Любовь и свобода - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Успенский, Андрей Лазарчук cтр.№ 49

— То-то в городе сегодня было так безлюдно, — сказала Зее, до этого сидевшая молча.

— Так, — сказал Лимон. — Шило, где Маркиз?

— Поднялся к раненым.

— Зее, ты с Шилом. Собирайте всех… да, в коридоре возле палаты. С оружием. По одному не ходить категорически! Через пять минут…

Его слова прервала длинная, на расплав ствола, пулемётная очередь.

Случилось так: Порох решил спарить пулемёт на «Неустрашимом» с прожектором, чтобы ночью или в сумерках не терять времени на прицеливание. С ним были Агон и Лека — шахтинские ребята, в горах приставшие к Сапогу и Маркизу. Ещё один из их группы, Ксимилл, в технике не разбирался вовсе, а потому был отправлен на кухню — придумать что-нибудь съестное. Прожектор соорудили из четырёх ксеноновых фар, снятых с тех же лимузинов, с которых поснимали бронепластины и стёкла. Богатеи старых времён, похоже, любили кататься, не заботясь о встречных водителях. Фары свели сразу и закрепили, а потом долго возились с тяжёлым аккумулятором, которому не находилось места в кузове, и длинным кабелем, который норовил за всё зацепиться. Наконец вроде бы всё встало на свои места, Порох сел за пулемёт, покрутил турель туда-сюда, наугад навёл куда-то в тёмный угол сада и включил свет. И тут же чисто рефлекторно — или со страху — изо всех сил вдавил предохранитель и гашетку. Всё звено ленты — семьдесят пять патронов — ушло в подбирающуюся тварь…

Это была громадная голая обезьяна, перепоясанная ремнями; несколько пуль — очевидно, рикошетом от толстенного черепа — попали и в наездника.

И только после этого Порох обратил внимание, что под брезентом в кузове кто-то мычит и бьётся.

Пленного вытащили из кузова, и от тут же, отпрыгнув метра на два, оросил землю долгой тугой струёй. Кляп ему пока не стали вынимать — мало ли. Потом его снова прицепили к кузову, чтобы не убежал.

К этому времени собрались почти все, и даже Ин-Пи, туго затянув брюхо толстым полотенечным бинтом, которым обычно фиксируют раненых к носилкам или буйных психов к койкам, вышел вместе со всеми и помог наладить свет. Теперь и в саду всё было видно, и с крыш били четыре прожектора.

— Не пальни, — сказал Лимон Пороху и пошёл к убитому монстру.

— Дурак, — сказал ему в спину Порох.

Лимон шёл и чувствовал, что идти ему не хочется совсем. Вот чем дальше, тем больше. И ноги об этом говорили, и живот. Тянуло как следует блевануть. Вот только не это, сказал он себе. Просто большая гнусная обезьяна.

Но воняло от неё гадостно — даже против ветра…

Света было, пожалуй, в избытке, хотелось прикрыться рукой. Множество пуль ободрало морду, обнажив сокрушительные челюсти с клыками побольше львиных. Вот из чего мы будем делать ордена, подумал Лимон ни с того ни с сего. Пороху — вон тот клык… Шестнадцать клыков, джакч, что за зверь, где это видано? Потом он вспомнил голого лося. Да… природа беспощадна.

Лоб, однако, голый костяной лоб, был только глубоко изборождён. Если пули и прошли в мозг, то через глазницы. Ну и танк, массаракш… Лимон обошёл голову и протянутую вперёд лапу чудовища. Наверное, всё-таки по-настоящему смертельные ранения пришлись даже не в голову, а вон туда, между шеей и плечом. Дыра, в которую войдёт средних размеров полено. Вытекает густая чёрная глянцевая кровь. Но, но, но… Что-то его заинтересовало. Он вернулся взглядом…

Ремень через плечо. Широкий, в две ладони, и толщиной, наверное, в палец. Рядом с этой дырой, с провалом, созданным сосредоточенной очередью очень хорошего, очень кучного пулемёта. Но всё-таки не идеального. Вон и голову ошкурило, как пескоструйкой… Так вот, в ремне пробоин не было. Ни одной. Вот ещё раны, в плече, по другую сторону от ремня…

Хороший материальчик, однако.

— Порох! — крикнул Лимон. — Пригаси пару ламп, слишком ярко!

Тот гасить не стал, направил свет на крону дерева. Теперь стало нормально видно. Лимон показал два пальца колечком.

И включил свой фонарь.

Наездник…

Это был не человек. Даже не карлик, как когда-то ему показалось в городе. Большеголовое существо, одетое в серый пупырчатый комбинезон, перетянутое ремнями, похожими на парашютную подвеску. И шестипалые перчатки: на руках и на ногах.

Одна пуля пробила ему лоб, вторая — снесла скулу и часть левой глазницы вместе с глазом. Второй глаз был открыт и смотрел вверх и в сторону. Он был почти без век, выпуклый, голубовато-белый, с небольшим круглым зрачком.

Нос и рот были похожи на нос и рот серой каменной жабы…

А потом Лимон увидел оружие.

Во-первых, это был меч — короткий, слегка изогнутый, похожий на те, что в кино были у архи. Архи ими рубили головы рабам и пленным. А во-вторых, это был карабин, только почему-то двуствольный… нет: ствол один, но с довольно широкой продольной прорезью. Что за джакч? И как они крепятся за спиной?

Лимон склонился над убитым… и тут опять накатило, почти так же, как тогда, возле лесного дома, но только почти — потому что сейчас эти слабость и муть подкреплялись командой: «Ляг!!!» — не словесной командой, а как бы адресованной сразу к мышцам, к частям тела, но немножко другого тела, и только поэтому Лимон хоть и сунулся на четвереньки, но устоял, опершись как раз на покойника, и правой рукой даже сделал попытку схватиться за рукоять меча…

Всё прошло мгновенно, в голове плыл звон — как после выстрела над ухом, и он еле слышал голоса и что-то ещё кроме голосов, а потом действительно раздались выстрелы… и стихли. Лимон осмотрелся. Все были неподалёку, все были живы, только он видел их сейчас плоскими и чёрно-белыми, как на экране в стареньком кинотеатре — ещё в том, передвижном, когда они с другими дошкольниками забирались в пыльную закулису по обратную сторону экрана и смотрели фильмы на просвет…

Лимон встряхнул головой, сгоняя одурь. Присмотрелся. Ножны крепились к ременной подвеске небольшими пружинными пряжками: вот так нажал — и снял. Очень удобно. А карабин висел просто на ремне. Сумки, сумочки, патронташи — разберёмся позже. Кстати, вся подвеска, похоже, держится вот на этой центральной пряжке… удобно. Так, а это?

Это была кобура не на боку наездника, а на боку… как её назвать, эту обезьяну?.. на боку носителя. Под левую руку. Из кобуры торчала отполированная изогнутая рукоять чего-то… Лимон потянул… чего-то с толстенным стволом и длинным револьверным барабаном на пять гнёзд. Лимон вернул оружие на место. И там же, рядом, нащупал здоровенную кожаную сумку, даже не сумку, а чемодан какой-то, только швами наружу…

— Вот он, снова! — закричала Зее, Лимон распрямился — и успел увидеть стремительное движение на границе света и тьмы. Но теперь не было никакого угнетения и мути, а наоборот — азарт, гон, стремление выследить, настичь, повалить, убить… Рукоять меча, которую Лимон так и не отпускал всё это время, нетерпеливо и радостно дрожала. Не совсем понимая, что он делает, Лимон встал, выпрямился…

— Не стреляйте! — крикнул кто-то сзади.