ВАМП. Практикум по целительству - читать онлайн книгу. Автор: Лана Ежова cтр.№ 12

Когда отвар начинает действовать, закрепляю его результат чарами. Глядя на зеленоватую, осунувшуюся физиономию в зеркале, делаю вывод: такой способ лечить нервы не для меня. Видят святые покровители, я никогда больше не решусь пить алкогольные напитки!

Полежав еще немного в кровати с учебником по истории магии, занимаюсь домашними делами. Готовлю простой, но полезный завтрак, убираюсь в спальне и на кухне. После обновляю заклинание от муравьев, которые вылезают из-под пола, стоит затопить печь, а затем и от моли, жаждущей объесть мех с подкладки плаща.

О том, что разделю снимаемый флигель с еще несколькими десятками мелких «квартирантов», я узнала не сразу, иначе выбрала бы что-то другое, ведь предложения имелись. Однако когда недели через две после вселения, устав обновлять бытовые заклинания, попыталась договориться о новом доме, любезная старушка отказалась сдать мне комнату, а бездетная вдова и вовсе нагрубила. Наверное, здесь не принято уводить чужих квартиросъемщиков? И я смирилась с неудобствами, в конечном итоге виновата сама: нужно тщательней присматриваться, прежде чем делать выбор.

Стынет чай, на тарелке еще несколько ложек кукурузной каши. Неожиданно во флигель влетает хозяйка, худощавая женщина. Как всегда, без стука.

— У моего супруга болит голова, — заявляет она. — Дай чего-нибудь.

— Доброе утро, госпожа Совкина, — произношу ровным голосом. — Простите, продать вам зелье не имею права. Пусть господин Совкин сходит на прием к целителю, головная боль — симптом многих серьезных недугов.

Владелица флигеля морщит острый нос:

— Он здоров как бык, целитель ему не надобен. А вот какие-нибудь укрепляющие зелья попить следует.

Прекрасно зная, что первокурсникам запрещена практика без присмотра наставника, выпрашивает лекарства или вообще чары она не в первый раз. Поначалу отказы даются нелегко, однако терять место в ВАМП я не имею права, приходится учиться себя пересиливать. Теперь в плохом настроении могу ответить даже резко, но здравый смысл всегда останавливает: если выставят с вещами, идти мне некуда.

«Целитель не надобен? Значит, и зелья мои тем более не нужны». Естественно, вслух я этих слов не произношу, хоть и очень хочется. На самом деле я пытаюсь схитрить:

— Простите, госпожа Совкина, но мои лекарства еще несовершенны и могут нанести вред здоровью вашего мужа. И ему тогда точно понадобится целитель…

Квартирная хозяйка задумчиво жует нижнюю губу:

— Нет-нет, Соннэя, я не позволю испытывать на супружнике твои непроверенные зелья!

— Вообще-то я и не собиралась…

— Ну да, знаем мы вас, недоучек! Везде ищете, на ком бы попрактиковаться втихую!

И хозяйка, не прощаясь, семенит к двери.

— Ах да, чего я приходила-то? Ты слишком много палишь дров. Доплачивай медс за них.

— Но вы же говорили, что дрова входят в плату за съем флигеля!

— Говорила, — покладисто соглашается госпожа Совкина. — Я-то не знала, какая ты мотовка!

Учитывая то, что топлю печь один раз в день, вечером, совершенно верно, я неэкономная…

— Через четыре дня, когда зайду за платой за постой, чтобы дополнительный медс был. Не нравятся мои условия — собирай вещи.

Хозяйка флигеля уходит, а я пью земляничный чай, не чувствуя вкуса. Да, грустно, когда ошибаешься в человеке, поначалу госпожа казалась хорошей и доброй женщиной.

Обида отпускает лишь на рынке: я отвлекаюсь, закупая продукты на будущую неделю. Раньше и не подумала бы, насколько это увлекательное занятие — выбирать, торговаться за каждую медяшку. И мне совсем не стыдно. Я ведь не ворую у продавцов, а отстаиваю свое.

К слову о кражах. В Вышеграде нужно держать ухо востро, здесь даже на зачарованный кошель найдутся ловкачи.

Стоило об этом подумать, как у левого кармана плаща ощущаю подозрительное шевеление… Но прежде чем завопить: «Держи вора!» — успеваю увидеть конопатую мордашку Лисенка.

Мальчишка с хитрыми медово-карими глазами, прячущий руки в непомерно длинных рукавах куртки с чужого плеча, ныряет в проход между лавок горшечника и бондаря. Ничего не остается, как следовать за ним, одним из доверенных посланников Фликса. А еще Лисенок входит в число тех, кто знает меня в лицо.

Глядя под ноги, пробираюсь на задворки торгового ряда. С независимым видом пацаненок стоит под деревом:

— Приветствую, Соннэя. Дело есть.

— Привет, Лисенок. Какое?

Он бросает кошелек, вытащенный из рукава:

— Мэтр передал.

Корзина не дает проявить ловкость, приходится подбирать мешочек с земли. Тяжелый, похоже, Фликс расплатился медью… Не пересчитываю — Лисенок честно выполняет поручения хозяина гильдий, ведь обман обернется для него суровым наказанием и понижением статуса в гильдии.

— Благодарю. На этом все?

— Да, — кивает он, продолжая стоять на месте. Чуть поколебавшись, добавляет: — Спасибо тебе за Рыжего.

Кровь приливает к щекам. Он что, издевается?

— Прости… за что?

Лисенок щербато улыбается, а в голосе звучит горечь:

— За то, что была рядом с ним в последнюю минуту, видеть перед кончиной красивую девчонку приятней, чем рожи товарищей. — Цинизм паренька нарочит, видно, что ему на самом деле больно. — Дагер рассказал о яде. Соннэя, спасибо, что боролась за моего брата до последнего.

— Брата?..

Я не раз видела мальчишку в компании Рыжего. Но не догадывалась, что они родственники.

— Наши матери кузины.

— Сочувствую твоей утрате.

Лисенок кивает. Секунда, и под деревом уже никого нет.

На душе печаль. Слезы выступают на глазах. Не думать о вчерашнем, выталкивая из памяти случившееся, тяжело. Сейчас я понимаю, что даже мама не спасла бы Рыжего от горечавки лазурной. Против вора сыграло само время.

Уже дома заглядываю в кошелек — и обмираю. Три златника! Три!

Первая реакция — испуг. Это ошибка, Фликс напутал, заплатив больше. Следом приходит радость: мэтр начал высоко ценить мою работу, значит, мне проще будет собрать необходимую сумму!

И лишь потом накатывает разочарование. Плату не повышали — мне заплатили столько, сколько и должны были. День красоты я провела одна, без целителя Херта, внешностью Корицы занималась тоже я. Да и Рыжий… Рыжего я не спасла, но выложилась серьезно. Так что за мои услуги рассчитались сполна, заплатив ни больше ни меньше.

Достаю из-под кровати дорожный сундук, потертый, весь в щербинах и сколах. Купленный в лавке подержанных магических вещей, он исправно служит, защищая содержимое от любопытных глаз и нечестных рук.

До крови уколов палец об острый уголок замка, шепчу отпирающее заклинание, и крышка поднимается сама. Под одеждой и тетрадями, на дне сундука, две шкатулки. Одна хранит двадцать пять златников, хотя бы еще столько мне нужно собрать к концу весны, к празднику Расцвета великой Ма, орохорской богини жизни и смерти. Другая шкатулка, почтовая, принимает магические послания, но только от одного человека, и вестей от него я жду с нетерпением и страхом.