Пудреница для мозгов - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Луганцева cтр.№ 63

– Лена, ау! Вы о чем задумались? – возникло перед ней блеклое лицо Петра с водянистыми глазами.

– Я? Так… ни о чем… Скажите, Петр, ваш хозяин приводил сюда русскую женщину Иру Куркову?

У Никиты глаза удивленно расширились. Весь его вид говорил: «Ничего себе – просочиться в музей и деликатно все осмотреть! Бьет вопросом прямо в лоб!»

Но Петр не замешкался, не растерялся. У него даже ни черточки в лице не дрогнуло при упоминании имени Иры. Наоборот, художник спокойно принялся отвечать:

– Меня полиция уже спрашивала об этой женщине. К сожалению, я не был с ней знаком. Мой шеф – человек неженатый, время от времени у него появляются женщины, и он, конечно, показывает им свое хозяйство – музей. Но сюда в лабораторию он не приводил никого, здесь – святая святых! А может, эти женщины – шпионки и хотят выведать секрет изготовления восковых фигур? Здесь бывают только проверенные клиенты. Вот вы, Лена, например, произвели на моего любвеобильного шефа неизгладимое впечатление.

Никита улыбнулся, а Лена разочарованно вздохнула. «Ведь, наверное, лжет, негодяй… А что способно заставить его сказать правду? Только страх смерти! Может, нам с Никитой опрокинуть его в чан и включить конфорочку? Не слабо будет? Стоп, Лена! Так можно додуматься черт знает до чего…»

Петр открыл еще одну дверь и юркнул внутрь. Через секунду раздался лязгающий металлический звук, и Лена еле сдержала крик, так как из дверного проема на нее катилось какое-то металлическое чудовище. При ближайшем рассмотрении чудовищем оказался манекен на колесиках, у которого туловище, руки, ноги были собраны из тоненьких алюминиевых трубочек. Голова у фигуры отсутствовала, но так как манекен был прозрачный, а сзади шел Петр, то казалось, что это у него такое страшное туловище или металлические кости, просвечивающие, как на рентгеновской пленке.

– Подойдите к нему, – попросил он Никиту. – Вот, у меня глаз – алмаз, правильно выбрал и рост, и ширину плеч. Это будет ваш скелет, Никита, а вокруг него я буду потом наваривать воск в несколько слоев. Каждый слой надо сформировать и разгладить, это весьма трудоемкий процесс.

Затем художник усадил Никиту в высокое деревянное кресло и приступил к работе над эскизами его портрета, зарисовки делал со всех сторон.

– Вы – красивый мужчина, у вас очень правильные, классические черты лица. Вы, наверное, нравитесь женщинам? – спросил художник.

– Не жаловался раньше, – ответил Никита, скосив глаза на Лену.

Он восседал в кресле, как египетский фараон, так как корсет не давал ему возможности согнуть спину.

– Вы пока можете чем-нибудь заняться, – обратился к Лене Петр.

Она прошла в дальний угол подвала и стала рассматривать две фигуры, которые оказались голыми, так как их тела уже были отлиты из воска, но еще не были облачены в одежды. Их желтая «кожа» мерцала в электрическом свете.

– Это еще неготовые экспонаты, – сообщил Петр, не оборачиваясь, словно у него на затылке были глаза.

– А кто это? – указала она на куклу.

– Мужчина, который становился богатым вдовцом восемь раз и ни разу не был уличен в убийствах. Он был гениальным химиком и просто опередил свое время. Разработал такие яды, которые останавливали сердца его жен, но потом не могли быть обнаружены в крови жертв. В то время не существовало еще таких реактивов.

– Этот человек реально существовал на свете?

– Вполне.

– А женщина?

– По легенде, она убила десятерых своих детей.

– Как это?

– Очень просто: рожала и закапывала в своем саду, и так повторялось десять раз. Трупы детей были обнаружены уже после ее смерти под яблонями. Такой вот у нее был яблоневый сад…

– Какой кошмар! – прошептала Лена, всматриваясь в улыбающееся, приветливое лицо детоубийцы.

Больше в подвале смотреть было нечего.

– Можно я поднимусь в музей? Еще раз полюбуюсь на ваши великолепные работы? – спросила Лена у Петра.

– Да, конечно. Лестница выведет вас прямо в зал экспозиции.

Она бросила многообещающий взгляд на Никиту и покинула подвальное помещение.

В утренние часы посетителей в музее было мало, и Лена начала бесцельно слоняться от одной фигуры к другой. Все экспонаты она уже видела, и сейчас пока не знала, на что надо обратить внимание. Восковые фигуры были выполнены очень реалмстично, но у них был существенный недостаток: они не умели говорить и не могли поведать Лене свои тайны – то, что могли здесь видеть.

Лена снова погрузилась в свои мысли. А все ее мысли были о сегодняшних вещих снах и словах ясновидящей: ключ к решению – женщина в парче. Что в ней было такого особенного? Лена ломала себе голову, терзаясь. Платье… прическа… бижутерия… может быть, то, что она похожа на Варвару? Варвара замешана в исчезновении Иры? Какой-то бред… Они были едва знакомы. Однако чудесным образом Варя тоже оказалась в Румынии… Нет, Лене не хотелось думать, что Варвара может быть причастна к исчезновению Ирины. А при чем тут тогда смерть несчастной Маргариты? Скорее всего, она пострадала из-за своей наблюдательности и словоохотливости.

«Нет, не думаю, что Варя замешана в преступлении… – метались мысли Лены. – Итак, возвращаемся к женщине из сна. Что она мне говорила? Да ничего! Несла полный бред. Платье, прическа, бусы… Стоп! На арене цирка она стояла в ядовито-красных бусах, а во сне о музее восковых фигур явилась уже без бус. Я нашла отличие! Вот ключевое слово и ключевая вещь из моего сна! Значит, бусы…»

Лена сфокусировала взгляд на том, какие украшения висели на шеях восковых фигур – шейный платок, бусы из стекла, галстук, бирюзовые бусы, жабо… Минуточку! Лена приблизилась к фигуре женщины, обозначенной как реально жившая ведьма, причем на табличке было написано, что фигура выставляется впервые. Красное шелковое платье, красные губы и нитка бус из настоящей бирюзы. Эти бусы Лена знала очень хорошо, и во рту у нее моментально пересохло. Еще бы – она сама их и покупала под джинсовый костюм Ирины!

«На одном камешке там должна быть маленькая рытвинка», – вспомнила она и, привстав на цыпочках, взяла бусы в руки. Действительно, на одном из камней с тыльной стороны имелась ощутимая ямочка. Лена застыла в оцепенении, сама напоминая восковую фигуру, а к ней уже спешила служительница музея, что-то крича. Не надо знать язык, чтобы понять, что она просит ничего не трогать руками. Холодный камешек выскользнул из рук Лены, она растерянно опустилась на мраморный пол, усилием воли пытаясь привести себя в чувство. Мысли неслись, как сумасшедшие: «Не может быть… на этой кукле бусы Иры… Что это такое?! Почему они здесь? Ира носила их все время, значит, она действительно мертва. Но ее разобрали на части, что ли?»

Лена больше ничего не видела и не слышала, перед глазами стояла Ира в этих бусах. Ей стало нечем дышать, и она, с трудом поднявшись на ноги, вышла на свежий воздух. Прошлась вокруг музея, слушая, как под ногами шуршит пожухлая листва. В воздухе пахло осенью. Ноги Лены сами вынесли ее на старое, заброшенное кладбище. Могилы, фактически сровнявшиеся с землей, покосившиеся старинные кресты со стертыми временем надписями и отсутствие должного ухода ввиду полного отсутствия каких-либо родственников – вот что отличало это кладбище от остальных мест упокоения. Легкий ветерок срывал листочки с веток. Они, кружа, падали вниз, убирая могилы ковром из желтых сухих листьев.