Хитрости Локка Ламоры - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Линч cтр.№ 107

– Ага, один из многих.

– Я заплачу любую цену, какую назовешь. Скажи только, где он сейчас, что делает и как мне обезопаситься от картенского мага.

– Никак. Это я скажу и бесплатно. Любую цену, говоришь? У тебя нет таких денег.

– У меня есть сорок пять тысяч полных крон.

– Были, – довольно дружелюбно поправил мужчина. – Были, да сплыли.

– У тебя одна стрела. А нас двое, – указал Локк. За спиной у него снова мучительно застонал Жан. – Есть над чем подумать, верно?

– Ты выглядишь неважно, а мальчишка угрозы не представляет. Я сказал, не двигаться, щенок!

– Одной стрелы не хватит, – прошипел Клоп, чьи глаза горели холодной яростью, какой Локк никогда еще в нем не видел. – Ты понятия не имеешь, с кем связываешься.

– Одна стрела, – повторил Локк. – Она предназначалась для Клопа, да? Не окажись я здесь, ты бы сначала застрелил его, а потом прикончил Жана. Похвальный план. Но теперь нас двое, а у тебя по-прежнему всего одна стрела.

– Эй, полегче, любезные! Вряд ли кто-нибудь из вас горит желанием получить дыру промеж глаз.

– Ты не знаешь, против кого прешь… на что мы способны.

Мальчик легонько крутанул запястьем, и что-то выпало из рукава ему в ладонь. Локк, едва уловивший движение, присмотрелся – что там? Никак «сиротский фунтик»? О боги… с таким оружием против арбалета не пойдешь…

– Клоп, – негромко проговорил он.

– Скажи ему, Локк! Растолкуй, с кем он связывается и что с ним будет! Мы запросто с ним справимся!

– Клоп, не…

– Мы его одолеем, Локк, ты и я! Он не сможет остановить нас обоих. Черт, бьюсь об заклад, он и одного-то из нас не остановит.

– Кто первый сдвинется с места, в того стреляю. – Мужчина отступил на шаг назад, вскинул арбалет, крепко подхватив цевье левой рукой, и стал переводить оружие с Локка на Клопа и обратно.

– Клоп, послушай меня…

– Послушай своего товарища, малец. – Пособник Серого короля явно нервничал: на лбу у него выступила испарина.

– Я – Благородный Каналья, – медленно проговорил Клоп дрожащим от гнева голосом. – Никто не смеет нападать на нас. Никто не может взять над нами верх. Ты поплатишься, сволочь такая!

С горящим решимостью лицом мальчишка вскочил с пола, замахиваясь «сиротским фунтиком». Щелкнул спусковой крючок, и звон отпущенной тетивы отозвался эхом от стеклянных стен.

Стрела, нацеленная Клопу промеж глаз, угодила в шею.

Клоп дернулся, словно ужаленный оводом, ноги под ним подломились, и он рухнул навзничь, выронив бесполезный «сиротский фунтик».

Убийца отбросил арбалет и схватился за кинжал, висевший на поясе, но Локк уже выскочил из дверного проема и метнул топорик, вложив в бросок всю свою ярость. Жан расколол бы противнику череп пополам лезвием; Локку чудом удалось попасть в цель бойком, но и этого оказалось достаточно. Удар пришелся чуть ниже правого глаза, и мужчина отшатнулся, завопив от боли.

Молниеносно подхватив с пола арбалет, Локк со страшным криком ринулся на противника и с размаху саданул прикладом прямо в лицо, сломав нос, – кровь хлынула фонтаном. Мужчина повалился назад, треснувшись затылком о стеклянную стену, тяжело осел на пол и вскинул руки в попытке защититься от следующего удара. Локк ударил еще раз, еще и еще, дробя убийце пальцы; оба орали дикими голосами, один от ярости, другой от боли, и вопли чудовищным эхом метались по стеклянному подвалу.

Под конец Локк нанес сокрушительный удар плечом арбалета в висок – голова дернулась вбок, кровь забрызгала стену, и мужчина мешком рухнул на пол в углу коридора.

Отшвырнув арбалет, Локк бросился к Клопу и упал на колени с ним рядом.

Стрела пробила мальчику шею справа от дыхательного горла и вошла в нее по самое оперение. Локк осторожно приподнял голову Клопа, под которой расползалась темная лужа крови, и нащупал наконечник стрелы, торчащий из шеи сзади. Теплая скользкая жидкость текла у него по рукам; он чувствовал, как она толчками струится из раны, в лад с хриплыми вздохами мальчишки. Клоп неподвижно смотрел на него широко раскрытыми глазами.

– Прости меня, прости… – сквозь слезы бормотал Локк. – Будь я проклят, это моя вина… Мы могли сбежать… нам следовало сбежать. А мне гордость не позволила… и вот… ты, Кало, Галдо… Эта стрела должна была поразить меня.

– Твоя гордость… правильная, – прошептал мальчик. – Ты… Благородный Каналья.

Локк зажал пальцами рану в отчаянной надежде остановить кровотечение, но Клоп пронзительно вскрикнул, и Локк отдернул дрожащую руку.

– Правильная… – прохрипел Клоп, и из угла рта у него вытекла струйка крови. – И я… уже не ученик, не подручник какой-нибудь… А настоящий Благородный Каналья…

– Ты никогда не был простым подручником, Клоп. – Локк с трудом подавил рыдание, попытался убрать волосы мальчика назад и содрогнулся от ужаса, увидев на мертвенно-бледном лбу смазанный красный след от своей окровавленной руки. – Ты отважный маленький дурачок… маленький безголовый храбрец. Это моя вина, Клоп… скажи, скажи, что это моя вина…

– Не твоя… – еле слышно прошептал мальчик. – О боги… больно… как больно…

Больше он не произнес ни слова – еще пару раз слабо всхрипнул и обмяк на руках у Локка.

Локк оцепенело уставился вверх. Ему почудилось, будто стеклянный потолок, многие годы проливавший на него теплое золотистое сияние, сейчас со злорадным удовольствием мерцает темно-красным светом, отражая залитый кровью пол, на котором он, Локк, стоит на коленях над бездыханным телом Клопа.

Одним богам ведомо, сколько времени он оставался бы там, окаменелый от горя, если бы в соседней комнате не застонал Жан.

Локк, вздрогнув, очнулся, бережно опустил голову Клопа на пол, с трудом встал и подобрал Злобную сестрицу. Медленным, неверным шагом войдя в гардеробную, он высоко замахнулся и изо всех оставшихся сил ударил топориком по заколдованной руке, лежащей между мертвыми братьями Санца.

Когда лезвие врезалось в иссохшую плоть, бледное голубое свечение вокруг кривых букв чуть померкло, и в тот же миг Жан шумно, судорожно вздохнул. Истолковав это как обнадеживающий знак, Локк принялся методично, яростно рубить проклятую руку на мелкие кусочки – кромсал сморщенную кожу, крушил хрупкие кости, пока не распались все черные стежки, которыми было вышито имя Жана, и голубое свечение не погасло окончательно.

Несколько долгих мгновений он неподвижно стоял над телами Кало и Галдо, потом за спиной у него тяжело завозился Жан.

– Будь оно все проклято… Клоп… – Толстяк кое-как поднялся на ноги и испустил надрывный стон. – Прости меня, Локк, прости, богов ради. Я не мог… даже шевельнуться.

– Ты ни в чем не виноват, – проговорил Локк с такой мукой, словно звук собственного голоса причинял ему нестерпимую боль. – Это была смертельная ловушка. На том, что здесь оставили для нас, было твое имя. Они знали, что ты сюда вернешься.