Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Иннес cтр.№ 86

А потом появилась миссис Бердвайр. Она возникла из темного угла сна и превратилась в огромную тропическую паутину, из которой бессилен был выбраться любой самый могучий мужчина. Но уж эта участь его не постигнет! Такое столкновение станет фатальным. И он побежал, а миссис Бердвайр, прорубая себе путь сквозь джунгли телефонов и пишущих машинок, последовала за ним. Он бежал, бежал, бежал. Пока не проснулся.

2

Оксфорд – сам по себе восхитительный сон, в котором эхом отдаются крики кукушек, перезвоны многочисленных колоколов, раздается пение жаворонков, мельтешат в воздухе грачи, плавно несет воды река. И сейчас этот Оксфорд накренился, задрожал, и образ его исказился в изменчивости параллакса. Но продолжалось это всего несколько секунд, а потом все встало на свои места и обрело устойчивый ритм. С разной скоростью стали вращаться вокруг своей оси шпили церквей, крыши домов, барабаны газгольдеров. Именно таким танцевальным движением, замысловатым, как фигуры в сарабанде, Оксфорд встречает вас и точно так же прощается с вами. Город, уступая темпу движения локомотива железнодорожной компании «Грейт вестерн», открывает свои прелести во всей наготе подобно античной богине, а потом на ваших глазах подбирает повседневное бельишко, когда праздник прощания кончается: неряшливую юбку из кирпича здесь, неухоженные заросли кустов там. А поезд уже уносит вас ближе к кондитерским фабрикам Рединга или, быть может, тащит на запад в самое интимное чрево Англии.

Тимоти Элиот, уютно устроившийся в углу купе с разрешением на отпуск в кармане, как выяснилось, прекрасно осознавал символику, содержавшуюся в набиравшем скорость поезде, покидавшем Оксфорд.

– Всего через год, – в серьезной задумчивости произнес он, – я стану выпускником и уеду отсюда, быть может, навсегда.

И прямым мундштуком своей изящной трубки указал на постепенно исчезавшие в отдалении башни.

Уинтер, чей завтрак тем утром пришлось сделать более поспешным, чем ему бы хотелось, оторвал взгляд от разворота «Таймс».

– И вы – безусловно, лучшее из всего, что производит Оксфорд, – сказал он. – Вот только благодарите бога, что уедете отсюда, и ни о чем не жалейте. Надеюсь, вы не затаили мечту вернуться в университет преподавателем?

Тимми принялся набивать трубку той безымянной, но дорогой смесью, которую, как подметил Уинтер, владельцы оксфордских табачных лавок с удовольствием готовили по договоренности со студентами, считавшими это вопросом принципа. Потом он посмотрел на куратора с некоторым вызовом.

– А знаете, я пока ни в чем не уверен. Ваша жизнь представляется мне достаточно приятным существованием в кругу коллег и друзей, хотя несколько скучноватым.

– Так и есть, – Уинтеру сразу вспомнились Буссеншут, Маммери и Бентон.

– И, мне кажется, способностей у меня вполне достаточно.

– Вне всякого сомнения.

– Мне послышался сарказм в вашем голосе. Так достаточно или нет?

– По крайней мере, вы для этого в нужной степени ленивы. И проблема здесь не столько в способностях, сколько в темпераменте. А теперь дайте мне, пожалуйста, минут десять, чтобы закончить с газетой, и мы поговорим о чем-нибудь гораздо более интересном.

– Разумеется, о Пауке.

Заручившись компанией Уинтера, Тимми уже не слишком торопился посвящать его в дальнейшие детали своей домашней ситуации. Он порылся в карманах.

– Послушайте, нет ли у вас спичек? Я собирался стащить коробок в студенческом общежитии, но как-то забыл об этом.

С недовольной гримасой Уинтер достал из кармана спички.

– Насколько я понимаю, вы вполне обеспеченный молодой человек, и потому не вижу причин в необходимости красть спички у людей, которые их оплачивают для всех студентов.

Тимми сонно улыбнулся. Он позавтракал у Уинтера, умяв порцию копченой рыбы, омлет из двух яиц с беконом, свой собственный поджаренный хлеб, а заодно и ломоть, предназначавшийся для хозяина, причем намазал на них добрую треть банки джема.

– Мне кажется, – сказал он, – я тоже в какой-то степени оплачиваю покупку спичек для всех.

– Вы оплачиваете едва ли одну спичку из десятки. На остальные идут деньги, завещанные колледжу давно усопшими благодетелями вроде Уильяма Чалфонта, Ричарда Лиса, сэра Хэмфри Боуна и некоторых других. Оксфорд берет с вас в качестве платы за обучение пенни, отдавая втрое большую сумму.

– Tant mieux ^[54], – не без нахальства бросил Тимми. Этот юнец в точности знал границу того, что прощалось по молодости лет. И потому добавил не без ехидства: – Некрологи они обычно печатают на шестой полосе.

А сам взялся за свежий номер журнала «Современная поэзия».

Уинтер, действительно имевший привычку первым делом просматривать некрологи, демонстративно принялся знакомиться с новостями юриспруденции. Но прошло совсем немного времени, и Тимми, внимательно прочитав несколько стихотворений, а потом с любопытством и не без внутренней насмешки изучив рецензии на них, решил вернуться к прежней теме. Он отложил журнал в сторону и неожиданно жестко спросил:

– Que faire?

– Не совсем понял, в чем суть вопроса.

– Que faire? Это означает: «Что делать?»

– Спасибо за перевод.

– Я вот что имею в виду. Предположим, вы действительно даете мне так называемое «либеральное образование». Но что в итоге я приобретаю? Какие, черт побери, получаю реальные знания? На тот случай, если мне вдруг вздумается найти себе работу. На что я годен?

Выигрывая время, Уинтер поднялся и сунул «Таймс» в свой чемодан, лежавший на багажной полке.

– Вы считаете, – спросил он затем, – что это имеет отношение к цели нашей нынешней экспедиции?

– Не знаю. Но вопрос задаю совершенно серьезно. Мне интересно, зачем, если верить вашему объяснению, вы вкладываете столько налички в мое образование и что из меня получится в итоге? Вот и все.

– А как мне показалась, я объяснил, что, выражаясь на вашем жаргоне, «наличку» в вас вложили Уильям Чалфонт и Ричард Лис. Они сделали все, чтобы вы могли жить в комфорте, наслаждаться обществом достойных людей, иметь в своем распоряжении два-три миллиона книг и учебников, получая по разработанной веками системе сугубо индивидуальное образование, печать которого пребудет на вас всю оставшуюся жизнь и – да простит меня господь! – ляжет вместе с вами в могилу. А теперь, если вам не сложно, расскажите мне подробнее о Пауке.

Но Тимми упрямо помотал головой.

– Всему свое время. Продолжайте, будьте любезны, перечислять все то, что я получаю в колледже. Это очень приятно слушать.

– Что ж, извольте. В ту же могилу, – Уинтер выразительным жестом указал в пол вагона, – вы унесете, помимо прочего, привычку разговаривать со всеми нервным тоном, ставшую продуктом изысканного, но избыточного питания, а также злоупотребления вином, для обеспечения вас которым изо дня в день тяжело трудятся шахтеры Уэльса и Калгурли ^[55]. В мире, где многим приходится во всем себя ограничивать, вы, как уважаемый выпускник Оксфорда, будете наслаждаться привилегией путешествовать на все более комфортабельных средствах передвижения, разрабатываемых уже не одним поколением талантливых инженеров…