Пьянящий аромат - читать онлайн книгу. Автор: Мэг Кэбот cтр.№ 75

Ее голос, однако, был полон желчи.

— Если джентльмены — я использую этот термин в широком смысле — не возражают, я ухожу в оранжерею к своей подруге. Я не поеду с вами на обед к виконтессе и надеюсь, что вы прекрасно проведете вечер. Всего доброго.

Пегги энергично повернулась, так, что кринолин немного задрался, наградив мужчин видом ее тонких лодыжек, и вышла из комнаты. Эдвард посмотрел на Алистера, который все еще корчился со своей ноющей рукой, и поспешил за девушкой. Он настиг ее в Большом зале, поймал за руку и потянул в тень громадной опорной колонны.

Пегги, зеленые глаза которой стали совсем круглыми, как у загнанного зверя, пятилась, пока не почувствовала спиной гладкую поверхность колонны, но при этом старалась не ударить в грязь лицом: подбородок девушки был высоко поднят, на лице застыло выражение беспечности.

— Что вы хотите? — дерзко спросила она, складывая руки на своей маленькой, но — Эдвард теперь хорошо знал это — совершенной формы груди.

Эдвард уперся своими ладонями в колонну по обе стороны ее узкой талии. Он посмотрел на Пегги сверху вниз, чувствуя, как в груди начинает глухо стучать сердце. Ни одна женщина не действовала на него так, как эта миниатюрная зеленоглазая колдунья. Эдвард не понимал, как такое могло случиться, но она украла у него сердце, и его совершенно не заботило, вернется ли оно опять когда-нибудь к хозяину…

— Послушайте, — сказал он, его голос звучал, как далекие раскаты грома. Эдвард чувствовал запах Пегги: что-то нежное, чистое и свежее, словно аромат полевых цветов. Это сбивало его с мысли. Он заметил, что ее губы соблазнительно сочны, даже когда неодобрительно сжаты.

— Что? — спросила она нетерпеливо — Что вам нужно? Энн Герберт ждет меня в…

— Знаю, знаю, в оранжерее. — Господи, из чего сделана эта девушка, неужели из камня? Как она могла забыть безумную страсть, которую они оба испытали прошлой ночью? — Послушайте, Пегги. Вы кое-что должны сказать Алистеру.

— Я должна что-то сказать Алистеру? — Голос Пегги поднялся на октаву. — Хорошенькое дело!

— Ш-ш! — Эдвард приложил палец к ее скривившимся от негодования губам. — Не так громко, он услышит…

— Он ваш гость. — Палец мешал Пегги говорить. — Почему бы вам самому не сказать ему это кое-что!

— Я уже говорил. — Эдвард убрал руку от лица девушки и быстро положил ее на прежнее место, поскольку Пегги сделала быстрое движение, попытавшись выскочить из ловушки, которую он соорудил. Что с ней? Он думал, после прошедшей ночи в ней не должно остаться ни капли стыдливости. Почему она так холодна? — Алистер не послушает меня, Пегги. Я не хочу делать ему больно…

— Я тоже.

— Придется. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я вышиб из него дух.

— Не понимаю, что за ребячество. — Голос Пегги упал до шепота, но продолжал звучать так, будто она отчитывает ребенка. — Вы же понимаете, что случившееся между нами прошлой ночью ничего не меняет.

Эдвард недоверчиво уставился на девушку:

— Ничего не меняет? Это меняет все!

— Нет. — Ее подбородок стал еще упрямее. — Просто мы опять потеряли головы. Лучше все забыть и вернуться к нашим повседневным делам.

— Вернуться к повседневным делам? Пегги, ты в своем уме? Разве ты не видишь? Я люблю…

Эдвард даже не заметил, как все произошло. Как вспышка из тьмы, вдруг возникла ее ладонь, и Пегги ударила его по щеке. Удар был скорее унизительным, чем болезненным. Изумленно глядя на капризную девчонку, Эдвард не проронил ни звука. Он пытался сказать, что любит ее, а она отвесила ему пощечину! Может, девушка и впрямь не в своем уме? Хотя ее глаза полны слез, а не ненависти, к тому же она всхлипнула. Что же с ней?

Пегги так разволновалась, что не могла вымолвить ни слова. Эдвард хотел было поймать ее за плечи, чтобы не дать убежать, но Пегги успела увернуться. Она мелькнула волной бархата и кружев, каблучки застучали где-то в коридоре. Эдвард, совершенно сбитый с толку, смотрел ей вслед, держась рукой за горящую щеку.

Девушка явно не в себе. Он даст ей какое-то время, чтобы успокоиться, а потом попытается еще раз. Что он еще мог сделать?

Убедившись, что дверь в спальню заперта и Люси в комнате нет, Пегги бросилась на кровать. О Господи! Что делать? Слезы душили ее. Почему она вела себя так нелепо?

Разве не об этом она мечтала долгими неделями? Эдвард Роулингз влюблен в нее, а она, что сделала она?

Ударила его!

Рыдая в подушку, Пегги пыталась собраться с мыслями. Ее поведение можно было объяснить только испугом. Она боялась. Но чего? Явно не Эдварда. В конце концов, она всю жизнь мечтала об этом моменте, во всяком случае, ей так казалось. Точнее, с той секунды, как увидела его тогда, очень давно, в Эпплсби. И вот он наконец сказал то, что она так давно хотела от него услышать, а она убежала как дура. О Господи!

Проплакав несколько минут, Пегги села и вытерла глаза бархатным рукавом платья. Теперь она знала, чего испугалась, и внутри все похолодело, словно сердце сжали ледяные щупальца.

Ей придется поведать ему ужасную тайну, которую не знал никто, даже Джереми. Тайну, которая, когда он все узнает, заставит Эдварда ненавидеть, а не любить ее.

Лучше бы ей никогда не приезжать в Роулингз. Еще лучше было бы никогда даже не слышать о Роулингзе! Если бы они с Джереми жили себе в Эпплсби, ничего подобного не случилось бы. Она сожалела о том дне, когда в ее доме появился сэр Артур Герберт. Что же теперь делать?

Послышался тихий стук. Подумав, что это Эдвард, Пегги хрипло крикнула:

— Оставьте меня в покое!

Из-за двери раздался добрый, озабоченный голос Энн Герберт:

— Пегги? С тобой все в порядке? Лорд Эдвард попросил меня узнать, не нужно ли тебе чего-нибудь. Он сказал, тебе стало нехорошо.

Всхлипнув в последний раз, Пегги поднялась с кровати и отперла дверь.

— Прости, Энн. — Пегги была не в состоянии взглянуть в глаза подруге. — Боюсь, что у меня сегодня день не из приятных. — И снова расплакалась.

Энн Герберт, чувствительная, простоватая, одинокая Энн, оказалась бесценной подругой. Не спрашивая ни о чем, она старалась успокоить девушку, уверяла, что все будет хорошо, и уговорила выпить немного настойки опия из пузырька, который оставил мистер Паркс после болезни Пегги.

Настойка подействовала успокаивающе. Пегги извинилась перед своей гостьей, которая, печально улыбнувшись, сказала:

— У меня четыре младшие сестры, Пегги. Я хорошо знаю, как утирать слезы.

— Прости, — опять проговорила Пегги. Ей и в самом деле стало лучше. Конечно, не без помощи опия, но она вдруг почти поверила в то, что все будет хорошо. — Не знаю, что вдруг на меня накатило. Чувствую себя такой дурой. Наверное, я выгляжу кошмарно?