Дочь стеклодува - читать онлайн книгу. Автор: Петра Дурст-Беннинг cтр.№ 69

– Опять начинается! Неужели ты мало меня сегодня злила? – едва ворочая языком, рявкнул он.

Рут вскочила. Притворяться спящей больше не было смысла.

– Сейчас я ее успокою. Не переживай, она скоро замолчит, правда, Ванда?

Рут пыталась говорить уверенно, и от этого в ее голосе прорезались визгливые, чуть ли не панические нотки. Она возьмет малышку и пойдет с ней на кухню…

Томас преградил ей путь.

– Ты успокоишь? – Глаза его сердито сверкали. – Для этого ты слишком тупа. Даже этого не можешь. Но вот позорить меня перед отцом – это всегда пожалуйста! Дерзкие речи – это единственное, на что ты способна!

– Томас! – Она терпеть не могла разговаривать с мужем столь заискивающим тоном, но иногда таким образом получалось его утихомирить.

Опустив взгляд, Рут попыталась прошмыгнуть мимо Томаса, однако тот схватил ее за руку. Он резко отшвырнул ее назад, и в следующий миг женщина оказалась на полу.

– Рут Штайнманн на полу, – захихикал Томас. – Хотела обвести меня вокруг пальца. Думала, я дурачок. Как обычно. Угадай, что мне пришлось выслушать после того, как ты смылась, а? Мол, ты вертишь мной как хочешь! Но они ошибаются, все они ошибаются! – Он встал над ней, широко расставив ноги; бугорок на штанах выдавал его возбуждение.

На миг Рут испугалась. Он уже не раз овладевал ею в таком состоянии… Но, судя по всему, Томасу оказалось достаточно ее страха.

– Ну, что? Где она, твоя дерзость? Твое высокомерие?

Возможно, он удовольствовался бы ее унижением, если бы Ванда снова не зашлась в приступе кашля. Тут-то он и вспомнил, что кроме своенравной жены у него еще есть никчемная дочь.

– Яблочко от яблони, а? Намерена вертеть мной, как захочется, да, мелкая? – Он с угрожающим видом медленно приближался к детской кроватке.

Когда Рут поняла, что он собирается делать, ночь прорезал ее истошный вопль.

11

Мари частенько жалела, что не может жить в своих стеклянных шарах. Там, внутри, все наверняка намного проще! Никаких углов, на которые можно наткнуться. Нет ни начала, ни конца. Зато есть блеск всех цветов радуги, отражающийся от круглых стен. «Стеклянный рай», – все чаще думала она, разглядывая свои шары.

Никогда еще она не тосковала по нему с такой силой, как теперь, но причина была совсем иной, нежели обычно: ей хотелось попасть в стеклянный рай, поскольку жизнь ее стала невыносима. Кошмар, какой случается редко.

Отдушиной были лишь воскресные уроки у Петера, и сегодня она с нетерпением ждала, когда же пробьет восемь часов.

– Я знаю, что я самый ужасный человек в целом свете, но ничего с этим поделать не могу: я чувствую, что на меня страшно давят!

Вместо того чтобы выдувать стекло или обсуждать эскизы, на этот раз Мари решила излить ему душу. На лице девушки отражались муки совести и беспомощность.

– С тех пор как к нам переехали Рут с Вандой, не осталось ни единого уголка, где мне не могли бы помешать! А я уже привыкла жить одна!

Петер поставил перед ней стакан воды.

– По-прежнему никакой надежды на примирение?

Мари отмахнулась:

– Какое там! Томас, конечно, прибегает через день, но Рут его даже в дом не пускает. Скажет ему пару слов за дверью – всегда очень тихо, никогда не услышишь, что именно, – и он снова уходит. И либо едва не плачет, либо в ярости ругает ее последними словами. Разве разберешься в этом? Мы с Иоганной до сих пор не знаем, почему три недели назад Рут явилась к нам среди ночи. Слова лишнего не скажет! – вздохнула девушка. – В мастерской у Хаймеров и дня не проходит, чтобы Томас не стал расспрашивать меня о том, чем Рут весь день занимается. Говорит ли о нем. – Девушка насмешливо скривила губы. – Один раз он даже спросил, все ли в порядке с Вандой, ты представляешь? Я уже даже не знаю, что и сказать. Мне ведь нужно как-то с Хаймерами уживаться. Если старик вышвырнет еще и меня, то мы все останемся без работы! Как хорошо, что Иоганна кое-что отложила…

– Это последнее, о чем тебе нужно сейчас волноваться, – отозвался Петер. – Вильгельм Хаймер прекрасно знает, что ему никогда и нигде не найти рисовальщицу лучше и искуснее тебя. Он даже в трактире тобой хвастается!

– Вот как? Лично я ничего подобного не замечаю. Смотрит на меня так, словно только и ждет возможности от меня избавиться. Считает, что от нас, Штайнманнов, одни неприятности. Хотя… – Она махнула рукой. – Я уж как-нибудь со стариком справлюсь. И Томас – это тоже не моя проблема.

Девушка мрачно уставилась на противоположную стену.

– А в чем заключается именно твоя проблема? – терпеливо поинтересовался Петер.

Ответом ему был глубокий вздох Мари:

– Если тебе обязательно нужно знать, это Иоганна.

Петер нахмурился.

Неужели ему действительно нужно объяснять? Или Петер все равно встанет на сторону Иоганны? Мари решила попытаться:

– Беда в том, что Иоганне, в отличие от Рут, нечего делать! Рут весь день занята Вандой, причесывает ее, купает, вяжет ей новое платье – как мне кажется, тут она немного перебарщивает. Но они хотя бы меня не трогают. Если Ванда не лезет к моим краскам, конечно, – с иронией добавила она. – Но Иоганна? Она мечется по дому, словно зверь в клетке. От скуки навела порядок на моем рабочем месте, рассортировала мои документы – а точнее, навела беспорядок, – и стоит мне сесть за рабочий стол, как она заглядывает мне через плечо. Спрашивает то об одном, то о другом. Она сводит меня с ума!

Мари беспомощно всплеснула руками.

– Да, я понимаю тебя, но чем я могу помочь? – Петер в отчаянии глядел на подругу. – Я уже как минимум трижды предлагал Иоганне работать у меня. За плату, разумеется. Но она и слушать меня не хочет! – Он указал на стопку коробок, в которых блестели синие, красные и зеленые стеклышки. – Признаю, упаковывать стеклянных зверушек далеко не так интересно, как работать в крупном магазине, но у нее хотя бы будет занятие! – В его голосе звучало нескрываемое раздражение.

– Ах, Петер! Я сижу и жалуюсь тебе на жизнь, а у тебя и своя ноша тяжела! – Она подтолкнула его локтем в бок.

– Ты помнишь наш разговор в начале года? Когда я сказал, что только чудо может вернуть Иоганну в Лаушу? – Он рассмеялся с горечью, совсем безрадостно. – Пусть она снова здесь, но теперь дальше от меня, чем была прежде. В лучшем случае я остаюсь для нее старшим братом. В худшем – я мужчина, которому в принципе нельзя доверять. Как она иногда смотрит на меня! Как будто боится, что я тоже трону ее. – Он с грустью покачал головой. – После того, что сделала с ней эта свинья, я вполне понимаю ее недоверие. Сможет ли она когда-нибудь снова почувствовать себя нормальной женщиной?

Они помолчали, а затем Мари негромко произнесла:

– Может быть, ты все же поговоришь с Иоганной еще раз? Если у нее в ближайшее время не появится занятие, она с ума сойдет! И кто знает, что случится, когда вы начнете работать вместе… – Она пыталась подбодрить и друга, и саму себя.