говорил Денисову «вы», как бы удостоверяло: знает, что из уголовного розыска…

Бабичев сказал:

— Вы человек, который любит эрдельтерьеров. Для меня это наивысшая аттестация!..

Денисов переговорил с официанткой, вместе с Бабичевым перешел в угол зала, где сидели остальные члены Компании. Не было только Горяинова, Верховского и Розы.

— Денисов, — представился он.

— Нас, по-моему, можно не представлять! — Бабичев засмеялся.

— Известны! — подтвердил Момот.

В стереоколонках раздалась барабанная дробь, вначале мелкая, потом более крупная, усиливающаяся.

Лена Гераскина потянула Бабичева за руку, прижалась к нему всем телом.

— Потанцуем!

Музыка развела их. Они разошлись в стороны, пружиня и изгибаясь. Другие ребята тоже повскакали с мест.

Денисов подвинул тарелку. Подумал:

«Судить о нравственном здоровье Компании? Все ли я знаю о них? Задача моя узкоделовая: уяснить истинные обстоятельства происшедшего с Анкудиновой и Горяиновым…»

Мальчик-лобастик, сидевший по другую сторону стола, перехватил взгляд Денисова, послал смущенную улыбку.

— Ну, как с ессеями? — спросил его Денисов, доедая гуляш и щедро сдабривая гарнир сметаной.

— Что вы имеете в виду? — спросил Плиний.

— Брали ли ессеи в руки оружие? — Денисов вспомнил вопрос, который задал Бабичев в день рождения Верховского. — Воевали они?