Хитрости Локка Ламоры - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Линч cтр.№ 86

– Похоже, от чудесного снадобья Джессалины я выблевал все, что съел за последние пять лет, – слабым голосом проговорил Локк. – И свою нежную душу в придачу. Прежде чем выплеснуть, глянь внимательно, не плавает ли она в одном ведер, ладно? – Дрожащими руками он крошил сухую сосновую кору прямо в кувшин с кипятком, не имея ни сил, ни желания заваривать как положено.

– Да вот она вроде, – отозвался Жан. – Мерзкая кривая душонка, смотреть противно. Без нее тебе будет лучше – нехай плывет в море.

Быстро высунувшись в окно, Жан убедился, что внизу нет лодок, плывущих навстречу поистине неприятной неожиданности, а затем просто вышвырнул оба ведра в канал одно за другим. Они с шумным плеском упали в серую воду с высоты семидесяти футов, но Жан был уверен, что никто не заметил, а если и заметил, то не обратил особого внимания. Каморрцы постоянно выбрасывали в Виа Каморрацца разные гадости.

Благополучно избавившись от ведер, Жан отодвинул дверцу потайного шкафа и достал оттуда два дешевых дорожных плаща и две широкополые веррарские шляпы из дрянной кожи, на ощупь сальной, как колбасная оболочка. Один серо-бурый плащ он накинул на плечи Локку, который тотчас запахнулся в него поплотнее и зябко поежился.

– У тебя прям материнская забота в глазах, Жан. Должно быть, я совсем дерьмово выгляжу.

– На самом деле выглядишь ты так, будто тебя повесили на прошлой неделе. Мне неудобно спрашивать, но… гм… ты уверен, что сдюжишь?

– Должен сдюжить, деваться-то некуда. – Обернув правую руку краем плаща, Локк взял кувшин с отваром, отхлебнул немного и проглотил вместе с кусочками коры, рассудив, что им самое место в пустом желудке. – Тьфу! По ощущениям – будто в живот сапожищем пнули. Я что, и Джессалину разозлил чем-то?

Лицо у него кривилось так, словно кожа, движимая собственной волей, пыталась оторваться и сползти с костей черепа, но он стоически продолжал давиться мерзопакостным зельем. Жан крепко придерживал друга за плечи, втайне опасаясь, что еще один приступ рвоты доконает беднягу.

Через пару минут Локк со стуком поставил кувшин на стол и глубоко перевел дыхание.

– Не терпится побеседовать с Серым королем, когда вся эта херотень закончится, – прошептал он. – У меня накопилось несколько вопросов к нему, сугубо философского свойства. Например: «Ну что, нравится, когда тебя подвешивают за яйца, ублюдок?»

– Вопрос, смею заметить, скорее физиологический, нежели философский. Но, как ты сам сказал, сперва нужно дождаться, когда Сокольник уберется из города. – Жан говорил ровным, совершенно бесстрастным голосом, каким обычно высказывался при обсуждении планов, имеющих весьма отдаленное отношение к благоразумию и здравомыслию. – Жаль, конечно, что мы не можем просто прикончить сукина сына в темном переулке.

– Застигнуть врасплох, чтобы он и подумать ничего не успел, иначе нам крышка.

– Ярдов с двадцати, не меньше, – медленно произнес Жан, словно размышляя вслух. – Один меткий бросок Злобной сестрицы – и готово. Секундное дело.

– Увы, мы с тобой оба знаем, что убивать вольнонаемного мага нельзя, – вздохнул Локк. – Мы и недели не проживем, коли решимся на такое. Картенцы устроят показательную расправу над нами, а заодно над Кало, Галдо и Клопом. Нет, это не выход. Долгое и мучительное самоубийство.

Локк задумчиво уставился на алхимический камень, все еще источавший слабое белое сияние, и потер ладони.

– Вот интересно, Жан… в самом деле интересно: не такие ли чувства испытывают наши жертвы? Когда мы их обираем и исчезаем, а они ничегошеньки не могут поделать?

Свет камня почти полностью померк, пока Жан раздумывал над ответом.

– Мне кажется, Локк, – наконец проговорил он, – мы давно сошлись во мнении, что все они получают по заслугам. И вообще, нашел тоже время угрызаться совестью.

– Угрызаться? – Локк встрепенулся и поморгал, словно пробуждаясь ото сна. – Нет, ты меня неправильно понял! Просто такое поганое чувство… Все-таки «нет выхода» – это для других, не для Благородных Каналий. Не нравится мне, когда меня загоняют в угол.

По знаку Локка Жан встал и помог ему подняться на ноги. В плаще ли было дело или в снадобье Джессалины, но Локк уже перестал дрожать.

– Ну очень не нравится, – продолжал он крепнущим голосом. – Прямо слов нет, как не нравится. Нужно поскорее отыграть этот чертов спектакль. А после того как я спляшу под веселую дудку нашего славного серого выжиги и его ручного колдуна, у нас будет время хорошенько подумать, что нам с ними делать.

Жан с ухмылкой хрустнул пальцами, потом закинул руку за шею, проверяя, готовы ли Злобные сестрицы к ночной вылазке.

– Ну что, хватит сил для прогулки по нашей Виноградной дороге? – спросил он.

– Хватит, не сомневайся. В конце концов, сейчас веса во мне значительно меньше, чем было до приема Джессалининой отравы, так что спуститься будет легче легкого. Из всех моих сегодняшних испытаний это – самое простое.

По всей высоте западной стены, выходящей на узкий переулок, тянулась деревянная решетка, оплетенная старыми толстыми лозами. Спускаться по ней с верхотуры было занятием не из приятных, но это позволяло избежать встречи с несколькими десятками знакомых, каждый вечер торчавших в «Последней ошибке». Благородные Канальи часто пользовались Виноградной дорогой.

На верхнем этаже Расколотой башни со стуком распахнулись оконные ставни. Весь свет в комнатах Локка и Жана был погашен. Крупная темная фигура выскользнула из окна на густо увитую виноградом шпалеру, мгновением позже за ней последовала тень поменьше. Одной рукой Локк судорожно вцепился в решетку, а другой осторожно затворил ставни. Огромным усилием воли он заставил уняться свой измученный желудок, бурно протестующий против долгого и трудного спуска вниз. Ветер Палача, летящий в соленую тьму Железного моря, теребил плащ и шляпу Локка незримыми пальцами, пахнущими болотом и возделанными полями.

Жан держался в двух-трех футах под Локком, и они медленно, но верно спускались вниз, перебирая руками по решетке и нащупывая ногами опоры. Окна шестого этажа были плотно закрыты ставнями, за которыми не брезжило ни огонька.

А на пятом сквозь щели ставен пробивались тонкие полоски янтарного света. Оба верхолаза, не сговариваясь, замедлили движение и постарались производить возможно меньше шума – превратиться в смутные серые тени, еле различимые во мраке.

Когда Жан поравнялся с окном, ставни вдруг широко распахнулись. Дощатая створка ударила его по спине, и он едва не сорвался со стены от неожиданности. До боли в пальцах вцепившись в опутанную лозами решетку, Жан тревожно покосился на окно. Застигнутый врасплох, Локк наступил товарищу на голову, но тотчас проворно подобрал ноги.

– Сам знаю, что другого выхода нет, сука несчастная! – прошипел мужской голос.

Послышался глухой стук, треск, и в следующий миг решетка тяжело сотряслась: кто-то еще выбрался из окна и сейчас шумно возился в виноградных лозах прямо под ними. Наружу высунулась черноволосая женщина. Она уже открыла рот, собираясь проорать что-то в ответ, но потом сквозь щели в открытой ставне увидела Жана и сдавленно ахнула. Это привлекло внимание мужчины – дюжего малого, даже крупнее здоровяка Таннена.