Хевен, дочь ангела - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Клео Эндрюс cтр.№ 94

Кэл не спеша ехал по главной улице Уиннерроу мимо окрашенных в пастельные цвета домов богачей и уступающих им размерами домов людей из среднего класса, тех, которые занимали руководящие должности на шахтах. Уиннерроу был также благословлен или проклят тем, что в нем находились прядильноткацкие фабрики, выпускавшие бельевую ткань, скатерти, толстые узорные покрывала, ковры и дорожки. Фабрики, где хлопковая пыль проникала в легкие рабочих, которые, как горняки, рано или поздно отхаркивали свои легкие с кашлем, и тем не менее никто никогда не пробовал судиться с хозяевами фабрик или шахт. Считалось, что это в порядке вещей и бороться с этим бесполезно. Нужно было зарабатывать на жизнь, а дальше – как повезет.

Предаваясь этим мыслям, я разглядывала красивые дома, которыми так восхищалась в детстве. В некотором смысле, надо признать, они и сейчас производили впечатление. «Ты смотри, какие террасы, – возникал в моей памяти голос Сары. – Нет, ты только посчитай по окнам этажи: первый, второй, третий. А башенки какие, гляди. На некоторых домах даже по две, по три, по четыре. А дома какие красивые – как на открытках!»

Я обернулась посмотреть, как там Китти. На этот раз ее глаза были открыты.

– Китти, ты как, нормально? Тебе что-нибудь нужно?

Она повела на меня своими бледными водянистыми глазами.

– Хочу домой.

– Ты почти дома, Китти, почти дома.

– Хочу домой, – повторила она как попугай, который знает только одну фразу.

Я в смятении отвернулась. Почему я ее по-прежнему боюсь?

Кэл притормозил и свернул на извилистую дорожку, которая вела к изящному особняку, выкрашенному в нежно-желтый цвет с белой отделкой по краям. Построенный где-то на рубеже века, этот похожий на узорчатый пряник величественный дом имел три этажа с открытыми верандами на первом и втором этажах и балкончиком на третьем, видимо, чердачном, этаже. Кэл пояснил, что веранды окружают дом с четырех сторон. Он остановил машину, вышел и открыл заднюю дверь. Подняв Китти с сиденья, он понес ее к ступенькам веранды, где в ожидании гостей молча собралось семейство Китти.

Почему они не поспешили навстречу дочери? Почему стояли кучкой и наблюдали, как Кэл нес ее на руках? Китти рассказывала мне, что они были рады, когда Китти убежала из дому и в возрасте тринадцати лет вышла замуж. «Они никогда меня не любили, никто», – вспомнила я слова Китти, которые она не раз повторяла. Судя по тому энтузиазму, с которым они встречали Китти, радости от ее приезда, тем более больной и беспомощной, никто не испытывал. Но разве я смогла бы упрекнуть их? Если она со мной выделывала такое, то почему она не могла так же вести себя и в отношении родных? С их стороны и так было довольно благородно согласиться вновь принять ее в свой дом, более чем благородно.

Я неподвижно сидела в машине, не испытывая желания расставаться с ее прохладой и уютом.

Кэл с Китти на руках преодолел пять широких ступенек веранды и остановился между двумя белыми балюстрадами. Семья молча разглядывала Китти, и тут я наконец решила, что Кэл нуждается в какой-то помощи, которую, похоже, никто, кроме меня, предложить ему не собирался.

Это было, как в том рассказе бабушки. Она говорила, что они с дедушкой молча встретили моего отца с молодой женой, которую он называл своим ангелом и которую они не приняли – поначалу. О, мама, какую же боль ты тогда перенесла! И как больно это может быть для Китти!

Я бросилась вдогонку, и тут же их взгляды обратились ко мне – не дружелюбные, но и не враждебные. Все четверо встречавших пристально наблюдали за происходящим, будто Кэл привез какого-то чужака. Было ясно, что им не хотелось принимать Китти, но все же они пошли на это и будут присматривать за ней – «пока это не закончится, так или иначе».

Крупная женщина, в которой обнаруживалось явное сходство с Китти, была, по-видимому, ее матерью, Ривой Сеттертон. В платье из тонкого ярко-зеленого шелка с одним рядом крупных золотых пуговиц, тянувшихся до самого подола, туфлях такого же зеленого цвета – вот что произвело на меня, глупую, впечатление.

– Куда можно отнести ее? – спросил Кэл, меняя положение рук, в то время как сама Китти равнодушно смотрела на мать.

– Ее прежняя комната готова и ожидает ее, – ответила женщина, изобразив подобие улыбки, а потом протянула мне свою сильную, красноватую руку в вялом рукопожатии. Каштановые волосы матери Китти пронизали серебряные пряди, словно ментоловый леденец растаял в волосах. Рядом с ней стоял невысокий полный мужчина, розоватую лысину которого обрамляла подкова седых волос.

– Отец Китти, Хевен, – представил Кэл Портера Сеттертона, обратившись затем к родителям Китти: – Я сразу же отнесу ее в комнату. Поездка выдалась утомительная. Китти было неудобно, она еле помещалась на заднем сиденье. Надеюсь, моих денег будет достаточно, чтобы обеспечить ее всем необходимым.

– Мы сами способны позаботиться о своих родных, – ответила мать Китти, снова бросив на дочь неприветливый презрительный взгляд. – Она вовсе не похожа на больную – по крайней мере, с этой штукатуркой на лице.

– Мы потом об этом поговорим, – бросил Кэл, направляясь в дом.

Я тем временем разглядывала сестру Китти – Мейзи – бесцветную имитацию Китти, когда той было семнадцать лет. От меня не отрывал глаз прыщеватый блондин по имени Дэнни. На мой взгляд, ему было около двадцати.

– Вы наверняка видели нас не один раз, – сказала Мейзи, приблизившись ко мне и стараясь выглядеть дружелюбной. – Мы-то часто видели вас и вашу семью. Кто же не знал Кастилов.

Я всматривалась в Мейзи и Дэнни, стараясь хоть что-то о них вспомнить, но на память ничего не приходило. Кого я могла заметить в церкви, кроме преподобного Вайса, его жены и самых красивых девчонок и симпатичных ребят? Ну, еще мисс Дил… Вот, пожалуй, и все. Хорошо одетые прихожане также привлекали мое внимание, потому что мне хотелось так же красиво одеваться, как они. Но теперь я носила одежду куда лучше той, которую когда-либо видела в единственной церкви Уиннерроу.

Дэнни все еще не проронил ни слова.

– Мне нужно идти помочь Китти, – сказала я, оглянувшись на машину. – Все наши вещи там, в багажнике, они потребуются для ухода за ней.

– Я принесу, – предложил Дэнни, наконец стронувшись с места, а я, сопровождаемая Мейзи, прошла в дом вслед за Ривой, в то время как мистер Сеттертон направился вместе с Дэнни к машине Кэла.

– У вас очень необычное имя, – заявила Мейзи, поднимаясь за мной по лестнице. – Хевен Ли. Очень красиво. Мам, а почему ты дала мне такое глупое имя – Мейзи? Неужели у тебя нет воображения?

– Закрой рот и скажи спасибо, что не назвала тебя Дурой.

Смешавшись, Мейзи покраснела и опустила голову. Вероятно, россказни Китти о кошмарном детстве, которые слышал от нее Кэл, все-таки были правдой.

Те помещения, через которые мы проходили, выглядели просторными, прибранными и довольно привлекательными, и вскоре меня привели в спальню. Китти распласталась на больничного вида кровати, одетая в простенькую розовую ночную рубашку. Кэл прикрыл ее простыней, глянул на меня, улыбнувшись, и обратился к матери Китти: