Женщины, кот и собака - читать онлайн книгу. Автор: Мария Метлицкая cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Женщины, кот и собака | Автор книги - Мария Метлицкая

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

Ну а про все остальное… Я тебе не скажу. Потому что стыдно. Стыдно матери говорить такое дочери.

Хотя нет, скажу! Смелости наберусь и скажу. Как мутило от его запаха, от прикосновения. Как я с удовольствием подмечала его огрехи, и мне становилось от этого легче. Как ненавидела. Все расскажу. Если смогу. А я смогу, обещаю тебе!

Чтобы была тебе наука, девочка! Любимыми не бросаются и любимых не предают!

Ох, какая же это правда! Нина Фролова была права.

Кстати, эта Фролова поехала за твоим отцом! После суда. Сначала носила ему передачи. Нашла адвоката. Достала денег. Срок дали минимальный.

И после суда поехала за ним. Поселилась в селе, в шести километрах.

В Москву они потом не вернулись – осели в Саранске.

Поженились, родили сына. Живут счастливо.

Она приезжала как-то, эта Нина. Нашла меня. Просила дать ей твои фотографии. Я не дала. Решила, что ни к чему. Где он и где мы? К тому же ты называешь отцом другого человека.

И он тебя, кстати, любит! Надеюсь, что ты это всегда ощущала. По-моему, ты единственная, кого он любит.

Ну, вот и все, моя дорогая! Все я тебе рассказала. Без утайки. А теперь сама делай выводы.

И сели ты сделаешь их правильно, я буду жить с ощущением, что моя жизнь – дурацкая и нелепая – все же прошла не зря.

Кое-чему я тебя научила. Ну, как смогла. Извини…

Женщины, кот и собака

Собака бежала впереди. Иногда она останавливалась и оглядывалась на хозяйку.

– Что, Лада? – спрашивала та. – Ну что ты? Беги!

Собака успокаивалась, коротко и одобрительно тявкала и снова бежала вперед. Ей надо было знать, что с хозяйкой все в порядке и что на ее самовольство она не сердится.

Иногда собака возвращалась, снова подбегала к хозяйке, тыкалась ей в ладонь мокрым и холодным носом, заглядывала в глаза и снова ждала команды.

Евгения – так звали хозяйку – смеялась, трепала ее по голове, чесала за огромными ушами и весело повторяла:

– Ну, Ладка! Беги!

И собака радостно бросалась вперед.

На обратном пути она шла рядом с хозяйкой. Набегалась. Дышала часто и тяжело, вывалив розовый влажный язык. Хозяйка тоже шла медленней – обратный путь всегда, как известно, длиннее.

Выйдя из леса, собака засеменила быстрее. Впереди замаячили неровные и разноцветные заборы, среди которых она быстро опознала свой.

Она подбежала к калитке, оглянулась на хозяйку и ткнула в калитку носом. Калитка со скрипом отворилась, и собака, радостно виляя хвостом, забежала во двор.

Подошла Евгения, закинула крючок на калитку и увидела собаку, жадно лакающую воду из миски.

Миска стояла у крыльца – огромная старая миска, похожая скорее на таз. В миске плавал желтый осиновый лист.

– Пей, Ладка! – кивнула хозяйка. – Пей, моя девочка! И отдыхай!

Собака напилась и громко плюхнулась на коврик, лежавший около крыльца.

Немного поворчав и устраиваясь поудобней, она наконец приспособилась, положила морду на передние лапы и замерла.

Евгения прошла на кухню, поставила чайник, с тоской посмотрела на немытые кастрюлю и сковородку и со вздохом присела на табуретку.

Табуретка и обеденный стол стояли у окна. В окно был виден весь участок: яблони у забора, кусты смородины и крыжовника, давно опустошенные и от того печальные. Клен у калитки – стройный, с еще пышной кроной, сверкающий своими разноцветными листьями – желтыми, охряными и красными. Клен горел, переливаясь на прохладном осеннем солнце.

Вдоль дорожки, выложенной кирпичной крошкой, давно потерявшей свой яркий цвет, нестройно стояли хилые астры.

Участок был довольно заросшим, лохматым и, наверное, все же уютным.

Так, по крайней мере, казалось хозяйке.

Она еще полюбовалась на умирающую сентябрьскую, краткосрочную красоту, снова вздохнула – сентябрь закончится через неделю, и всё…

Нет, октябрь вполне может быть еще сносным! Так часто бывает! А вот ноябрь…

От этого брата нельзя ждать хорошего. Ноябрь – это всегда первый снег, первые заморозки, лихие, холодные дожди и голые, черные ветки деревьев.

Она ко всему относилась сдержанно – к морозу, к жаре, к дождям и метелям. Не любила только ноябрь: месяц этот был самым темным, самым грустным и самым тоскливым.

– Ничего, переживем! – вслух сказала она. – И не такое, как говорится!..

Но вдруг накатила такая беспросветная тоска, что она схватилась за горло руками, сдерживая вой, готовый вырваться из горла.

Больше всего ей хотелось уйти в свою комнату, рухнуть на кровать, укрыться с головой одеялом и… Завопить! Так, чтобы от души, от всего сердца. И еще, чтобы никто, не дай бог, не услышал.

Сначала выкричаться, выплеснуть, исторгнуть из себя всю эту муть. Густую, темную, как осенняя вода.

А потом заснуть до позднего вечера. А лучше – до утра. А еще лучше, чтобы…

«Господи, что за мысли?! – испугалась она. – Возьми себя в руки! Сейчас же! У тебя ведь… хозяйство! Дом, сад и собака!»

Сквозь слезы она улыбнулась. Хозяйство… Смешно! А Ладка – это да! Без нее собака точно пропадет.

«Что держит нас на свете тогда, когда, по сути, уже ничего не держит?» – подумала она.

Нас держит ответственность, вот! За того, кого мы приручили.

И она начала торопливо, словно перебивая себя, мыть сковородку.

Потом взялась за кастрюлю. Следом поставила варить гречневый продел для собачьей каши. Задумалась и решила сделать обед и себе. В холодильнике – старом, еще пузатом и отчаянно дребезжащем «Саратове» (дай бог, кстати, ему долголетия!) – она обнаружила вполне упитанный кабачок, два помидора и морковку.

«Будет рагу! – обрадовалась Евгения. – Чудесное дело – овощное рагу! Замечательная еда для пенсионерки! Дешево, вкусно, полезно. Можно и с хлебом, и с макаронами, и с картошечкой пойдет!»

Она начала строгать овощи, тереть морковь и резать луковицу.

По кухне пополз вкусный аромат еды.

Так, а теперь в магазин, решила она.

За свежим хлебом, ряженкой для собаки. Можно прихватить мороженого на вечер. Ладка, кстати, обожает мороженое!

Ну, и к чаю чего-нибудь… Например, овсяного печенья. Там оно замечательное – местное, свежее, загорелое. И пахнет орехами.

Она выключила плиту, накинула куртку и влезла в старые резиновые сапоги с отрезанными голенищами. Мимоходом глянула в зеркало и качнула головой: «Ужас!.. Вот кто б меня видел! Бомжиха, да и только!»

Еще раз качнув головой, она вышла на крыльцо и окликнула собаку:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению