Шах и мат - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Олежанский cтр.№ 43

— …мать! — закончил фразу Эдик после легкого замешательства, узнав ухмыляющуюся физиономию Максима Доментьева. — Я думал, что москвичи держаться подальше от опасной республики.

Чечня в 2009 году была «нервной» республикой с намеком на политическую стабильность. Война уже не война. Ничто не делилось на черное и белое, как во времена, когда все начиналось. Всюду царил мир, но мир условный.

— Ну-ну, — отмахнулся Максим, — как видишь, и москвичи довольно часто приезжают в Чечню.

Они обнялись. Крепко, по-мужски, по-дружески.

— Я тут закончу дела, — проходя на объект, бросил Максим, — будет время вечером, забегай в 49-ю комнату второго корпуса.

Эдик довольно улыбнулся:

— Только я не один приду, я с кузнецом.

* * *

— Вот смотри, Максим, — ткнул указательным пальцем на карте около с. Даттах Ножай-Юртовского района Чечни «вертолетчик» Эдик, — здесь мы зафиксировали новый радиосигнал. Связь осуществляется в одно и то же время, в пять вечера, и длится ровно три минуты: ни секундой больше, ни секундой меньше. Но самое интересное в другом: сигнал выдается зашифрованным трафиком и не маскируется. Такое ощущение, что тот, кто его передает, специально хочет засветиться перед нами.

Доментьев сдвинул брови, недоверчиво покосившись на Эдика, который грузно плюхнулся на стул у стола с лежащей на нем картой республики; стул напряженно скрипнул, дав понять, что в следующий раз может не выдержать.

«Недовольство» стула Эдик оставил без внимания, откинувшись на спинку.

— Что скажешь? — обратился Максим к Косте.

— В этом районе стоит «тройка», — ответил он, — 3-й отдел службы ЗКС то есть. Место их дислокации неподалеку от Ножай-Юрта.

— Командир? — поинтересовался Доментьев.

— Командир — мужик нормальный, но жесткий, — слабо улыбнувшись, ответил Костя, — собственно, ты его знаешь. Смирнитский Анатолий Иванович.

— Жесткий? — недоверчиво переспросил Максим.

При первой и по сути единственной встрече на территории Управления этот крупный и улыбающийся полковник не показался ему таковым. Но внешность часто бывает весьма обманчивой.

— Ну да, — сказал Антонов Костя, — здесь в Управлении его не любят: прямой, не уважает ни дипломатию, ни субординацию. Сказал как отрезал: все по существу. Сам понимаешь, начальство под боком таких людей долго терпеть не может. Вот и «сослали» его подальше. Как говорится, с глаз долой, из сердца вон.

— А как же работа? — поинтересовался Максим.

— А что работа? — ухмыльнулся Костик. — Минимум бумаги, весь документооборот в Управлении. Основные справки передают по «Баяну», а так раз в месяц наведывается узнать, что творится. Только потому что пункт дислокации его подразделения находится вне Управления, даже упростили работу с агентами.

— Как это? — переспросил Доментьев.

— Упрощенная схема. Чуть ли не единственный начальник в системе, кому на это дали официальное директорское добро.

— О как! — удивился Максим.

Антонов пожал плечами:

— Так говорят. Ну, а тут, помимо всего этого, еще и перипетии личной жизни — только сам черт не очерствеет.

Заметив на лице друга неподдельное удивление, смешанное с интересом, Костик добавил:

— Я, конечно, сам не знаю всего, но, говорят, он на таджикской границе попал в серьезную передрягу, еще жена ушла после развала Союза. Короче, жизнь потрепала мужика, и с семьей тоже не вышло.

— Понятно, — протянул Максим, — но, собственно, планов это не меняет. Эдик, по выявленному сигналу есть что-нибудь конкретное?

Эдик призадумался.

— Ну, как я уже и сказал, создается ощущение, что этот сигнал появляется неспроста, — наконец произнес он. — Возможно, они хотят, чтобы его засекли, — передают какую-то информацию. А это вызывает определенные вопросы.

— Есть идеи?

— Мы тут покумекали между собой: думаем, это миниатюрный спутниковый передатчик, похожий на тот, что мы в свое время нашли в камне у англичан. Но если английский передавал исключительно на мобильные телефоны, то этот заточен конкретно на спутник. Да, — воскликнул Эдик, хлопнув ладонью себе по лбу, — чуть не забыл еще один момент: устройство, похоже, функционирует как активная базовая станция для всех видов мобильной и сотовой связи, работающая со всеми телефонами в радиусе 20–30 километров, и, скорее всего, принимает все виды радиоизлучений.

— Да ну! — удивился Костя.

— Представь себе, — повернувшись в сторону Кости, произнес Эдик, — когда мы пеленгуем работу устройства и включаем режим перехвата его сигнала, то параллельно с этим к нам сыпятся информационные идентификаторы мобильных телефонов, спутниковых устройств и станций связи, раций и подобных гаджетов.

Увидев удивленное и в то же время заинтересованное выражение на лице Максима, Эдик добавил:

— В папке на сейфе.

Доментьев не раздумывая взял с сейфа серую папку. Внутри находился помятый лист, наполовину исписанный корявым почерком.

— О, — протянул Максим, указывая на коричневый след — видимо, от стакана с кофе, — какая аккуратность. — И улыбнулся.

— Ну а что ты хотел? — буркнул Эдик. — Мужики за работой.

Но Доментьев углубился в изучение написанного.

— Один номер принадлежит Кхутайбе, — комментировал Эдик.

— Второй? — спросил Максим, аккуратно перенося данные в планшет.

— Определили по IMEI трубки, которая уже за ним засветилась.

Доментьев кивнул, показывая, что слушает.

— Последний, — продолжал Эдик, — пока не знаем, кому принадлежит. Появился впервые. Опять-таки, не знали бы в принципе, если бы не этот сигнал.

— Эдик, не выпускай ситуацию из-под контроля, — закончив вносить данные в планшетный компьютер, сказал Максим, — нужно вытащить по максимуму. Костя, выявляемые номера и трубки, держи на прослушке в онлайн-режиме. Нужно во что бы то ни стало установить источник этого нового сигнала.

Отдав приказания, Максим свернул карту.

— Стало быть, планируете брать? — спросил Костя.

Доментьев пожал плечами:

— Не знаю, тут я не могу принимать какие бы то ни было решения. Как скажет Москва.

— Москва? — язвительно ухмыльнулся Костя. — Да что может Москва, уже давно потерявшая связь с действительностью? Кажется, Москве нужна «показательная порка», чтобы вернуть пошатнувшееся доверие регионов.

— Не по окладу вопрос, в большие политические игры не лезу. Не моя весовая категория: порвут как Тузик грелку. — Максим разлил по стопкам водку. — Мое дело маленькое, как и у всех нас. Ну, предлагаю забыть уже о работе и по сто грамм на грудь, а думать будем завтра.