Кремль 2222. Царицыно - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Дашко cтр.№ 15

С той поры утекло много воды, и многое изменилось. Вместо металлического ограждения выросла капитальная стена из бетонных блоков, возведённая ещё во время войны, которую Степаныч называл Последней. Имелся и широкий ров, и большое количество сторожевых башен, часть из которых явно новоделы – из не успевшего толком высохнуть дерева.

Часовые на башнях бдели. Это наводило на мысли, что дело не только в правильной организации караульно-постовой службы, но и в нешуточной угрозе, нависшей над поселением.

Перед подъёмным мостом находилась караульная будка. Дорогу преграждала рогатка. Сразу за ней топталась троица мужиков самого продувного вида. При взгляде на их прохиндейские рожи стало ясно – местная таможня, мытаря, способные вынуть душу из любого. При этом соблюдалось ещё некое подобие единообразной формы одежды: на мужичках были зелёные шапки пирожком, долгополые кафтаны с зелёными клапанами, из-под кафтанов виднелись тупые носки не то сапог, не то башмаков.

И вооружены одинаково: сабля в ножнах, за пояс заткнут архаичный кремниевый пистолет (ага, есть и такой тип огнестрельного оружия), в руках бердыш.

Увидев нас, таможенники разом посуровели.

– Здорово, мужики! – поздоровался Степаныч.

– И тебе не кашлять, – отозвался за всех плотный таможенник с красным обветренным лицом и длинными обвисшими усами. – Где столько рукокрылов настрелял?

– Да в паре вёрст отсюда, – ответил Степаныч. – Насилу отбились.

– А кто это с тобой? – Взгляд усатого устремился на меня, проникая будто рентген.

Я улыбнулся, демонстрируя дружелюбные намерения. Причин конфликтовать с властями у меня не имелось.

– Это мой ученик. Игорем кличут, – пояснил Степаныч.

Ученик? Для меня это стало сюрпризом. Интересно, чему учить-то будет? Собирается передать неведомую специализацию мастера каких-то Полей?

Таможенники потеряли ко мне всякий интерес. Очевидно, Степаныч пользовался здесь авторитетом, никто не подумал пускаться в подробности. А может здесь так и принято. В суровом мире не до лишних слов.

Рогатку убрали, освобождая путь. Забияка попёр телегу дальше.

Поселение началось сразу за стеной: привычного вида деревенские избушки соседствовали с каменными домами-крепостями и землянками, от которых наружу торчали только скаты крыш. Улочки узкие (понятное дело, дефицит пространства – каждый квадратный метр на учёте), две телеги с трудом разъедутся, замощены деревянными плашками или досками. И за чистотой следят.

Стоило только нашему фенакодусу прямо на ходу опорожнить кишечник, как сразу прилетели пацаны дошкольного возраста и мигом растащили все «яблоки». Хотя, тут ещё и другой фактор надо учесть – всё же навоз – лучшее натуральное удобрение испокон веков. Тут он явно подороже золота ценится.

Знаменитый Большой дворец сохранился, однако не обошлось без изменений. Красно-белые стены порядком закоптились, во многих местах зияли на скорую руку заделанные провалы, а часть корпусов вообще была разобрана. Шпили на башнях отсутствовали, большинство окон заложено. Былую красоту дворец потерял и смотрелся уже не нарядной игрушкой, а суровым фортификационным сооружением.

Из-за экономии пространства часть царицынских прудов закопали, но один, самый крупный, всё же оставили – людям нужны источники воды.

Павильоны разобрали, на месте беседки с античной богиней стояли амбары, некогда красивые парки, предназначенные для романтических прогулок, исчезли. Людям Царицыно не до променадов. Всё подчинялось одной цели: максимально укрепиться и выжить.

Забияка остановился у почерневшей от времени избы. Ни забора, ни палисада, ни хозяйственных построек, кроме двора – по-спартански скупо.

– Вот мы и дома, – сказал Степаныч.

Замка на дверях не было. Судя по всему, воровать тут не принято.

– Ты в дом заходи, не стесняйся, а я покуда рукокрылов на Торжок свезу. Мне с ними возиться не с руки.

– А с тобой можно?

Степаныч пожал плечами:

– Да как хошь… Можно и со мной.

Торжком называлась небольшая площадь неподалёку от дворца. В центре лавки с навесами в несколько рядов, в дальнем конце заведение с вывеской, на которой коротко и просто написано «Кабак». Понятно, где расслабляются купцы в конце торгового дня.

Большинство лавок пустовало, да и покупателей было – кот наплакал. Но появление Степаныча не осталось незамеченным. К нему сразу подскочил вертлявый тип с мелкими бегающими глазками и, вцепившись за рукав, куда-то потащил.

Степаныч повернулся ко мне:

– Ты пока тут побудь. Я скоро.

«Скоро» затянулось на полчаса. За это время уже успел обхватить взглядом все местные достопримечательности и сделать ряд выводов. Самый главный – Царицыно показалось достаточно уютным, обладающим определённым шармом поселением.

Да, людям приходилось несладко, но они не падали духом, трудились и сражались. Даже малолетняя детвора вовлекалась в заботы по хозяйству. Интересно, а как тут с обучением, есть ли школы?

Появился Степаныч.

– Договорился, – радостно улыбнулся он. – Сейчас всех рукокрылов оптом скину. Оно, конечно, дешевше получается, зато быстро.

Мы завезли груз на двор у солидного каменного строения. При виде его стало ясно, на что пошли стройматериалы от разобранных беседок и павильонов.

Тут вовсю суетился вертлявый, раздавая ценные указания двум молчаливым угрюмым работникам. Они быстро разгрузили телегу и исчезли.

Вертлявый протянул Степанычу холщовый мешочек, в котором что-то позвякивало. Понятно. Значит, не единым натуральным обменом живут. Кроме бартера есть и товарно-денежные отношения, что является серьёзным плюсом для этого мира. А коли есть деньги, тогда может и банки существуют, что серьёзно развязывает руки человеку предприимчивому.

– Пересчитывать будешь? – спросил вертлявый.

– Я тебе верю, – сказал Степаныч, пряча мешочек за пазухой.

Очевидно, подобные операции они проворачивали неоднократно. Чуть ли не деловые партнёры. Я мысленно взял вертлявого на заметку. Как ни крути, надо постепенно легализоваться в этом мире, налаживать определённые связи, нарабатывать репутацию и иметь хоть что-то за пазухой. Чего хорошего сидеть на шее у других людей? Точно не в моём характере.

Обстоятельно поговорили уже вечером, за трапезой. Беседа велась при слабом свете лучины. Про электричество здесь уже подзабыли, никаких генераторов в Царицыно не имелось, а коли и были б – так горючка по понятным причинам в большом дефиците. У Степаныча в хозяйстве имелись керосинки, но опять же – использовать их по назначению, всё равно, что пускать деньги на ветер.

Ужин тоже выглядел скромно: чугунок с картошкой в мундирах, соль вперемешку с золой, хлеб наполовину из отрубей, а может и опилок, а так же два куска вяленого мяса. Я спросил, не из рукокрылов ли, на что Степаныч, поморщившись, ответил, что есть этих тварей можно, но только если уж совсем припрёт. Если я правильно понял, то риск примерно такой же, как с приснопамятной японской рыбой фугу: что-то сделаешь не так, и при везении отделаешься только поносом. Если организм совсем слаб, можно отбросить коньки.