Сладкое лекарство от бессонницы - читать онлайн книгу. Автор: Шарлотта Филлипс cтр.№ 21

Как только она отправила в рот последний кусочек – не то чтобы очень хотелось, но все равно доела из принципа, – дверь кафе распахнулась, и сердце перевернулось у нее в груди. Лара до крови прикусила губу, потому что, может, она и поглядывала на дверь, но на самом деле не рассчитывала, что Алекс действительно появится на пороге. Он подошел к ней, сделав по пути обычный заказ – такой крепкий кофе, что им можно было рисовать вместо гуаши. Когда он остановился у ее столика, сердце Лары так громко ухало в груди, что она засомневалась, услышит ли она хоть слово, если он заговорит с ней.

– Прости, – тихо произнес Алекс.

Ее волосы были заколоты с одной стороны и волнами спадали на плечо, фарфоровые щеки непривычно бледные. Она выглядела усталой и хрупкой. В душе у него шевельнулось чувство вины, и его посетила трусливая мысль, не будет ли лучше оставить девушку в покое, а не втягивать ее в свою бестолковую жизнь. Но тут откуда ни возьмись у него в памяти всплыли слова Тори: «У нас всех есть прошлое. Определенный багаж. А ты решил, что она не одобрит твоего, даже не спросив ее мнения. Это нечестно…»

Лара смотрела на него, старательно сохраняя бесстрастное выражение лица. Она была напряжена, по ее виду ничего нельзя было понять.

– За что?

– За все. Можно присесть?

Пауза. Кивок в сторону стула. Он выдвинул его, сел напротив и уставился на стол, собираясь с мыслями. Потом поднял голову и заглянул в настороженные голубые глаза.

– Я знаю, как все это выглядит, но ты ошибаешься, – начал он. – Для меня это не случайная связь и не развлечение на одну ночь. Я сказал тебе об этом вчера вечером, и я не солгал.

Она невозмутимо взирала на него.

– Но мне от этого было не легче рассказывать тебе о своих ночных кошмарах. Что бы ты подумала, если бы я заранее оповестил тебя о них перед тем, как отправиться с тобой в постель? Сказал, что могу начать кричать и махать руками на рассвете? Ты бы решила, что я псих. – Он снова уперся взглядом в стол. – Правда в том, что вчера я так здорово провел вечер, что уснул будто младенец. Я не думал, что у меня может случиться кошмар, когда чувствовал себя так… хорошо, так расслабленно.

Он поднял глаза и увидел, что Лара немного смягчилась. Он изо всех сил старался не принимать ее выражение лица за жалость. Если бы это случилось, он не смог бы продолжить.

– Я никому не говорил про свои сны. Даже Поппи. Не хочу волновать ее. Это моя проблема и ничья больше, и я справляюсь с ней как могу, – сказал он.

В этот самый момент официантка принесла громадную чашку кофе и поставила ее перед Алексом. Он кивнул в знак благодарности и от души хлебнул жуткого напитка, наслаждаясь его горьким вкусом и ожидая, когда ударная доза кофеина впитается в кровь и обострит его чувства.

Лара с ухмылкой кивнула на кружку:

– Значит, вот как ты с этим справляешься? Глотаешь тоннами кофеин и не спишь.

– Временная мера. На самом деле ситуация улучшается. Сны приходят все реже, еще чуть-чуть – и все окончательно пройдет.

Не совсем правда. Сны одолевали его все реже потому, что он реже спал. Но он не собирался принижать свои достижения, докапываясь до их сути. Он действительно был уверен, что время излечит его. Чем дольше он будет жить без армии, тем меньше будет думать о ней, не так ли?

– Какие они, эти сны? – спросила Лара очень осторожно, словно боялась, что он начнет огрызаться.

От этого вопроса у него похолодело в груди. Он спустился вниз не для того, чтобы откровенничать с ней, он надеялся отделаться извинениями и общими фразами. Но вот он – его шанс доказать, что он полностью владеет ситуацией. Он взялся одной рукой за кружку, а вторую сжал в кулак, придав лицу выражение «я всегда все держу под контролем». По крайней мере, он на это надеялся.

– Они всегда одни и те же, – начал Алекс, стараясь быть кратким. Напустить как можно больше туману. Так будет лучше. – Взрыв, жар и дым. А потом это жуткое чувство потери ориентации. – Он впился ногтями в ладонь и окинул взглядом кафе. Завсегдатаи болтают за столиками, играет музыка, реальность. – А потом я просыпаюсь. – Он выдавил улыбку. – Или для разнообразия меня будят стаканом холодной воды.

Она улыбнулась ему в ответ, но улыбка вышла слабой, дрожащей.

– Ты напугал меня до полусмерти.

– Извини.

Лара медленно покачала головой:

– Тебе, наверное, очень тяжело. Я даже представить не могу, каково это, когда у тебя в голове творится такое. Ты ходил к специалисту? Разве тебе не предлагали консультации?

– Я не какой-то там псих, – взвился Алекс.

Лара закатила глаза:

– Я этого не говорила. Просто хочу помочь, вот и все. Я хочу понять. Я не выношу никаких суждений.

Он не собирался выходить с ней за определенные рамки доверия. Не стоит усложнять отношения. Куда лучше просто веселиться вместе, не слишком привязываясь друг к другу. Разве его не привлекала в ней независимость? У нее своя жизнь, свои собственные цели, которые не имеют к нему никакого отношения. Она слишком занята своим планом, чтобы реально нуждаться в нем, и очень здорово, что она возложила всю ответственность за свою жизнь на собственные плечи.

– Я думал, кто, как не ты, сумеешь понять, что я хочу справиться с этим самостоятельно, – сказал он.

Ее брови возмущенно сошлись у переносицы.

– Что ты имеешь в виду?

– Мисс Я-сама-двигаю-свою-мебель, – выдал он. – Разве ты не говорила мне, что ненавидишь полагаться на чужую помощь?

Уголки ее губ приподнялись в улыбке, и у него отлегло от сердца. Он решил дожать:

– Неужели будет неправильным попытаться решить свои проблемы самому, прежде чем впутывать в них других людей? Это не касалось лично тебя – я вообще никому ничего не рассказывал.

– Нет, это не так уж неправильно.

Он накрыл ее ладонь своей, и она не отняла руки.

– Значит, я прощен?

– Зависит от обстоятельств, – хитро прищурилась она.

– От каких же?

– Ты больше не будешь пытаться это от меня скрыть. И другие вещи тоже, кстати. Мне нужна откровенность. И ты прекратишь бодрствовать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

– Что-нибудь еще?

– Купи мне еще пирожных.

– Договорились.

Обычная пара. Он вполне на это способен. В самом начале, сразу после увольнения из армии, он автоматически поддерживал легкомысленные, поверхностные отношения. Свобода идти куда пожелаешь, когда пожелаешь и с кем пожелаешь, пьянила его после долгих лет строгого распорядка жизни. Однако морального удовлетворения в этот период безалаберных встреч и расставаний он так и не испытал. Его постоянно одолевало неуютное чувство оторванности от корней и бессмысленности существования.