Мое условие судьбе - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 28

Аня подошла к столику с фотографиями в красивых рамках. Там был и сам Артем. Его родители, видимо. И, конечно, Дина. Она стояла на фоне какого-то замка и водопада в маленьком купальнике – не бикини, но совсем крошечные трусики и открытый лифчик, – пышные волосы освещало солнце, а лицо, нежное и капризное, лицо избалованной любовью женщины, обращено не к тому, кто снимает, а это наверняка был Артем, – оно обращено к будущему, в котором Артему места не оказалось. Дина немного опустила ресницы от яркого солнца, но Ане казалось, что она смотрит на нее. И в этом взгляде презрение. Она поставила эти два портрета вместе – Дины и Артема. Села рядом на пол и смотрела, смотрела на них. До того момента, пока в комнате не стало темно. Вот до этого момента Аня пожелала им обоим всех возможных несчастий, болезней, мук одиночества.

Потом быстро убрала мусор, все следы своего наведения порядка. Сполоснулась в ванной кое-как и ушла в спальню, на кровать, закрывшись одеялом с головой. Вот теперь она на самом деле больна. И не хочет, чтобы Артем видел ее. Да и сама его видеть не хочет.

Денис, как обычно, совершенно обнаженный, лежал поперек кровати на животе в утреннем сумраке своей комнаты и читал. Этот процесс заслуживал профессионального, лабораторного изучения. На полу перед кроватью лежали шесть открытых книг. Кроме них, несколько листков, распечатанных на принтере. Книги были следующие: «Будденброки» Томаса Манна, «Ледяной дворец» Лажечникова, два тома Константина Паустовского, женский роман, найденный на рассвете на скамейке во время уборки снега, и работа Григория Перельмана, распечатанная из интернета. Денис все это читал одновременно! В круге стоящей на полу старой настольной лампы с треснутым зеленым пластмассовым плафоном. Расчеты Перельмана временами пересчитывал на калькуляторе смартфона. Он по очереди переворачивал страницы всех книг. Иногда внимательно, даже не один раз читал какое-то место в одной. Мог после следующей книги вернуться к этой, где нашел настолько заинтересовавшее его место. Никого не занимала система самообразования Дениса. А если бы заинтересовала… Человек, который бы это описал и проанализировал в научном труде, мог бы с этим трудом прославиться. Мозг Дениса сохранял каждую страничку каждой книги полностью, как будто фотографировал. И он никогда ничего не забывал. Очень часто перечитывал книги, но только потому, что узнал их главное свойство: в разное время, в разном состоянии, в разном возрасте эти же тексты открывают новый смысл.

Он так увлекся, что не сразу понял, что звонил его мобильник, включенный на приглушенный звонок.

– Да, Аня. Да. А что случилось? Куда приехать? Прямо сейчас? А что это за адрес? А. Его… А где он? Уже уехал? Хорошо. Сейчас посмотрю, на чем туда можно добраться. Да какое такси. С ума, что ли, сошла? Платить она за меня будет! Какие проблемы доехать. А что с голосом? Больна или плачешь? Больна и плачешь?! Еду.

Денис сидел в кухне квартиры Артема и смотрел на Аню с тревогой и болью… На нем тонкие, какие-то самые дешевые джинсы, чистый голубой свитер, который он явно сам стирает: свитер весь в катышках, носки… Господи, что же это за носки, такие у метро продают за три рубля. На одном маленькая дырочка… И такой принц. Да кто и где такого видел. Эти очи, эти волосы волнами, этот нос, рот, уши, да заусенец на пальце у него не такой, как у обычных людей. Аня смотрела на Дениса и ревела от досады на себя. Этот парень настолько красив, нарочно не придумаешь, настолько умен, что она далеко не всегда его понимает, настолько любящий и добрый, что так не бывает, особенно с ней. С ней такого вообще не могло случиться. И случилось. А ей нужен Артем до спазмов в горле и груди – настоящих, а не «поставленных», – до умирания сердца. И хочет она всего лишь стать тряпкой у его порога. Больше ничего и не надо.

– Ты все же объясни, почему ты ревешь? – спрашивал Денис с таким беспокойством, как будто она ему жена-сестра-мать-дочь: все сразу. – Он тебя обидел? Может, ударил?

– Если бы, – усмехнулась наконец Аня. – Я даже не фотокарточка человека, которого он хотел убить из-за того, что тот женился на его бывшей жене. Я – не эта бывшая жена, которой он на фиг не нужен. Я всего лишь девка, которую он употребляет на ночь после ужина. Бить меня – это все равно что бить туалетную бумагу.

– Я уже давно понял, что ты страшно себя недооцениваешь, возможно, и в данном случае. Но что это за история? Какая фотокарточка? Кто кого хочет убить? Откуда ты это знаешь?

– Не хочет, а уже убили. Два года назад. Пять выстрелов в спину. Так убили нового мужа бывшей жены Артема Дины. Я убиралась в его кабинете. Там в одном ящике лежали старые бумаги, архивы. И фотография этого убитого Вадима, из личного дела, наверное. Она была разорвана на восемь кусочков! Артем разорвал, но не выбросил. Больше в его кабинет никто не входит. Уборщице это не надо – рвать и хранить кусочки. Он ничего не забывает. Ему нравилось, что он сначала просто уничтожил это лицо на фото. Потом вообще…

– Это не доказательство, Аня, – мягко сказал Денис.

– Это для тебя не доказательство. Ты никого так не ненавидел. Для меня доказательство. Я его знаю. Рвать снимок человека, который не просто лично ему ничего плохого не сделал, – Вадим работал на него. А он берет только хороших работников.

– Но он увел у него жену?

– Да нет же! Артем сам с ней развелся. Как-то сказал, что его ограничивала любовь к ней. Лишала свободы. И ей вроде тоже свобода нужна была. А когда она влюбилась и вышла замуж, освободил ее опять. Навсегда. Он ее любит, ежу понятно. И ей жить не даст. Теперь доказательство?

– Строго говоря, нет, – ровно сказал Денис. – Но психологический рисунок очень серьезен. Я потрясен. Чем я могу тебе помочь?

– Ты на все ради меня пойдешь?

– Ты уже спрашивала. Да.

– Почему?

– Так люблю.

– А давай я тебя сейчас проверю, а? Ты же, кроме меня и книг, никого и ничего не видишь.

– Какой-то тест?

– Ну да.

Аня провела Дениса в кабинет Артема, подвела к столику с фотографиями, взяла портрет Дины, дала ему в руки.

– Это и есть Дина, первая жена Артема. Ты ее, конечно, не видел никогда, потому что у тебя телевизора нет. Она там торчит. Вот ты честный человек. Врать вообще не умеешь. Скажи мне правду про нее и меня.

Денис кивнул. Фотографию Дины рассматривал, как картину, чуть прищурив свои темно-синие, почти темные глаза. Осторожно, как музейную ценность, поставил ее на столик.

– Да. Удивительно красивая женщина. Ожившая статуэтка. Только это живая красавица, вышедшая из пены, для радости и любви. Мне очень жаль, что ее судьба складывается настолько несчастливо.

– Вот! Пожалел! А одноглазую горбунью ты бы так красиво не пожалел. В общем, тест закончен.

– Да нет. Ты не дослушала. Или забыла свое условие: сказать о ней и о тебе. О ней я сказал. О тебе. Ты – очень интересная и стильная девушка. Для меня – самая красивая, конечно. Но ты, в отличие от этой первой жены, не для украшения жизни, не для боя быков с другими мужиками за право ночи с тобой. Ты – для того, чтобы стать смыслом жизни до самой березки.