Императрица Солнца - читать онлайн книгу. Автор: Йен Макдональд cтр.№ 31

— Я чувствую воздух на вкус! — Она облизала губы. — Бона! Какой чистый! Теперь я понимаю, почему Эверетт все время кашляет.

— Мы также нашли врожденную деформацию в одном из твоих сердечных клапанов, — сказала Джекашек. — Этот дефект в будущем сократил бы твою жизнь. Мы починили клапан. Однако есть еще дефект, который мы не стали трогать: дисбаланс допамина, норэпинефрина и серотонина в мозге, вызывающий иррациональное поведение. Это связано с влечением и привязанностью к особи противоположного пола. Его зовут Эверетт Сингх. Если хочешь, мы избавим тебя от этого нарушения.

Что там они болтают про ее сердце и про Эверетта? Неважно: за окном было на что посмотреть!

Сен прижалась к стеклу. «Эвернесс» покоилась в объятиях трех огромных летающих механизмов — первым на ум приходило слово «машины», но для машин они двигались слишком живо и грациозно. Гигантские усики, снабженные присосками, крепко сжимали дирижабль. Картинки замелькали перед мысленным взором Сен: щупальца извивались в громадном чане с черной маслянистой жидкостью. Королевы генов строили машины, наполовину живые, наполовину механические. В голове Сен раздавались крики: щупальца извивались от боли. «Тебе больно?» спросила Сен, разглядывая громадные бронированные члены летающей машины.

Каждый день, каждый час, каждую минуту. Боль никогда не уходит.

Сен и сама ощущала ноющую боль в том месте, куда медицинские технологии Джишу не добрались. Зато туда добралась Шарлотта Вильерс со своим железным кулаком. Ты — ничто, пустое место, и я могу растереть в пыль тебя, ничтожную козявку.

Сен знала, что эта рана никогда не затянется. И будет пылать каждый день, каждый час, каждую минуту. «Пока я не вырву из груди твое поганое сердце, — прошептала Сен. — И знай, полоне, это амрийя».

Города без конца и края.

Загипнотизированный видами, Эверетт утратил всякое представление о пространстве и времени. Из иллюминаторов «Эвернесс», застрявшей в кронах деревьев, он не видел кромки леса и лишь теперь понимал, что Ясли — всего лишь парк, точнее, сквер посреди бесконечных равнин, башен из стекла и металла и громадных пирамид размером с земные города, таких высоких, что их вершины терялись в облаках. Сотни флаеров проносились в небе, подобно комариным роям. На диске Алдерсона могли поместиться триллионы городов, и все равно места было хоть отбавляй.

Императорская яхта неслась на сверхзвуковой скорости, фермы сменялись башнями, башни — городами-пирамидами, и начинало казаться, что они не летят, а стоят на месте.

Никогда еще он не чувствовал себя так далеко от дома.

— Забавно. Примерно как чирей в заднице.

Эверетт не расслышал, как подошел Шарки. Для своего роста американец был легок на ногу. Шарки пришлось покинуть место в углу, где команда яхты устроила туалет. Джишу не разделяли присущей людям стыдливости при отправлении естественных надобностей. Главное — гигиена, а что процесс происходит на виду у капитанского мостика, никого не волновало. Кроме Эверетта. Волновало его и то, чем их собираются кормить. Все вокруг вызывало тревогу и страх.

— Думаю, они используют электромагнитные силы, — сказал Эверетт. — С точки зрения аэродинамики эта штука ничем не лучше кирпича, но откуда тогда берется скорость? Мы движемся быстрее скорости звука, но совсем ее не ощущаем. Должно быть, это что-то вокруг нас, что-то невидимое делает нас более обтекаемыми. Силовые поля? Может быть, они используют их для полета или как магниты, если у них есть сверхпроводящие магниты комнатной температуры. Стало быть, магнитная левитация, а если они создали сверхпроводящую сеть под всем Плоским миром... — Эверетт запнулся. — Я говорю слишком быстро?

— И слишком много.

Он вспомнил слова капитана Анастасии: «Не пытайся все объяснить». Эверетт знал за собой этот грех: когда он испытывал страх, его рот не закрывался, его захлестывали идеи, ибо только в мире науки Эверетт ощущал себя в безопасности.

— Прости, как-то навалилось... Капитан, Сен, отец. Мне кажется, я должен что-то делать, но я не знаю что. Я не знаю, что делать, Шарки.

— Может быть, стоит расслабиться и позволить другим вытащить тебя из беды? Сен, Макхинлит, капитан — с ними Джишу еще наживут себе неприятностей. Все образуется, Эверетт. Капитан за всем присмотрит. Лучше давай расскажу тебе одну байку. Я уже упоминал, что я — нечестивый шестой сын шестого сына. Есть такое южное суеверие: если седьмой сын седьмого сына — ангел во плоти, то шестой сын шестого рожден для зла, а шестому сыну шестого сына шестого сына, буде таковой родится, суждено стать антихристом.

— Число зверя, — кивнул Эверетт.

— Верно, мистер Сингх. «Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть». Таково слово Божие. И хотя его завет не сходит с моих уст, живу я не по слову Господа, да и вера моя не слишком крепка. В Стамбуле капитан подобрала меня в Эминёню, на самом дне. Мою голову оценивали в пять тысяч османских лир. Дивный город Стамбул, пуп земли, но жди беды, когда в каждой ладони спрятан кинжал. У меня был контракт с Высокой портой, дельце из тех, что поручают иностранцу, а после тайно вывозят его из страны. Только мой наниматель решил, что дешевле будет отплатить мне той же монетой. В узком переулке Султанахамета убийцы подошли ко мне очень близко. К счастью, я был начеку. Один из них нашел могилу в заливе Золотой Рог. Господь милостив, но я понимал, что мое везение кончилось. Я переправился в Хайдарпашу — видел бы ты дирижабли, парящие над азиатской стороной Босфора в золотистом закатном мареве! На свете нет более величественного зрелища! Не обижайся, Эверетт, но твой мир, насколько я успел заметить, довольно уныл. Блеклый, лишенный красок, страстей. Капитан поняла, кто я такой, стоило мне войти в бар, но ничего не сказала. Даже виду не подала. Я знал, что она ищет мастера-весовщика, а я немало поработал на линии Атланта — Мехико. Она взвесила меня, как я в свое время взвесил вас, сэр. И когда мы отчалили и поплыли над мечетями, минаретами и зимним Босфором, я заплакал, мистер Сингх. Я плакал, как ребенок. Плакал, как взрослый мужчина. Что-то раздирало меня изнутри, я был удручен тем, что совершил, удручен тем кем стал за эти годы. Я плакал, как маленький ребенок, Эверетт. Дирижабль стал моей новой семьей. Вот только турки, мои бывшие наниматели, не прощают долгов. Я успел пересечь Балтику дюжину раз, побывал во всех трех Америках, Исландии, Санкт-Петербурге, старушке Верхней Дойчландии. Я привык к своей лэтти и к таверне «Небесные рыцари», стал ленив... и пропустил удар. Откуда мне было знать! Кинжал прошел в дюйме от моих почек, когда капитан бросилась мне на помощь. Она сражалась как львица, сэр, как истинная львица! Их было четверо, я валялся на полу в луже крови, а она в одиночку разделала их под орех! Все было кончено к приходу Макхинлита, а он, сам знаешь, если его хорошенько накрутить, бывает малость не в себе. Иногда нам это на руку, иногда работает против нас.

— У нас сказали бы, что Макхинлит не умеет держать себя в руках, — сказал Эверетт. — У него нервы не в порядке.