Семена прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Клео Эндрюс cтр.№ 83

— Это было так унизительно, мама! Он тащил меня, как какого-нибудь теленка или овцу. Я плакала, кричала, умоляла всю дорогу, просила вызвать скорую помощь, чтобы она увезла Виктора, но он не слушал меня. Я умоляла его, чтобы он хотя бы позволил мне одеться, но он сказал только, чтобы я заткнулась, иначе мне несдобровать. Потом он принес меня…

Она вдруг замолчала И с широко раскрытыми от ужаса глазами застыла на полуслове.

— Куда он принес тебя, Синди? — спросила я, предчувствуя что-то ужасное, и настолько же униженная сама, как и Синди.

Я была в ярости от рассказа Синди: с одной стороны, на Барта, ярко почувствовав унижение Синди как свое собственное, а с другой стороны, на нее саму, за то, что она ослушалась моих увещеваний и снова повела себя так легкомысленно.

Синди докончила рассказ слабым, виноватым голосом, опустив голову так, что волна волос упала ей на лицо:

— Домой, мама… просто домой.

Здесь было что-то недоговоренное, но она отказывалась рассказать больше. Мне хотелось вновь устроить ей выволочку, сказать, что она прекрасно знает взрывной темперамент Барта, но она была и так уже достаточно травмирована.

Я встала:

— Я лишаю тебя всех твоих привилегий, Синди. Прикажу прислуге снять твой телефон, чтобы ты не могла больше договариваться ни с кем из твоих ухажеров о свидании. Я выслушала тебя, а еще утром Барт рассказал мне эту историю с его точки зрения. Да, я против его методов наказания: как тебя, так и твоего дружка. Он действительно зверь, и я извиняюсь за него. Однако мне думается, что ты уж слишком сексуально раскована. Ты не можешь отрицать этого: я видела своими собственными глазами тебя с твоим другом Лэнсом. Мне больно, что ты настолько равнодушна к моим просьбам. Я понимаю: трудно быть чем-то отличной от своих ровесниц, но я надеялась, что у тебя достаточно разума, чтобы подождать, пока ты научишься управлять собой в интимных отношениях. Я бы не допустила, чтобы незнакомый мужчина пальцем до меня дотронулся, а ты отдаешься человеку, с которым впервые встретилась! Совершенно незнакомому мужчине, который мог просто нанести ущерб твоему здоровью!

Она простонала жалобным голосом:

— Мама, помоги мне!

— Разве я не старалась помочь тебе? Не прикладывала для этого достаточно усилий? Послушай меня, Синди, хоть однажды внимательно послушай! Любовь сильна только тогда, когда ты сначала долго изучаешь личность своего любимого; позволяешь ему узнать твою личность, а уж потом начинаешь думать о сексе. Тем более не идешь на поводу у первого встречного!

Она в досаде посмотрела на меня:

— Мама, все книги только и пишут, что о сексе! Нигде в книгах ничего не сказано о любви. Между прочим, большинство психиатров говорят, что такого понятия, как любовь, вообще не существует. И ты сама никогда не объясняла мне, что такое именно эта любовь. Я даже не знаю, существует ли она. Я думаю, что секс в моем возрасте так же необходим, как вода и пища, а любовь — не что иное, как возбуждение. Это означает, очевидно, что твое сердце сильно бьется, что учащается пульс, кровь горит, а дыхание учащается… Но тогда эта самая любовь — просто природная потребность, а секс ничем не хуже, чем желание поспать. Так что, несмотря на твои старомодные идеалы, я все равно не вижу ничего дурного в том, чтобы уступить, если парень упрашивает тебя. Да, и не смотри так на меня! Виктор хотел меня, а я — его! Он не заставлял меня, не насиловал. Да, я хотела того же, что и он, и позволила ему сделать это!

Она вскочила и посмотрела на меня в упор голубыми глазами:

— Ну, что ж ты?! Давай, назови меня грешницей, как называет Барт! Кричи, говори, чтобы я убиралась; грози, что я попаду в ад! Я поверю тебе не больше, чем я верю ему. Если все это так, тогда девяносто девять процентов людей — грешники, и им дорога в ад, включая тебя и твоего брата!

Потрясенная и оскорбленная до глубины души, я не смогла ничего сказать и вышла.

Проходили чудесные летние дни, а Синди все дулась на меня, на Барта, даже на Криса, запершись в своей комнате. Если к столу выходили Барт или Джоэл, она отказывалась есть. Она даже перестала принимать душ по нескольку раз в день. Ее волосы стали такими же тусклыми, как у Мелоди в ее последние несчастливые месяцы в нашем доме; и, казалось, она встала на тот же путь забвения всех нас, что и Мелоди. Однако даже горечь ее положения не отняла у нее огня и красоты, и ее глаза все еще блестели, а сама она была все так же хороша.

— Ты добьешься лишь того, что станешь чувствовать себя несчастной, — сказала я ей однажды, войдя в ее комнату и увидя, как она поспешно выключает телевизор. В ее комнатах было все, что может пожелать молодая женщина, всевозможные предметы роскоши, исключая лишь телефон, но Синди будто стремилась доказать всем, что ей в жизни не остается ничего, кроме единственного удовольствия — смотреть телевизор.

Она сидела на кровати, с обидой глядя на меня.

— Отпусти меня, мама! Пойди к Барту, скажи ему, что я уезжаю и никогда больше не потревожу его. Я никогда не вернусь в этот дом! НИКОГДА!

— Куда ты уедешь, Синди, и чем ты будешь заниматься? — спросила я, опасаясь, что однажды она тайком убежит, и мы никогда больше не узнаем о ней. Денег у нее было самое большее на две недели.

— Я БУДУ ЖИТЬ ТАК, КАК Я ХОЧУ! — закричала она. По ее бледному лицу, уже потерявшему красивый летний загар, потекли слезы жалости к самой себе. — Ты и отец всегда были щедрыми ко мне, поэтому у меня не будет необходимости торговать собой за деньги, если это то, о чем ты думаешь. Но именно сейчас мне хочется этого. Я теперь ощущаю себя именно тем, о чем говорил Барт, и от чего он меня предостерегал. Так пусть он торжествует!

— Нет уж, тогда оставайся в этих комнатах до тех пор, пока ты не ощутишь себя тем, чем я хочу, чтобы ты была. И только тогда, когда ты сможешь разговаривать со мной уважительно, без крика, и принять здравое решение о том, что ты намереваешься делать в этой жизни, — только тогда я помогу тебе уехать из этого дома.

— Мама! — с рыданиями бросилась она ко мне. — Я не могу выдержать твоей ненависти! Я же не виновата, что люблю мальчишек, а они — меня! Я была бы рада хранить и беречь себя для некоего прекрасного принца, но я никогда его не встречала в жизни! Когда я отказываю мальчишкам, то они просто идут к другой девушке, которая не откажет. Как тебе это удалось, мама? Как ты удерживала всех этих мужчин возле себя, и они любили тебя и только тебя?

Всех этих мужчин? Я не знала, что ответить на это.

Как и все родители, застигнутые врасплох вопросами детей, я постаралась избежать ответа, которого у меня и не было.

— Синди, ты ведь знаешь, что мы с отцом очень любим тебя. Джори тоже любит тебя. А близнецы улыбаются, как только завидят тебя. Поэтому прежде, чем сделать что-нибудь необдуманное, обсуди это с отцом, с Джори; посвяти нас в свои планы. И если они разумны, мы поможем тебе в их осуществлении.

— А вы не расскажете Барту? — с подозрением спросила она.