А я леплю горбатого - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Алешина cтр.№ 20

Ситуация складывалась настолько парадоксально, что моя голова отказывалась в это верить: конечно, я предполагала, что иногда настоящий разведчик берет верх над настоящим мужчиной, но чтобы такое случалось в жизни? «Ведь она определенно нравится Кряжимскому, — со скоростью света летели у меня в голове шальные мысли. — Как же он ради работы пренебрег ее молодостью, красотой и заподозрил в чем-то? Или я еще плохо знаю Кряжимского?..»

— Поймите, Ольга Юрьевна, я принимал близко к сердцу то, что втянул вас в это дело, а потом случилась неприятность, — начал оправдываться он. — И я понял: рано или поздно кому-то из нас придет мысль о причастности Ле… Елены Николаевны к данному инциденту, к которому она не имеет совершенно никакого отношения, уверяю вас.

В течение следующих двадцати минут Сергей Иванович довольно подробно рассказал, как он обзвонил всех своих знакомых в Думе и вне ее, как облазил Интернет в поисках информации о Елене Кавериной, и предоставил нам очень объемное резюме, удовлетворившее бы, наверное, любую разведку. Я даже не удивилась, что за столь короткий срок он проделал такую большую работу, — это было вполне в духе Кряжимского, как и то, что он никогда не дожидался моих особых распоряжений и указаний, а действовал по обстановке.

Я не могла не отметить его профессионализма, который никогда не позволял личному впечатлению одержать верх. Кстати говоря, наше нелепое предположение было опровергнуто в пух и прах: у Кавериной подтвердилось твердое алиби — она с самого утра готовила детский праздник для детей депутатов Думы, где ее и застал телефонный звонок Инги.

Кроме того, Елена — дочь высокопоставленных и довольно обеспеченных родителей, что в общем-то поначалу дало мне повод для раздумий: при таких условиях любой человек может чувствовать себя безнаказанным и творить что захочет. Впрочем, уже будучи знакомой с Кавериной лично, я этот вариант опровергла окончательно и бесповоротно. «В конце концов, если она ни в чем не нуждается, то ей Владимирцев со всеми его проблемами — по барабану, — думала я, в очередной раз перебирая в уме все известное о Елене Прекрасной. — И на место его в Думе она ни в коей мере не претендует, поскольку сама занимается связями с общественностью и молодежными делами».

Не находя места стыковки в политическом плане — погибший депутат должен был заниматься распределением средств между округами области, — я начала подумывать о мотиве личном. Но и здесь ничего не сходилось: Каверина общалась в основном не с самим Геннадием Георгиевичем, а с его супругой. К тому же ей нравились, как я поняла, мужчины совершенно другого типа, как, например, наш Кряжимский. Удивляло только одно.

— Как вы думаете, а почему ею до сих пор не заинтересовалась милиция? — оторвалась я от бумаг.

— С такими-то родителями? — усмехнулся Виктор.

— Да, — согласилась я, — Данильченко про нее даже не обмолвился. Так что Елена Прекрасная никаким боком к следствию отношения не имеет, и ее имя ни в одном протоколе не всплывает.

— Вот отчет о проделанной работе и подтверждение всех моих слов, — протянул мне Кряжимский какую-то распечатку. — Здесь адреса и телефоны всех, с кем беседовал я и кто подтвердил, что Елена Николаевна никуда не отлучалась из актового зала городской Думы буквально с восьми часов утра, когда приехала на работу. Конечно, подсоединить контакты к крану можно было и раньше — вчера, например, — Владимирцева весь вечер не было дома… — напомнил Сергей Иванович, но тут же с сомнением добавил:

— Как-то маловероятно, что Геннадий Георгиевич до сегодняшнего утра не заходил в ванную.

Просматривая фамилии людей, на показания которых опиралось алиби Кавериной, я уже определила для себя, что заводить разговор о причастности этой женщины к преступлению было лишним. «Вряд ли и уборщицы, и известные депутаты хоть когда-то раньше сходились во мнениях, — усмехнулась я, признавая свое поражение. — Все-таки прав был наш писатель Чехов, который утверждал, что в человеке все должно быть прекрасно: „и лицо, и одежда, и душа, и мысли“. Кстати, проводя параллели с древнегреческой философией, получается то же самое».

Прекрасно зная о том, что Сергей Иванович никогда ничего не делает наполовину, я хотела уже отложить распечатку в сторону: если уж наш аналитик побеседовал с этими людьми, ничего нового никому другому они уже не скажут. Конечно, можно было еще побеседовать с самой Кавериной, но в этом плане вряд ли стоит ждать каких-то сенсаций — увлеченная работой с детьми, она по праву занимает место куратора по делам молодежи и спорта.

Вообще-то я с самого начала плохо себе представляла, какое отношение к спорту может иметь Каверина в обычной жизни, исключая работу. «Ну, может быть, художественной гимнастикой увлекалась когда-нибудь в детстве», — подумала я и снова заглянула в распечатку. Честно говоря, меня повергло в шок досье Кряжимского на нее, где ясно указано, что Елена Каверина — кандидат в мастера спорта по.., борьбе самбо. С ее красотой и изящной фигурой это просто немыслимо! Впрочем, Антон Павлович все-таки был прав…

— Ну, про Елену Прекрасную понятно, — нарушила я общее молчание. — Но ведь в самой Думе еще до наступления Нового года кипели нешуточные страсти по поводу кадровых перестановок. На неофициальном уровне уже давно было известно, что Владимирцев тоже собирался бороться за это место, на которое претендовали и другие депутаты. Смутно такие слухи доходили до всех, мы же получили информацию из более осведомленного источника. И вообще смерть депутата, занимавшего довольно значительное место в иерархии Думы, накануне перестановок и нововведений в любом случае выглядит как-то странно.

Конечно, спорить с этими выводами никто не собирался — информация была достоверной до мельчайших деталей, потому что я тоже не сидела сложа руки. Ведь на несчастный случай гибель Владимирцева не была похожа ни в коем случае. Поэтому, пока милиция отчаянно ищет хоть каких-то подозреваемых и задает дурацкие вопросы, в том числе и нам, надо постараться как можно скорее провести собственное расследование.

— Но ведь в городской Думе, кроме Кавериной, работают и другие депутаты, — неуверенно произнес Сергей Иванович. — В том числе и Кононов с Игнатовым.

— Да, не исключено, что во всей этой истории есть политический след, — живо откликнулась я. — Значит, начинаем подозревать ближайших соратников Владимирцева и его оппонентов.

— Как ни крути, но тогда лента нашего с вами расследования почему-то все время оказывается односторонней — все подозрения падают именно на тех людей, которые непосредственно контактировали с убитым. И преимущественно — на его коллег и претендентов на то же место, — резонно заметил Кряжимский.

Не мудрствуя лукаво, мы решили в первую очередь заняться уже знакомыми людьми и опросить тех депутатов, с которыми познакомились, — Игнатова и Кононова. Кстати, наша задача облегчалась еще и тем, что мы побывали в их офисах, поэтому отпадала проблема поиска их адресов. Конечно, у меня возникла идея заранее позвонить каждому и договориться о встрече, но Сергей Иванович тут же меня отговорил.

— Может быть, сначала все-таки поехать к ним, а потом уже позвонить? — предложил он, хитро прищурившись. — Тогда у них не будет возможности подготовиться к разговору, да и отказать — тоже.