Все хорошо! - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Белкина cтр.№ 48

Оконце в небе и вправду было — скромное осеннее солнце застенчиво выглядывало из-за свинцовых кулис, нерешительно ощупывая предзакатными лучами позолоту на куполе Исаакиевского собора. Офис журнала «Жираф», из которого пулей вылетела Стася, находился в одном из самых престижных бизнес-центров Петербурга Quattro Corti — «Четыре двора». За фасадами постройки восемнадцатого века домов три-пять по Почтамтской улице расположился век двадцать первый с бесшумными лифтами, цветным стеклом, огромными холлами и модным рестораном Гинза-прожект «Мансарда». Там, среди стеклянных стен и крахмальных рубашек официантов, возникало чувство полета над городом, душа обливалась умильной патокой гордости по поводу сопричастности этому невозможному величественному чуду под названием «Петербург», и верилось в собственную значимость и нужность. Чашка кофе за десять евро слегка отрезвляла, но пару раз в неделю Стася могла себе это позволить. А уж если ланч за счет редакции — тем более. Но, как известно, бесплатный сыр… В этот раз шеф пригласил на ланч своих трех заместителей лишь для того, чтобы сообщить пренеприятное известие — медиа-холдинг Free will, в который входил журнал «Жираф», поменял владельца. Из безликой олигархической империи он был перемещен во владения некого господина Ахманова, который и должен был к ним присоединиться для прояснения редакционной политики. Станислава была неприятно удивлена. Предыдущих владельцев интересовали только финансовые отчеты. Да и какая может быть политика у глянца? Еще более странным было то, что недоступный для журналистов глава могущественной «Хелл корпорэйшн» лично встречается с креативной группой самого незначительного из своих активов.

— Что ему от нас надо? — спросила Стася у главного.

Федор Михайлович (эФэМ) увлеченно ел лазанью. Седоватые мочалообразные пряди на висках смешно подпрыгивали в такт движению челюсти.

— Вы, Светлана, очень проницательны! — Скрипучий голос с каким-то архаическим акцентом разрушил рафинированный уют «Мансарды». — Этот проект очень важен для меня как для патриота России и Петербурга. В противном случае я бы не стал вкладывать в непрофильный актив.

Подозрительно знакомый тип материализовался за спиной эФэМа — не низкий, не высокий, не толстый и не худой, не лысый и не… впрочем, тут сказать было трудно, потому что на голове у него был странный головной убор, напоминающий тюбетейку. Стася вздрогнула, вдруг осознав, что обращался он именно к ней. Никто в редакции не знал про Светку. Она уткнулась в полупустую тарелку с ризотто и сделала вид, что ее это не касается. Главный встрепенулся. Капля бешамеля новогодней сосулькой повисла на бороде.

— Господин Ахманов! Добро пожаловать! Чрезвычайно тронуты и весьма польщены! Весьма! — Бешамель переместился на сиреневый галстук.

Стася подобрала упавшую с колен эФэМа салфетку и незаметно сунула ему в руку. Простой процесс вытирания конечностей вернул главного в обычное саркастическое состояние. Он с достоинством пожал руку миллионеру, подвинул его стул и что-то сказал официанту.

— Позвольте представить самых креативных наших сотрудников, я бы даже сказал, ваших сотрудников! Ха-ха-ха… — ЭФэМ принужденно заржал, как зашоренный конь перед скачкой.

— Не стоит тратить время. Я уже познакомился с продуктом и его творцами (пальцы-щупальца осьминога перебирали страницы последнего номера, «Жираф» мучительно терпел) и рад личному знакомству. Шампанское, мне кажется, пить уже поздно или еще рано, так что я бы сразу хотел перейти к делу.

Седоватые пряди снова запрыгали на висках, но эФэМ промолчал. Стася сосредоточенно тыкала вилкой в ризотто. Рис насмешливо уворачивался. Вареные моллюски бесстыдно намекали на что-то весьма неприличное. Стася отодвинула тарелку. Миллионер улыбнулся — не губы, а мидии.

— Всего два условия, соблюдение которых гарантирует успех нашей совместной работы, и одна маленькая просьба. Первое: наша миссия — формирование позитивного отношения общественности к реконструкции города, в которой мы планируем принять непосредственное участие. И второе — соблюдение корпоративных интересов. И просьба — никакого умничанья и фронды!

— Позвольте уточнить, — фиолетовый галстук главного выбился из-под пиджака и воинственно развевался, как флаг перед сражением, — правильно ли я понял, что наш журнал больше не независимое издание, но специализированный корпоративный орган печати?

— Ни в коем случае! Я не собираюсь советовать и уж тем более указывать профессионалам (мидии смачно терлись боками, щупальца приближались, чернильный туман обволакивал мозг). Вам лучше знать, как лучше реализовывать редакционную политику и соответствовать выбранной миссии!

— Выбранной вами миссии! — вставила Стася.

— А вот это, госпожа…

— Дубровская, Станислава Дубровская!

— Это мое право как владельца холдинга.

— Значит, мое право — работать или не работать в вашем издании.

— Абсолютно верно. Но на вашем месте, Свет… Станислава, я бы не стал принимать поспешных решений! И кстати, статью про Четвертакова не нужно писать. Уже не актуально.

— Осьминог с фенхелем в вине по-критски, — объявил официант.

— Я не ем морепродукты. А фельетон ваш в последнем номере мне понравился! Все так и было! Приятного аппетита.

Новый владелец журнала отправился к себе в «Хелл», жеманно поклонившись ошеломленной креативной дирекции.

— Федор Михайлович! Не молчите! Чертовщина какая-то! Откуда он вообще взялся на нашу голову? С какой стати он мне указывает, что писать, а что нет? Что мы теперь, под его дудку, хором, башню Газпрома славить должны? Или оды губернатору писать? Кто эту жвачку читать станет? И клиенты, и читатели — все разбегутся!

— А нам теперь клиенты и не нужны. У нас теперь один корпоративный клиент — «Хелл корпорейшн», неужели не очевидно?

— Очевидно, но невероятно. Кто он такой? Ведет себя так, будто он представитель Господа Бога на Земле.

— Скорее дьявола… А ты, Стасенька, не горячись. Если есть у тебя лишних миллионов — дцать, то можем пообсуждать перспективы нового издания, а если нет, так надо задницу прижать и молчать в тряпочку, пока из съемной квартиры не выперли и кресло в офисе не отобрали.

ЭФэМ выдернул бутылку «Вдовы Клико» из накрахмаленных объятий официанта, разлил по бокалам и молча выпил.

— Федор Михайлович, это же не похороны «Жирафа»? Может, тост? — умиротворяюще прошелестел арт-директор Фетучинни, добряк и оптимист.

— Да, давайте-ка за удачу! — дежурно воскликнул директор по рекламе и маркетингу Антон Ковальчук, потряхивая кудрями, как перед выходом на «Цыганочку».

ЭФэМ налил еще и махнул официанту, открывавшему следующую бутылку. Сопротивление захлебнулось «Вдовой Клико». Стася пошла домой.

* * *

Маша ощущала себя раздавленной гусеницей. Пресловутый Грегор Замза из знаменитого романа Кафки был менее везучим, он превратился в живую и здоровую гусеницу и лишь затем умер от безвыходности и непреодолимого абсурда. Видимо, ей повезло, она стала умирающей гусеницей, и мучаться ей не так долго. Вот только Сонька… Маша вдруг вспомнила, что не забрала Соньку из «художки». Отец болеет, мама сообщила еще утром, что идет на собрание по благоустройству. Придется просить Стаею.