Следы на воде - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Вишневский cтр.№ 29

Следователь слушал внимательно, не перебивал, даже наводящих вопросов не задавал.

— …Я же сам-то всю жизнь на море провёл. Почти всю под водой. Это на пенсии я сейчас на поверхности, по инвалидности. С Михалычем, на яхте… А где Михалыч? Они живы? Они где?

Следователь лицом не менялся, не отвечал, только подбадривал, ну-ну, дальше рассказывайте, дальше, что дальше?

— Мы же где только не были, куда я только не спускался… Во всех морях и океанах… И тросы с винтов спиливал, даже с наших подводных лодок, и буи отцеплял, и радары-сонары устанавливал, и снимал, и боеприпасы с затонувших судов поднимал, и утопленников, и морских животных… секретное всё. Я же подписку давал. Давно ещё. Глубоководник международного класса, профессионал. И у нас, и в нейтральных работали и за границей, если проблема какая. Нас таких на флоте пятеро было Ты не знаешь. Мы все уже сейчас… Годы! Перестройка! Если вспомнить всё, не одна книга получится…

— Ну-ну, и…

— Я и говорю, все зачёты только на «пять», и разных благодарностей от самих командующих флотами штук тридцать, если не больше… И медали, я их не считаю, и два ордена есть: «За мужество» и… О чём я?

— О Павле вы говорили.

— Да, о Павле… Хор-роший парень. У меня сына-то нету… Когда мог, дочь родилась, а когда захотел, физически уже не мог, сильно переохладился однажды. Застудил. В Баренцевом море, под островом Надежда, Норвегия. Архипелаг Шпицберген, знаешь? — Боцман остро пришпилил следователя взглядом.

Следователь, не моргнув глазом, согласно кивнул головой, ну, как же, мол, конечно, знаю. Знаю.

— У них там… — Витальич перевёл взгляд в себя, вовнутрь, горестно вздохнул. — Короче, переохладился я там, хотя наши ребята всё что надо сделали, не бросили. Но… долго ждать пришлось. Понимаешь, чуть прижало меня, груз сдвинулся, а проход в трюме маленький, вот и ждал, пока наши высвободят… Хорошо воздушник ещё не пережало, хана бы! Мы по приказу там работали, по просьбе норвежского правительства. То ли не было у них спецов, в этот момент, то ли берегли, не знаю… Нас привезли. На самолёте. Первый раз за границей на берегу был, ничего не увидел. Прямо с самолёта, в закрытой машине на вертолет и на палубу. Всё. Короче, мы спустились вниз, ознакомились, осмотрелись, срисовали всё… Норвеги плавкран подогнали, плашкоут… баржу порожнюю… Я первым на работу пошёл — я всегда первым ходил — должность такая. Вот и… Ноги приморозил, это дело, — боцман газами показал следователю куда нужно смотреть, убедился, что тот, понимая и сочувствуя, поджал губы, продолжил. — Орган, как мне в медкарте записали, детородный и с ним что-то ещё там, рядом, и… Но что интересно, слышь, отчество твоё забыл, тёзка, извини…

— Сергей Сергеевич я, — подсказал следователь.

— Ага, Сергеич, что интересно, даже сейчас орган работает, а детей нет. Сына нет! Зато есть внуки. Да, двое… — Витальич улыбнулся, соорудил на лице подобие улыбки, она у него получилась довольно приятной, даже мечтательной, но другие мысли вытеснили. — Инструктором служил, начальствовал над водолазами, а потом…

— О Павле…

— Ага-ага, я и говорю. Я вижу как люди под водой себя ведут. Вижу — есть почерк или нет. Характер, сила, манера… У Павла всё есть. Он мастер. Правда я ещё не ходил с ним на глубину, детально не знаю, но, талант у него точно есть, или школа.

— Понятно, понятно, — подбадривал следователь. — Значит, и Павел с вами был.

— Был, а как же… А почему был? — насторожился боцман. — С ним что-то случилось. Где он? Где Оля?

— Нет-нет, всё нормально, вы не волнуйтесь, всё в порядке. Я личную вашу характеристику на него хочу услышать. Личный, так сказать портрет человека, мужчины… Какой он на ваш взгляд как человек, как мужчина? Как он выглядел, то есть выглядит… Я с ним ещё не знаком.

Сбивал боцмана, тот не слыша тревоги в голосе следователя, терялся… Да и медсестра не меняла спокойно-скептически высокомерного выражения лица.

— Павел-то… Ну молодой такой, высокий, спортивный, или пловец, или этот, который и прыгает, и бегает…

— Десятиборец. — Подсказал следователь.

— Ага, а может и боксёр. Нет, он растяжку делал, как каратист, я видел, на шпагат на палубе садился. Мы ещё с Михалычем… Слушай, опять забыл как тебя… Скажи, а где Михалыч? Сестра, далеко он? Он дома? В палате?… С ним можно поговорить, увидеть?

— Сейчас нет, конечно, — отозвалась от двери медсестра. — Ночь же! Все спят.

— И Михалыч ваш спит, — подхватил следователь. — И Павел, и Оля. Только мы с вами, да сестра… Сестра, а можно нам чайку с Сергеем Витальичем соорудить, а?

Выпроваживал. Медсестра укоризненно смотрела.

— Понял, — кивнул следователь, и повернулся к боцману. — У них чайника оказывается электрического нету. Валидол с валерианкой есть, — отвлекая внимание боцмана, забалтывал он, — а чайника нет. Парадокс. Нонсенс. Упущение. Ладно, переморщимся. Утром кухня начнёт работать, тогда и попьём. — И переключил разговор на основную тему. — Так вы говорите он молодой, загорелый, спортивный, пловец, светлый такой, с короткой причёской, рост метр шестьдесят семь— восемь…

— Нет, — поправил боцман. — Цветом он такой же как вы, только волос длиннее, и стрижка молодёжная. Но под метр восемьдесят и сильный — это точно, может чуть выше. Атлет.

— Понятно. А потом вы обедали.

— Да, я готовил. Хорошо, что напомнил! Я же тунца на обед поймал! Да, вот такого… — боцман вытянул руки вдоль кровати, — Ага! Я и сам не поверил! Да вкусный такой попался, жирный! Пальчики оближешь! Сто лет не ловился, а тут, на тебе… подсёк и… едва вытащил. Михалыч и помо. Один-то бы я, как пить дать, упустил. А тут… Приготовил… Ну, тунец это вам, конечно, извините, не хамса, хотя и её приготовить можно… Короче, Оле обед понравился, всем в принципе. Я без диплома, а получается. Всем нравится. Само собой как-то…

— А потом…

— А потом мы с Михалычем в каюте дремали, в море такой жары же не чувствуется, да и иллюминаторы все открыты были…

— А они… Они где были?

— А они — под водой… где же ещё.

— А воздух в баллонах?

— Под водой и были, пока не кончились. Потом они нас разбудили, мы движок запустили, на заправку сходили. По новой зарядили… Павел сам ходил.

— Где это? Далеко?

— Да там же прямо, на лодочной, у нас же тоже есть любительский клуб дайверов.

— Дорого?

— Заправлять-то? А я знаю? Я не хожу туда. Там же не пловцы, там самоубийцы. Глубже пяти метров они не ходят. И инструкторы такие. Потому и тонут.

— А после…

— А после 16-ти часов мы снова на банку встали… Не на якорь. У нас его нету. Нас отнесёт, мы на винту или на парусе, когда как, опять подойдём, больше на двигателе. А он, Оля с нами была, мы в карты играли, на ялике загорал, дремал, кажется, потом… Михалыч выигрывал, а я Оле поддавался. Красивая девушка — вы видели Олю? — красивая, фигуристая — жить хочется! — в купальнике. Как огонь девка, в красном купальнике, узеньком таком… И улыбка у неё… закачаешься. Эх, жаль, время прошло… Такие девочки по палубе иной раз топают… Только за деньги. А за деньги, сам понимаешь, какая любовь? А на пляже? Вы видели их на пляже? Ооо! Да-а-а! Я б сейчас стопочку принял… Сестра, а нет у вас спиртика, или чего-нибудь дезинфицирующего, в желудке продезинфицировать. Нам всегда давали, только поднимешься на палубу, костюм, снаряжение снимешь, и в душ, потом… правда красное вино чаще… «Каберне». Оно кровь восстанавливает, говорят, и шлаки выводит…