Все хорошо! - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Белкина cтр.№ 39

— Скучища! Давай вычеркнем!

— Ну давай. Хотя там дальше есть кое-что необычное. Вот: «Существует легенда, что если встать точно посередине этого двора, протянуть руки к небу и произнести вслух искреннее и сильное желание, то оно обязательно сбудется».

— Лучше уж про грифонов. Там хоть история любопытная. А здесь — отстой, зачем это редактор включил? Ничего интересного. Французов таким не проймешь!

— А вы сами попробуйте. — У Маши зарябило в глазах от знакомого узора тюбетейки. Подозрительный тип, встреченный утром в галерее, таинственно улыбался. — Попробуйте желание загадать, может, и сбудется. Вот французы-то удивятся! — Неприятно хохотнув, ряженый прошел мимо и исчез в нарисованной на стене дверке.

Маша вскочила, решив разобраться, но путь ей загородил синий пуловер.

— Станислава! Приветствую! Вот так встреча!

— Приятно быть известной журналисткой! — жеманно произнесла Стася, вдруг превратившись из деловой леди в кокетливую даму.

— Познакомься, Маша, — Дмитрий Валерьевич Четвертаков, владелец и директор строительной компании «Башня». А это — Песталоцци в женском облике, Мария Григорьева, лучший критик этого города и моя лучшая подруга. А что же вы не представите своего собеседника, Дмитрий?

— Алекс! Давай к нам!

Маша сжалась в клубок: вот уж влипла так влипла! Мало того что скучнейший Александр Иванович непременно где-нибудь упомянет о ее непрофессиональном поведении, так еще и родитель ее ученика застал классного руководителя за распитием спиртных напитков. Маша собралась уходить, но Синий Пуловер твердо взял ее руку, и мысли запутались, косички проблем свились в узел, пустой бокал наполнился, а голова опустела. Мария Николаевна взглянула в зеркало за спиной бармена и улыбнулась Зеркало снова было за нее. И в нем отражалась широкая и светлая дорога ее мечты.

Маша ненавидела утро, особенно если надо тащиться полчаса по стылым улицам в полной темноте, а до этого выгуливать собаку и уговаривать дочь надеть теплые колготки.

— Мам, а ты вчера вечером на работу ходила?

— Да, зайчик. Мы со Стасей обсуждали новый заказ про мистику в Петербурге.

— А это работа или гулянка?

— Это работа, Соня.

— А бабушка сказала — гулянка.

— Это у нас сейчас — гулянка. Вместо того чтобы бежать на урок, мы тут с тобой прогуливаемся. Давай-ка ноги в руки и вперед!

Настроение, которое еще не определилось с утра, покатилось резко вниз от нулевой отметки. Дождь не прекращался. Троллейбус ушел из-под носа. Такси поймать было невозможно, и Маша с Соней ввалились в теплый гардероб, когда час пик давно прошел. Звонок прозвенел, и только злорадные дежурные сновали меж шкафчиков, переписывая опоздавших. Маше пришлось дождаться Соню, чтобы, минуя блокпосты, проводить ее до кабинета. В результате выпускной класс, где она вела факультатив по истории искусства, громогласно ожидал ее почти десять минут, причем последние пять вместе с завучем.

— Мария Николаевна, надеюсь, вы не забудете занести мне объяснительную, — холодно процедил завуч, удаляясь.

— Обратитесь к коммунальным службам, Дмитрий Викторович, — с не меньшей теплотой ответила Маша, тут же пожалев о собственной несдержанности.

Это был любимый Машин урок. Обычно она ждала его всю неделю, но сегодня настроение никак не желало восстанавливаться. Тема урока — символизм. Маша достала приготовленные фотографии любимых иллюстраций и раздала ученикам. Нужно было определить авторов — художников из объединения «Мир искусства». Бакста и Бенуа легко узнали все. Хуже было с Лансере и Сомовым. Маша принесла свое сокровище — купленный по знакомству у букиниста раритет — «Книгу маркизы» 1918 года издания с иллюстрациями Константина Сомова. Немногочисленные любители искусства сбились в стайку, разглядывая «Арлекина и даму», «Девушку и черта», «Поцелуй». Искренний интерес и восхищение, написанное на лицах взрослых детей, подействовали, и Маша постепенно успокоилась. И тут черт с иллюстрации противно захохотал. Маша вздрогнула.

— Не волнуйтесь, Мария Николаевна. Это Зайков ржет, у него нервное. Он как обнаженную натуру видит, из него этот гогот, как отрыжка, прет, — объяснил отличник Шпильман.

Зайков покраснел и съездил Шпильману по затылку. Маша рассмеялась.

Черт тоже.

После четвертого урока Мария Николаевна зашла к своим шестиклассникам. Вадик Четвертаков, как ей показалось, подозрительно долго на нее не смотрел. Потом поднял серые глаза и осведомился, не проверила ли она контрольную. Маша на всякий случай попросила мобильный отца Вадика у Добрякова, так удивившего ее вчера. Впрочем, она сама удивила себя не меньше. Было радостно оттого, что она могла позвонить Дмитрию хоть сейчас. К тому же у классного руководителя всегда найдется повод для разговора с родителями. Рука потянулась за телефоном. Нет. Лучше подождать его звонка.

После пятого урока были пресловутые курсы классных руководителей. Пришлось отвести Соню на продленку.

Замороченная и невыспавшаяся Соня блажила всю дорогу до «художки», требуя чипсов, колы и внимания. По-прежнему шел дождь. В арке, перед выходом с улицы Ломоносова на одноименную площадь, стояла лужа. Маша, прикрывая зонтом Соню и проклиная этот неприспособленный для жизни, отставший от всего мира на полтора века, холодный, серый и такой любимый город, передвигалась с максимально возможной скоростью. Проснулся Игорь.

— Мария! Я хочу, чтобы вы немедленно подали документы на гостевую визу и приехали!

— Хорошо, но только в январе. Мы не можем поехать в середине четверти. Да и денег нет. Раз не смог сделать приглашение летом, придется потерпеть, — сказала Маша, удивившись собственному тону.

— Вот как? Я тут из последних сил стараюсь зацепиться, собрать справки, вывезти вас из этой ямы поганой, а ты? Неужели тебе какая-то школа дороже семьи?

— А тебе не кажется, что уже нечем дорожить, что у нас уже давно нет никакой семьи? С тех самых пор, как ты все решил сам и уехал, бросив нас с Соней и наградив еще кучей долгов, с которыми я до сих пор рассчитаться не могу.

— Маша, что происходит? Какая муха тебя укусила?

— Белая, Игорь. Белая муха.

Ледяной душ брызг из-под колес очередного авто остудил разгоряченную голову. Маша довела Соню до художественного корпуса Аничкова дворца и купила ей в автомате чипсов и колы. Можно было расслабиться. Маша присела на старое деревянное сиденье, какие стояли в советских кинозалах, и тут же подпрыгнула от страшного вопля.

— Женщина, я к вам обращаюсь! Вы что, дама, неграмотная? Вы что, читать разучились? Вот же черным по белому написано: «Вход в помещение без сменной обуви воспрещен!» Можно только до первой колонны. А вы где уселись? Где, я вас спрашиваю?