Взрослое лето - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Голубев cтр.№ 32

– Верю, Дима, верю. Только скажи – зачем тебе ружьё, ты же не охотник?

– Какое ружье, нет у меня никакого ружья!

– Точно?

– Да, отвечаю.

– Значит, говоришь «отвечаю». Хорошо. А как же мне тебе верить, Дима, если ты в глаза мне врёшь, не просто скромному человеку, а всему следственному комитету. Я же не твой собутыльник, я должностное лицо. И вот сейчас допрошу тебя, и мы поедем с тобой на дачу, а там в малиннике прикопано ружьишко. Да ещё гильзы жёг в костре. Как же мы после с тобой друг другу в глаза-то смотреть будем? А для меня твоя Мила есть потерпевшая Людмила Александровна Белкина. Теперь представь, она прочтёт своими ясными глазками твой допрос и скажет сама себе – как я буду теперь верить этому человеку, уйди с моих глаз долой, Дмитрий, раз и навсегда! А ведь ты старался, много лет ухаживал за ней, на горло во всём себе наступал. Всё бросил, дружбу с одноклассником предал, всё ради неё одной: комсомолки, активистки да просто красавицы, всё ради своих чувств.

Следователь умолк, и было слышно, как он отодвигает стул от стола, желая встать. Дима сидел, опустив голову.

– Не моё это ружьё: отца. Он попросил его перепрятать, оно у него незарегистрированное, он трусил, что у нас будет обыск из-за моей драки с журналистом и его отыщут. Вот я и перепрятал, достал из старой собачьей будки и закопал в кустах, а пустые гильзы пожёг. А какая скотина сдала меня, небось, соседи?

– Какая тебе разница. Отдохни, а я пока запишу твою повесть.

Перенеся на бумагу рассказ о ружье и патронах, и ещё пьянстве в день убийства, Михаил Владимирович оторвал голову от стола, спросил:

– Дмитрий Сергеевич, вы готовы добровольно выдать ружьё и патроны органам следствия?

– Готов.

– Молодец. Сейчас всё запишем и поедем.

Тем временем вернулись опера и участковый с веером допросов, которые вопили об отсутствии Дмитрия Прозорова в посёлке в день убийства Белкиных.

– Всё сделали, может, мы по чайку, а, Михаил Владимирович?

– Оставьте чайник в покое! Придётся ещё раз мотануться к родителям. Дополнительно допросите об отцовом ружье. Будут упираться, привозите на очную ставку, Дмитрий все рассказал о папином ружьишке. Вот его протокол, посмотрите. И потом поедем к нему на дачу, будем оформлять добровольную выемку.

По возвращении полицейских выяснилось, что отец Дмитрия признал ружьё, хранящиеся на даче, своим и не отказывался от того, что просил сына перепрятать его. Супруга Прозорова-старшего дала аналогичные показания.

Вскоре допрос Дмитрия закончился, и чёрный микроавтобус с красной полосой и надписью «Следственный комитет России» отъехал от здания опорного пункта и направился в сторону Незнани.

– Показывайте дорогу, Дмитрий Сергеевич, а понятых прошу быть повнимательней.

Оказавшись на полузаброшенном дачном участке, Дмитрий показал, где зарыто ружьё, которое вскоре откапали. В кострище, среди углей и остатков несгоревшего мусора, отыскали несколько обгоревших гильз, которые разложили в разные пакетики с подписями понятых. Больше ничего не нашли, кроме нескольких мешков с пустыми бутылками из-под алкоголя да ещё консервных банок.

По этому подозреваемому всё сходилось тютелька в тютельку. Но для завершения проверки версии причастности Дмитрия Сергеевича к убийству Белкиных следовало ещё провести экспертизу ружья и найденных гильз, сравнив с обнаруженными на месте происшествия три года назад. А вдруг?

Михаил Владимирович не стал задерживать и сажать в камеру Дмитрия, доказательств его причастности к убийству – кот наплакал, но на всякий случай – отобрал расписку о неразглашении тайны следствия. На том и расстались. Весь посёлок прилип к окнам, выглядывая на улицу в надежде узнать, что происходит.

Слесарь оставил мотоцикл на работе и из опорного пункта пошёл домой пешком, сесть за руль в такой день он просто не мог. Всё, к чему он шёл столько лет и практически посвятил всю жизнь, рухнуло со звоном поминальной посуды, как сосульки в солнечный март.

Тем временем комитетский микроавтобус наконец-то оставил в покое пыльные улицы посёлка и направился в сторону города. Заметив отъезд, многие жители вздохнули с облегчением, а кто не без греха? Но, проехав с десяток километров, машина свернула в лес и на лесной дороге посадила попутчицу – Милу, спешащую с автобуса.

– Здравствуйте, дорогая Людмила Александровна! Садитесь, – позвал следователь. – Ведь мы торопимся к вам, пообщаться, уж если выбрались в такую даль, то надо отработать всё по полной.

– Здравствуйте! Замечательно, что меня подкинете, а то я и так сегодня набегалась.

– Ну, мы тоже, не отдыхали, вот у вашего благоверного изъяли ружьецо, да поболтали с ним по-дружески.

– Ну и какой результат вашей болтовни? Об этом можно говорить или нет?

Мила посмотрела на оперативника, который молча улыбался и кивал на следователя.

– Не только можно, но и нужно.

Но переговорить не удалось, машина выскочила из леса на поляну и вырулила к сторожке. Алёнка настежь распахнула дверь.

– Здрасьте! Я думала, с ума сойду, пока вас дождусь!

– Привет, малышка! А вам, Людмила Александровна, хочу сказать, что невозможно простому мужчине устоять перед вашими очами.

– О чем вы, Михаил Владимирович? Я до сих пор не замужем, в отличие от вас.

– Да, такое со мной приключилось однажды в сентябре.

Следователь вылез из машины и, закурив, пошёл к лавочке у дома. Опер с водителем остались около машины и травили друг другу анекдоты.

Присаживаясь, Михаил Владимирович смахнул паутину и, поворачиваясь к идущим следом Миле и Алёне, принялся рассказывать:

– Шучу-шучу я, и как всегда неудачно. Ну да ладно, теперь о серьёзном, поплыл ваш ненаглядный дядя Дима. Всё рассказал, например, про то, как бухал четыре дня и ночи, когда убили ваших близких, и прятался герой-любовник на даче у родителей. Там мы при понятых, в общем, как положено, извлекли из земли ружье и так далее и тому подобное. Конечно, я завтра назначу экспертизу, сравним те гильзы, с места происшествия, и эти, но шансов, я думаю, ноль. Так что Дима ваш, скорее всего, не причастен к убийству!

– Никакой он не мой, – поправила следователя Мила, – я ему ещё не жена.

Он умолк, нагнулся и смахнул пальцами пепел с замшевого ботинка. Распрямил спину и посмотрел на Милу, обе лесные жительницы молчали и не сводили с него глаз, Алёнка, правда, еле сдерживала улыбку.

– А чаем поят в этом доме или надо превратиться в Белоснежку, и ждать, когда семеро гномов приютят беженку? Или здесь уже есть своя Белоснежка, а?

Мила стряхнула с себя оцепенение:

– Да какая я Белоснежка, да и гномов в наших лесах не сыщешь, поставлю чайник сама.

Она ушла, покачивая бёдрами. Михаил Владимирович поднялся и, махнув рукой, крикнул водителю: