Взрослое лето - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Голубев cтр.№ 25

Вечером красавица закрыла ясные глазки и тихонько говорит мужу, как Змей Змеевич надоумил:

– Милый, я больна! Ничто не спасёт меня кроме волчьего молока. Надо мне им умыться, чтобы скорее оздоровиться.

– Не грусти, я скоро буду, молока того добуду.

Так ответил князь и поспешил собираться в дорогу. Да тут старушка мать упала на колени и умоляет сына:

– Не езди никуда, сынок! Обманывает тебя супруга! Где это видано – лечиться молоком волчицы? Вызови лекаря из-за границы!

Ничего не ответил князь, только молча вышел из палат и отправился за волчьим молоком, чтобы спасти ненаглядную жену, а с ним его Верная Охота. Эх, нарушил Всеслав не только волю родной матери, но и свой же указ: не травить зверя летом, когда птенцы и зверята подрастают».

В пятницу вечером рык железного чудовища известил лесных обитателей о приезде жениха. Мать и дочка пили чай, и как только рёв утих, а кузнечики застрекотали как прежде, они пригласили залётного молодца за стол.

– Привет! Уже иду. Только захвачу сладенького.

– Как дела? – спросила Мила входящего. – Почему от тебя на всю округу несёт краской? Может, воды нагреть, сполоснёшься?

– Да ацетоном оттирал руку. Потерпите, мне сейчас приходится много работать. У меня сейчас много работы.

– Ужинать будешь?

– Нет, я у своих перекусил.

– Дядя Дима, тогда садитесь пить чай!

Гость выложил на стол пакеты с конфетами, мармеладом и зефиром и ещё поставил серую картонную коробку.

– Это что? – спросила Мила.

– Фотки, помнишь, ты просила.

Внутри коробки оказался дембельский альбом с обложкой, обшитой шинельным сукном. Страницы и калька между ними были разрисованы доморощенными художниками – что-то среднее между комиксом и шаржами. Рисунки дурацкие, но порой наивно трогательные. Вначале нарисовался призывной пункт, а вот уже принятие присяги: автомат, знамя, стол напротив строя солдат, все в мешковатой форме. Различить лица трудно – всё бесцветное: свинцовое небо, серый плац и на всех защитная форма. Далее пошли изображения повеселее, вот наконец-то миновали долгожданные полгода службы, и на зрителей смотрел уверенный в себе юноша с хитринкой в темных глазах. На фотографиях Дмитрий предстал крепким парнем с накаченными руками и крепкими плечами. Он достаточно беззаботно поглядывал из-под фуражки на окружающий мир и кое-где даже белозубо улыбался.

Вскоре альбом долистали до дембеля – приказа об увольнении и панорамной фотографии далёкого северного посёлка, снятого сверху с парящего вертолёта или самолёта. Алёнке так хотелось подольше рассматривать этот снимок, изучая каждый дом и улицу. Ведь где-то там, на далёкой и неведомой планете под названием Север, жил, а может, и до сих пор ходит по прямым улицам, между домами на сваях, её родной отец.

– Алёна, ты не уснула? – мама толкнула затихшую дочь. – Всё нормально?

– Да, просто задумалась.

– Ну, я уже всё посмотрела, на смотри, – отрешённо сказала мама и передала дочери ворох фотографий, не вошедших в альбом. – А мы пока сходим на огород.

Яркая блузка мелькнула в окне, и голоса взрослых растаяли за домом. Девочка продолжила рассматривать фотографии в надежде найти в надписях какую-нибудь зацепку. Она откладывала в сторону групповые снимки и одиночные, с дядей Димой и без него, внимательно всматриваясь в незнакомые лица солдат. На одном снимке с надписью «Солдат помни – дембель неизбежен!» еле-еле приметная приписка «наш призыв». У девочки задрожали руки, её осенило предчувствие, что отец где-то на этом фото, ведь они с дядей Димой вместе ушли служить в армию. Она стала ещё внимательнее вглядываться в лица новобранцев.

Армия, особенно в первые месяцы службы, отфутболивает пацанов на несколько лет назад, откидывая в желторотую подростковую пору: тонкие шеи, испуганные глаза и длинные руки. Только потом, ближе к неизбежному дембелю, нескладные гусята, как в сказке Андерсена, оборачиваются в крепких парней. Матери и отцы подчас не могут признать преобразившегося дитятку, и только цокают языками:

– Вот и стал мужиком, настоящим мужиком!

Так вот, среди парней в одежде цвета хаки – её отец! Но где? Какое лицо из этих двух десятков родное? Как выискать? Не ясно… Вначале отыскала дядю Диму, слева от центра. Возможно, рядом отец? Ведь они же одноклассники! Но не похоже, вокруг него один рыжий и ещё три брюнета сурово смотрели на неё со снимка, словно стараясь поведать всем об ужасе армейской жизни. Нет, отец не может быть с ними. Он сильный! В кого тогда я? Либо в деда, либо в него. Не мог слабак и размазня с дрожащими губами влюбить в себя мою маму, избалованную первую красавицу школы, да и всего посёлка. Не мог!

В центре снимка офицер с дежурной улыбкой и с надписью на лице – ребята, поскорее отстаньте от меня со своими глупостями. Алёнка отвела взгляд вправо. Вот двое парней, ничего, оба симпатичные. Но как решить, где он, единственный, о котором думала тысячу ночей! Думай, Лена, думай! Вспоминай, что у меня как у отца… так – точно губы, мама говорит, «тонкие, отцовские», ещё нос и уши! Надо принести зеркало. Вот так, сравнила с солдатами, представила, выходит – вот он! Стоит справа от командира, уверенно смотрит в объектив добрыми глазами. Да, такого можно полюбить. Вот и погоны у него отличаются от других ребят, и на груди ещё какой-то значок, такого у солдатиков не видно.

Предположительно отец Алёнки оказался светловолосым парнем с прямыми неширокими плечами и узкой длинной кистью; от незнакомца веяло надёжностью. Алёнка достала смартфон и пересняла фото, а потом ещё раз внимательно пересмотрела солдатские лица и нашла ещё несколько фотографий с его изображением, и тоже перефоткала. Она даже поцеловала изображение неведомого человека, но ничего не почувствовала, кроме химического запаха от фотобумаги и ещё лёгкой затхлости – естественная расплата за многолетнее пребывание где-нибудь в шкафу у родителей дядя Димы.

Просмотрев ещё раз все фото, она обнаружила – в дембельском альбоме дяди Димы фотография её отца отсутствовала. Странно, подумала девочка, ведь два одноклассника пошли служить из одного посёлка, но он его не вклеил: не нашлось места? Глупо. Это как поехать на курорт с подругой и там ни разу ней не сфоткаться? Полный бред! Получается, Прозоров не хотел лишний раз видеть его перед глазами в своём альбоме, но при этом продолжал с ним фотографироваться и эти карточки складывал в отдельную коробку. Но если бы они поссорились, то совместных снимков просто не существовало бы, а они есть! Выходит, они не ругались, а наоборот, нормально общались всю службу! Ведь есть же даже общий снимок перед самым дембелем! Выходит, дядя Дима и отец прослужили вместе всё время! Но маме он говорил иначе…

Заскрипели ступеньки, и вскоре открылась дверь, на пороге стояли вернувшиеся с огорода мама и дядя Дима. Они улыбались и счастливыми глазами смотрели на девочку.

– Ну что, глянула на Крайний Север! – спросил Дмитрий, садясь на стул рядом с девочкой. – Страшно?