Танцуя с тигром - читать онлайн книгу. Автор: Лили Райт cтр.№ 6

Черный археолог откупорил бутылку текилы, бросил в напиток таблетки, которые дал ему Пико, станцевал хулу ^[32], держа в руке бутылку и дожидаясь, когда содержимое растворится. Затем он вставил пробку обратно и побежал вверх по лестнице, преодолевая две ступени за раз.

– Caballeros ^[33], позвольте преподнести вам сей божественный напиток.

Он отвернул колпачок бутылки с взмахом, достойным истинного метрдотеля, и притворился, что сделал глоток.

Фео в недоумении уставился на него:

– Он пьет из нашей бутылки. Что это за обслуживание?

– Пристрели его, – буркнул Альфонсо и поджал татуированную губу.

Фео приставил дуло автомата к груди черного археолога. Опасная игрушка уперлась прямо ему в сердце, грозясь выстрелить. Вечно пересохшее горло Мэддокса вдруг наполнилось слюной. Нельзя спорить с глупостью. Надо подождать, пока она пройдет сама.

Третий парень взял бутылку, сделал глоток и вытер губы.

– Если ты его прихлопнешь, я не буду прикрывать твою задницу. Придется тебе самому объяснять Рейесу, что случилось с его драгоценным землекопом. А не сможешь – отправишься вслед за ним.

Фео посмотрел на панка. У него появился новый враг. Он поднял автомат, так что теперь дуло смотрело прямо в лоб третьему парню. Убивать его он не собирался, но если оружие выстрелит, то пуля не будет потрачена впустую.

– Ты забыл о картах. Твой ход! – рявкнул Фео. – И передай мне бутылку.

Черный археолог ретировался и заперся в ванной, затаившись в ожидании. Он долго рассматривал одинокий кран, цементную затирку, женственные изгибы пьедестала под умывальником. И, помедлив, дал имя тому, что только что совершил: он рискнул жизнью, чтобы поиметь Рейеса. Вот так, или просто он наконец-то решил за себя постоять.

Полчаса спустя он прокрался на цыпочках обратно в холл. Охранники, распластавшись, спали на полу. Он потрогал Фео за мускулистое плечо. Ноль реакции. Черный археолог вошел в первое хранилище и включил налобный фонарик. На полу были сложены брикеты марихуаны, в высоту доставая ему до колена. Неожиданно третий парень пришел в себя и поднял голову. Черный археолог скользнул в темноту и закрыл глаза. Здесь он мог встретить свою смерть, а мог и не встретить. Осознание того, что его жизнь висит на волоске, подействовало на Мэддокса, как стакан воды, выплеснутой в лицо. В задницу Гватемалу. Он должен вернуться домой. Осознать свои ошибки. Отдать матери три тысячи, которые он украл. Погладить ее натруженные ступни.

Он хотел, чтобы третий охранник снова отключился. Словно по команде, человек закрыл глаза и свернулся калачиком. Опять воцарилась тишина.

Дрожащими руками черный археолог открыл вторую дверь. Налобный фонарик вырезал в темноте фигурку, похожую на оригами. В этой комнате были свалены в кучу спортивные сумки, шлемы и оружие. Мэддокс провел пальцами по полкам, забитым реликвиями – вазами, урнами, магическими флейтами. Вещи, проданные им Рейесу, сбрасывались сюда и лежали в беспорядке и без всякого ухода. На кованой золотой маске лежал контейнер из-под курицы гриль на вынос. На горлышке урны эпохи майя балансировала большая бита для разборок между хулиганами. Черный археолог увидел ситуацию свежим взглядом: Рейес заявлял, что он – крупный коллекционер, но без Гонсалеса он не отличил бы собственную голову от задницы.

С нижней полки на него воззрилось знакомое синее лицо. Сукин ты сын, забери меня отсюда.

Черный археолог поднял маску с полки и просчитал следующие шаги. Он отправит фото Гонсалесу. Пусть тот найдет для него покупателя с толстым кошельком. Упоминать эту небольшую заминку с Рейесом совсем не обязательно. Просто сказать Гонсалесу, что Рейес пролетел.

Счастье – маску повстречать, дважды бы ее продать.

Он выбрался из комнаты, служившей хранилищем, и, напевая колыбельную наркоманам, пнул каждого из них ногой. Спите, сладкие малыши. Спите, милые мальчики. Даже самые отъявленные мерзавцы выглядят невинными во время сна. Лица мужчин были масками, которые они надели бы после смерти. Собственные лица, покоящиеся с миром.

Черный археолог скользнул в ароматную ночь Мехико, насвистывая Co-lo-ra-do. В его сумке ухмылялась посмертная маска.

Анна изо всех сил давила на педаль газа. Несмотря на прохладу, она опустила стекла окон.

Голые деревья, каменные стены и классический рок на радио. Каждая песня напоминала ей пьяные медленные танцы в чьем-нибудь подвале. Она не любила. Она не была любима. И в том, и в другом была ее вина.

Она планировала вернуться домой и встретиться в Коннектикуте с отцом. Вдали от городской суеты она соберется с силами. Такой утонченный эвфемизм, чтобы определиться с тем, что, черт побери, делать дальше. Придется рассказать отцу, что она передумала и что ей, в конце концов, нужны деньги. Выяснить, когда и сколько. Она бросит Дэвида и съедет с их общей квартиры. Отменит свадьбу. Отменит медовый месяц. Никакого месяца. Никакого меда. Какой же надо быть идиоткой, чтобы впасть в такую зависимость от него, присосаться к нему, как жирный клещ к собаке.

Она отхлебнула «Хосе Куэрво» из грязного кофейного стакана. В носу тут же почувствовалось блевотное послевкусие текилы. От крайней степени усталости ее скулы посерели. Она почти не спала. После своего умопомрачительного выхода в свет в образе женщины-кошки она провела ночь, свернувшись клубочком на футоне своей подруги по йога-классу Хармоники. Осушая бутылку шардоне и щедро поливая постель слезами, она проверяла входящие сообщения на телефоне в догадках, огорчен Дэвид или чувствует облегчение. Как она могла не заметить происходящего? Ведь была же та ночь после их поездки в Китай, когда он сказал: «Я не чувствую близости между нами». Она сидела рядом с ним и пошутила в ответ: «И насколько же близко я могу к тебе подобраться?» Наверняка его новая помощница Кларисса сумела подобраться невероятно близко. По всей видимости, многие женщины с удовольствием подбирались близко к Дэвиду и его видеокамере. Кем он себя возомнил – Энди Уорхолом? ^[34]

Ей не стоило позволять себе вздремнуть часок. Она всегда ненавидела эти короткие промежутки дремоты, которые высасывают из тебя последние соки, но в тот момент для нее было важно выглядеть свежей на мероприятии у Дэвида, придать лицу храбрость, а образу – харизму. Если получать удовольствие от чужих страданий – злорадство, то каким словом назвать обиду на успех любимого человека? Мелочность. Нет, предательство. Конечно, она надеялась, что выступление Дэвида произведет фурор в богемных кругах. Она хотела этого для Дэвида, но даже больше – для самой себя и ее отца.