Поющие в коровнике - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 8

Мы снова тронулись, но на этот раз проехали совсем немного и остановились уже окончательно.

Меня подняли, взвалили на носилки и куда-то понесли.

– Вот, говорят, покойники тяжелее живых, – снова раздался рядом голос Лимона. – А эта девка вроде не очень тяжелая…

– Не тяжелая? – фыркнул Костян. – Может, тогда ты ее один понесешь? А я пока покурю…

Лимон тут же замолчал, и меня потащили дальше.

Скрипнула открывшаяся дверь, носилки наклонились – видимо, теперь они несли меня вниз по лестнице. Я начала медленно сползать к нижнему краю носилок.

– Ты, чем болтать без конца, лучше неси как следует, а то сейчас уронишь свою покойницу! – недовольно проворчал Костян.

Носилки выровнялись, спуск прекратился, и меня грубо сбросили на твердый холодный пол. Я едва сдержала стон.

Прозвучали удаляющиеся шаги, хлопнула дверь, и наступила глубокая, ничем не нарушаемая тишина.

Тишина и холод. Кажется, здесь было еще холоднее, чем в морге.

Кроме того, если в морге я хотя бы могла свободно дышать, здесь я едва не задыхалась в своем мешке.

Я поняла, что наконец осталась одна и, если не хочу умереть от переохлаждения или от удушья, нужно как-то отсюда выбираться. И вообще, сделать хоть что-то для своего спасения. Потому что неизвестно, для чего меня сюда привезли, но уж точно, что ничего хорошего меня впереди не ждет.

В первую очередь нужно выбраться из мешка.

Однако легко сказать, но гораздо труднее сделать.

Мешок был довольно узкий. Конечно, я вовсе не толстая, поместилась в нем легко, но это не значит, что я могла внутри этого мешка заниматься художественной гимнастикой и бальными танцами. Кое-как я сумела согнуть руку и дотянуться изнутри до «молнии», но чертов замок никак не поддавался. Как я ни тянула его, как ни подталкивала, «молнию» не открыть. Наверное, ее можно расстегнуть только снаружи, взявшись за язычок. Ну да – ведь эти мешки предназначены для перевозки покойников, и вряд ли кому-то приходило в голову, что их будут открывать изнутри…

Мне еще повезло, что первая бригада санитаров, бывшая в курсе нашей дикой затеи, не связала меня, как положено это делать с настоящими трупами перед отправкой их в морг, по рукам и ногам и не примотала мне челюсть к затылку. Иначе вряд ли бы я в морге вообще выжила, во-первых, а во-вторых, бандиты бы меня застали в виде уже самого неподдельного трупа.

Во всем этом был один плюс: кувыркаясь внутри мешка, я немного согрелась от затраченных усилий.

Я снова вытянулась на полу, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями. При этом что-то больно кольнуло меня в зад.

Я сместила руку в том направлении и нащупала на заднем кармане джинсов английскую булавку, приколотую там от сглаза. Кое-как отстегнув ее, я протиснула руку обратно, высунула булавку из мешка, с трудом зацепила бегунок «молнии» и попыталась при помощи этого подручного средства сдвинуть его с места.

Никогда не думала, что моя жизнь будет зависеть от того, смогу ли я расстегнуть самую обычную «молнию»!

После нескольких минут немыслимых усилий бегунок сдвинулся на несколько миллиметров, потом дело пошло быстрее, и наконец я смогла просунуть руку в образовавшийся просвет. Дальнейшее заняло несколько секунд. Я наконец смогла расстегнуть проклятую «молнию», выбраться из мешка и вздохнуть полной грудью…

И оглядеться по сторонам.

Я находилась в большом бетонном подвале. Точнее, в полуподвале – под самым потолком этого помещения были маленькие окошечки, находившиеся на уровне земли и забранные снаружи решетками. Благодаря им в моем подвале было не совсем темно.

Кроме меня, здесь были разные садовые инструменты и инвентарь: грабли, лопаты, корзины, лейки, секаторы… еще стояли картонные коробки и ящики. Ознакомившись с их содержимым, я обнаружила в коробках семена и луковицы растений, а ящики были наполнены землей. Я такие видела в детстве на даче у своей подружки, поэтому сообразила, что в этих ящиках хранятся до весны клубни георгинов и других цветов.

Короче, мой хладный труп положили в кладовую садовника, как в самое холодное место в доме.

Не обнаружив в подвале ничего полезного, я направилась к выходу, решив срочно делать отсюда ноги, но сперва раздобыть на эти ноги хоть какую-то обувку. На дворе сентябрь, долго ли я босиком пробегаю? И неизвестно, как далеко меня завезли за город, хорошо бы куртешку какую-нибудь найти и деньги, хоть сто рублей. Лучше двести.

К счастью, дверь не была заперта снаружи – садовый инвентарь обычно не пытается сбежать, тем более что никто не ожидал такой прыти от моего трупа.

Я поднялась по лестнице и осторожно приоткрыла дверь.

Она выходила в длинный коридор, освещенный редкими галогеновыми светильниками. Я закрыла ее за собой (при этом она отвратительно скрипнула) и крадучись двинулась по коридору. В этот коридор выходило еще несколько дверей, я подергала одну из них, но она была заперта. Впрочем, у меня не было намерения обследовать дом, мне сейчас хотелось только одного: выбраться отсюда и как-нибудь добраться до города…

Дойдя до конца коридора, я увидела перед собой деревянную лестницу на второй этаж. Подниматься по ней не входило в мои планы – это не приблизило бы меня к выходу из дома, но вдруг сзади, в дальнем конце коридора, послышались голоса.

Раздумывать было некогда, и я стрелой взлетела вверх по лестнице.

Передо мной снова оказался коридор, но он отличался от первого, как небо и земля: пол был застелен зеленой ковровой дорожкой, по стенам висели нарядные бра из цветного стекла в стиле хай-тек и гравюры в металлических рамках.

На мое счастье, коридор был пуст.

Вариантов не было, и я пошла по этому коридору.

На этот раз первая же дверь, с которой я поравнялась, оказалось приоткрытой. Я прижалась к ней ухом и, не услышав изнутри ни звука, рискнула войти в комнату.

Это была спальня, причем обставленная в японском стиле.

Посреди комнаты находилась большая низкая кровать из черного дерева, возле дальней стены стоял низенький туалетный столик, наполовину прикрытый шелковой расписной ширмой с танцующими журавлями и цветущей сакурой. По стенам висели японские цветные гравюры, с потолка свисал светильник из бамбука и рисовой бумаги. Еще здесь были керамические вазы и статуэтки.

Все это было бы красиво, если бы в комнате не царил жуткий беспорядок. Кровать была не застелена, черные шелковые простыни комом брошены на полу, там же вперемешку валялись платья, колготки и женское белье.

Все это я разглядела в первую же секунду.

Во вторую секунду я увидела рядом с туалетным столиком еще одну дверь и поняла, что она ведет в ванную комнату – оттуда доносилось журчание воды.

Значит, там кто-то был, скорее всего, хозяйка спальни. Почему-то у меня сразу же возникла к этой женщине стойкая неприязнь и недоверие, хотя я в глаза ее не видала никогда. Вот казалось бы – ничего я никому плохого не сделала, а непонятно почему чувствовала себя загнанной дичью.